что зимнего беспредела он им не позволит и к деревне не подпустит. А кабаны! Ты ведь знаешь, какой это опасный и непредсказуемый зверь, его даже бывалые охотники опасаются. А Леший подсвинкам брюшки щекочет!
— А с медведями как? — спросила Гелька, но Игорь не заметил сквозившей в ее голосе иронии и серьезно ответил:
— Он их знает. Всех. Знает, где у кого берлога, сколько медвежат та или иная медведица принесла. А один раз такой случай забавный был — он с медведем нос к носу на поляне столкнулся! Ну, понятное дело, напрягся — зверь-то сам по себе опасный, мало ли что ему на ум взбредет. А Топтыгин возьми и начни перед ним «барыню» отплясывать!
— Ну, уж это сказки. — Гелька разочарованно фыркнула. Банальные враки в расчете на развесистые уши. Он что, за круглую идиотку ее держит?!
— Ничего подобного! — тут же парировал Игорь. — Медведь-то дрессированный был! Сбежал из бродячего цирка, заблудился и проголодался. Увидел человека и принялся у него угощение выпрашивать, как учили. Леший быстро сообразил, что тут что-то не то. Мишку накормил, а сам по рации с районом связался: мол, не случалось ли у вас чего необычного в последнюю неделю? Ну, ему тут же и рассказали про цирковую пропажу. К вечеру хозяева медведя пожаловали, так бедный мишка от Лешего ни в какую уходить не хотел. Насилу в фургон загнали.
— Ну да, кому охота на работу возвращаться, — хихикнула Гелька, но потом вспомнила, что за ней самой, как за тем медведем, гонятся работодатели, и примолкла. Шутить как-то враз расхотелось.
А Игорь вновь принялся нахваливать Лешего:
— Я же говорю — он здесь свой, он лесу всю жизнь отдает, и лес ему тем же отвечает. Вот увидишь — Леший тебе обязательно понравится. Классный дядька, мало сейчас таких осталось!
Гелька скептически хмыкнула, но спорить не стала, тем более что в конце тропинки замаячило какое-то деревянное строение — видимо, избушка лесника. Да и Игорь прибавил ходу, а отставать от него не хотелось.
Первым их встретил большой лохматый пес. Оглядел гостей с ног до головы и негромко рыкнул, предупреждая: мол, стойте здесь и ждите хозяина, сейчас выйдет. Гелька на всякий случай спряталась за спину Игоря, но тут появился и сам лесник.
Гелька изрядно оробела. Леший словно сошел с картины Васильева: седые волосы, прихваченные на лбу тонким ремешком, густая окладистая борода. Одежда свободного покроя, не стесняющая движений. И внимательные, чуть прищуренные глаза небесной голубизны, неожиданно молодые на изборожденном морщинами лице.
— Доброе утро, Игорек! Что это ты в такую рань ко мне в гости пожаловал, да еще и с подругой. Не случилось ли чего?
— Случилось, Илья Петрович. Погоня за нами. Это вот Ангелина, внучка покойного Макарыча.
Из самой Москвы за ней бригаду бандитскую выслали. Вчера вроде только угрожали, да кто его знает, как дело бы обернулось, если бы мы с Колькой мимо не проходили. А сегодня и вовсе дом спалили, хорошо еще, я Лину к себе ночевать увел. Только это и спасло. В город нам надо, в милицию. Помоги нам, Илья Петрович, одна надежда на тебя!
— Вот оно даже как, — пригладил бороду Леший. — А ты уверен, что бандиты эти и сюда за вами увязались?
— Уверен, — вздохнул Игорь. — Мы почти одновременно в лесу оказались, только мы с Линой пешком добирались, а они на двух машинах едут. Одна — городская иномарка, а вторая — джип.
— Значит, минут через десять будут. — Брови лесника сошлись на переносице. — Мало у нас времени на разговоры осталось. Что ж, чем могу — помогу. Лесную дорогу до райцентра не забыл?
— Обижаешь, Илья Петрович!
— Вот и славно! Что ж, пошли, выдам тебе транспорт.
— Илья Петрович, они наверняка вооружены…
Лесник как-то по-особенному взглянул на Игоря, да так, что Гельку от того взгляда передернуло. Но говорить ничего не стал, лишь кивнул и пошел к дому. Игорь увязался следом.
После отъезда молодежи Леший включил рацию и связался с районным отделением милиции. Объяснил, в чем дело, и попросил поторопиться. Затем подозвал пса и запер его в доме. Игорек сказал, что бандитов две машины… многовато на одну преданную собаку. Двум-трем подонкам его Кураш глотки порвет, да как бы его самого выстрелом не сняли. Нет, не стоит рисковать. Пусть лучше в доме поскулит, так вернее выйдет.
Остановившись на крыльце, Леший вслушался в шум леса. Да, скоро незваные гости будут здесь, минуты три осталось, а то и меньше. Эх, правильно ли он поступил? В такой глухомани можно рассчитывать и надеяться только на себя, да только как бы для самих ребят беды не вышло — больно уж молоды и горячи. Игорек-то еще ладно, уже возраст набирать стал, матереет понемногу, а вот девушка его — та совсем еще ребенок. Так глазищами сверкала, того гляди — насквозь прожжет. Испуганная до крайности, но отчаянная. Столько дел наворотить может — только держись!
Шум чужих моторов слышался уже совсем близко. Леший запрокинул голову и обратился с беззвучной мольбой к лесу. Пока он защищает этот лес, лес защищает и его. Пусть же лес обережет сегодня и Игоря с Ангелиной. А с нелюдями он и сам справится.
Первым к дому выскочил заляпанный грязью по самые стекла джип. За ним, осторожно перевалив ухаб, вползла некогда черная «ауди», после поездки по лесу приобретшая характерный болотисто-глиняный оттенок. Из джипа вышел коротко стриженный мужик в спортивном костюме и неспешно направился к леснику. Остановился метрах в полутоpa и принялся разглядывать стоящего перед ним пожилого человека.
Дуэль взглядов окончилась в пользу Лешего. Бритоголовый не выдержал, отвернулся и сплюнул в сторону, после чего начал разговор:
— Не отпирайся, они здесь были! И я хочу знать, куда ты их спрятал! Небось, в доме отсиживаются, так ведь?
Мужик говорил зло, но неуверенно, словно пытаясь одновременно напугать лесника и разозлить себя, завести, чтоб впоследствии без помех отдать приказ своим подельникам и первым наброситься на одинокого безоружного человека.
Леший молчал, не отводя взгляда от распинающегося перед ним бандита.
— Ты че, глухой, в натуре?! Или я не с тобой говорю?! Может, тебе того, уши-то прочистить?
— Рот свой поганый почисти, а о моих ушах не волнуйся, — с достоинством ответил лесник, не меняя позы. — А кто ко мне в гости приходил, то тебя не касается.
— Где они?!
— Уехали.
— И куда же это они свалили?
Лесник вновь замолчал. Косяк кипел, понимая, что, если несговорчивого старикашку не удастся припугнуть и заставить говорить, он мало того, что девку упустит, так еще и последние остатки авторитета в глазах подельников растеряет. Но как сладить с этим истуканом, он не знал. Может, зайти с другого бока?
— Слышь, отец, ты это, не думай, внакладе не останешься. Просто скажи нам, куда они поехали, и я тебе мигом надбавку к пенсии выделю. Ты таких бабок в жизни в руках не держал. Так что, по рукам?
Косяк вытянул вперед правую ладонь, но лесник одарил его в ответ таким ледяным взглядом, что рука как-то сама собой быстро убралась обратно.
— Значит, по-хорошему не хочешь, — словно раздумывая, заметил Косяк. — Что ж, тогда поступим как обычно…
— А ты меня, щенок, не пугай, — слегка повысил голос лесник. — Меня в войну фрицы три раза расстреливали, а я до сих пор жив. И тебе, сопляку, и кодле твоей не по зубам! Это мой лес, и я здесь хозяин. Убирайтесь, покуда целы! Пшли вон отсюда!
Косяк собирался было крикнуть своим, чтоб прижали деда, но тут случилось нечто, не поддающееся разумному объяснению. Ни с того ни с сего налетел ветер, взвыл зловеще. Над головой сдвинулись кроны деревьев, затмевая собой белый свет. И словно издали донеслись слова лесника:
