Закусив выпитое балычком и прислушавшись к своему организму, я внутренне согласился с Евгением, что жить, вообщем, можно. Тополягский не стал закусывать и тут же налил по второй.
– Между первой и второй, как говорится..., – он поднял рюмку и усмехнулся, – давай, за нас с вами и х... с ними!
Мы опрокинули еще по одной, затем еще по одной, и еще... Поначалу я еще закусывал, позже все выпитое я „заслушивал“ рассказами Жени о жизни, бабах и бизнесе. Нашу беседу я помню отрывками.
– Ты женат? – спросил Евгений.
Я фыркнул.
– Понял, – отреагировал он. – А я вот женат. И ничего... Но баба у меня в строгости. Все у нее есть, кроме вольностей. У меня с этим строго: да – да, нет – нет, пошла на х... И ты знаешь, получается, что все время – да!
– А ты?
– А что я? – Женя откинулся на спинку стула. – Я нормальный мужик, у меня еще две... Все довольны. Если бы я меньше пил, было бы три любовницы.
– А так только две, – задумчиво повторил Женя, с грустью глядя на бутылку „Джека“.
Я, пока еще были силы, пытался перевести разговор в конструктивное русло:
– Ну, а что Ер... Ерш...?
– Жорка, что ли? – решил помочь мне Женя. – Да он нормальный мужик! Иногда просто любит повые...ваться. Мы с ним не один флакон раздавили... Но, честно говоря, в последнее время он зае...л!
– А... чем?
– Акциями. Что ни год, то акции! То выборы, то довыборы, то перевыборы! То демократы, то коммунисты, то вообще?удаки какие-то, и всем плати! Всем! Ну так же нельзя... Я ему говорю: Жор, ну не получается у тебя, может, у тебя рожа какая-то не та?!.. Ну, не выбирают тебя! И на хрен тебе это надо?... Я ему говорю: давай какую-нибудь бабу туда зарядим! В случае чего мы всегда найдем рычаг, которым на нее повлияем, – Тополянский глумливо ухмыльнулся. – Но он же упорный!! Вообщем, я считаю, что надо его избрать, пока он вконец всех не достал. А если не изберется, пошел он на х...!
– Да, правильно, – поддакнул я и потянулся за бутылкой.
– Ч-ч-ч, – успел перехватить у меня бутылку Тополянский и аккуратно разлил виски.
– За женщин! – провозгласил он очередной тост, и мы опрокинули.
– Кстати, – выпив, спросил я. – Что за бабу ты собирался в депутаты пихать?
– А какая х... разница! Кого угодно! Сейчас пригласим двух баб, кого-нибудь из них выберем, если Жорка не пройдет. Главное, чтобы у мужиков на нее нормальная эрекция была, тогда и законы будут нормальные принимать, – и он, шатаясь, пошел в комнату за сотовым телефоном.
– Алле, Кристина? А, мать вашу! Опять спите, вечно не дозвонишься! Нам двоих... Какой у тебя адрес? – отодвинув сотовый от уха, спросил он.
Я назвал. Он невнятно повторил его в трубку.
– О'кей! – сказал он и отключил связь.
Через пятнадцать минут в моей квартире стояли две дамы, одна из них была полногрудой пышнотелой короткостриженной брюнеткой, которую я про себя окрестил Матроной, вторая была стройной, миловидной, с рыжими волосами, которую я так и прозвал – Рыжая.
– Ну, какую тебе? – спросил Женя, засовывая пачку баксов в карман привезшего девочек громилы и дав ему знак, чтобы он убирался поскорее и не мешал.
Я думал недолго и ответил:
– Вот эту, Рыжую.
– Ух ты, моя пампушечка! – устремился на всех парах Тополянский к Матроне. То, как он взял ее сразу в оборот, смутило даже меня, но совершенно не смутило Матрону. Она только похихикала в ответ на проведенный Тополянским эротический массаж, который, откровенно говоря, больше напоминал доение коровы.
Рыжая посмотрела на меня и ласково сказала:
– Закрой рот! – и, взяв меня за руку, повела в спальню.
– Тебе как, со светом или без? – спросила она, когда мы зашли.
– Я... не понял... а кто кого... собирается...?
– По идее, ты меня, – прервала мою бессвязную речь Рыжая. – Но, учитывая твое состояние, этим тяжелым трудом придется заняться мне.
Она слегка подтолкнула меня на кровать, на которой я тут же развалился и принялась раздеваться. Мне почему-то начала нравиться эта дама, хотя она вела себя несколько вызывающе. Еще больше мне понравилось, когда она разделась. „Ну, сейчас начнется“, – подумал я и откинул голову на подушку. Это стало роковой ошибкой, поскольку я сразу же отключился.
Очнулся я через какое-то, видимо, значительное время. Я по-прежнему лежал на своей кровати в спальной. Я попытался встать, и на удивление, у меня это неплохо получилось, хотя меня слегка и „вело“. Я вышел в зал и посмотрел на незакрытые шторы. Начинало светать. Часы показывали 6:30 утра. Я огляделся вокруг: как ни странно, все было чисто и прибрано. С кухни доносился какой-то странный звякающий звук и запах свежесваренного кофе. Я направился туда и обнаружил там вовсю хозяйничающую Рыжую.
На ней была одета длинная рубашка, которую, видимо, она взяла у меня шкафу и которая едва-едва доходила ей до ног. Пышные волосы она собрала на затылке в пучок. Повернувшись ко мне, она деловито спросила:
– Кофе будешь? Или, может, тебе лимонадику попить?
– Лучше кофе, – после некоторого раздумья сказал я.
– Ну и правильно, – одобрила мой выбор Рыжая и поставила передо мной дымящуюся чашку хорошо заваренного кофе.
– Тебе с сахаром?
– Угу.
– Одну, две?
Я на пальцах показал, что две. Она засыпала сахар и размешала. Я отхлебнул кофе и почувствовал, что мне стало значительно легче. Рыжая уселась напротив, положила оба локтя на стол, взяла чашку в обе руки и стала потихонечку потягивать кофе, глядя на меня.
– Ковбой, ты вчера отключился сразу, и я уже ничем не могла тебе помочь, – с усмешкой сказала она.
– И как вы здесь без меня?
– Я-то просто отлично. Впервые за долгое время выспалась с мужиком, не занимаясь с ним сексом.
– Молодец!
– Ты тоже.
– Ты не считаешь это извращением?
– Нисколечки.
– А Евгений с подружкой? – спросил я.
– Эти отвязались по полной программе, – она опять усмехнулась. – Сначала у него не вставал, и Томка работала на полную катушку в качестве лифтера, потом наконец процесс пошел...
– Ну и как? – вздохнул я. – Все получилось?
– Да-а! Только Томка потом жаловалась, что в горле першило.
– Как это? – не понял я сразу шутки. Потом, когда до меня дошел смысл, я заржал и... тут же резко осекся от головной боли в висках.
– Ой, – простонал я.
– Да, ковбой, перебрал ты, – сочувственно заметила Рыжая. – Может, тебе массаж головы сделать?
– Сделай, – согласился я с ее предложением. – Только прекрати называть меня ковбоем. Я вообще-то частный детектив.
– Да ну! – удивилась она, встав сзади меня и начав растирать виски и затылок. – И чем же ты занимаешься?
– А-а, – устало протянул я. – Всякой херней.
