виновный был должен, было много, то им позволяли, если они захотят, рассечь и разделить тело присужденного им человека. (49) При этом я произнесу и сами слова закона, чтобы ты не считал, что я боюсь этого зла: 'В третьи нундины пусть разрежут [должника] на части. (50) Если отсекут больше или меньше, пусть это не будет вменено им [в вину]'. [1373] Действительно, нет ничего более дикого, ничего более ужасного, если только, как в самом деле оказывается, такая жестокость наказания не была объявлена этим решением для того, чтобы никогда не доходить до нее. (51) Ибо мы видим, что и теперь к заключению в оковы приговаривают весьма многих, поскольку для совершенно пропащих людей это наказание не является серьезным [сдерживающим фактором], (52) ноя, по крайней мере, никогда не читал и не слышал, чтобы в старину кто-либо был разрезан, [1374] потому что суровостью этого наказания нельзя пренебречь. (53) Разве ты думаешь, Фаворин, что если бы та из Двенадцати таблиц, где говорится о наказании за лжесвидетельство, [1375] не была отменена, и если бы теперь, как и прежде, уличенных в даче ложных показаний сбрасывали с Тарпейской скалы, лжесвидетельствующих было бы столь же много, сколько мы видим? В большинстве случаев суровость кары за преступление — мера, способствующая организации хорошей и надежной жизни. (54) История о Меттии Фуфетии Альбанском нам, хоть и не часто читающим такого рода книги, хорошо известна. Он, вероломно разорвавший договор и соглашение с царем римского народа, был привязан к двум квадригам, устремившимся в разные стороны, и разорван на части. Кто станет отрицать, что это неслыханное и ужасное наказание? Но послушай, что говорит утонченнейший поэт:
(55) Когда Секст Цецилий произносил эти и другие речи такого рода, а все присутствовавшие и сам Фаворин соглашались и хвалили его, было объявлено, что уже приветствуют Цезаря, и мы разделились.
Что означает слово „siticines“ (музыканты на похоронах) из речи Марка Катона
(1) В речи Марка Катона, [1377] которая называется „Не должна власть оставаться у старика, когда пришел молодой“, сказано siticines (музыканты на похоронах). Он упоминает siticines (музыкантов на похоронах), liticines (играющих на рожке) и tubicines (трубачей). [1378] (2) Но, как говорит Цезеллий Виндекс [1379] в „Комментариях к древним чтениям“, ему известно, что liticines играют на рожке (lituus), a tubicines — на трубе (tuba); однако, как человек действительно правдивый, он признается, что не знает, что же это за [инструмент], на котором играют siticines (музыканты на похоронах). (3) Мы же нашли в „Заметках“ Капитона Атея, [1380] что siticines назывались те, кто обычно играл возле siti, то есть умерших и погребенных, при этом они играли на особого рода трубах, отличаясь от других трубачей.
По какой причине поэт Луций Акций в „Прагматиках“ говорит, что „sicinnistae“ (сикиннисты) — это туманное название (nomen nubulosum)
(1) Название тех, кого народ именует sicinistae (сикинисты), люди, говорящие более правильно, произносят как sicinnistae (сикиннисты) с двойной буквой н. (2) Ибо sicinnium (сикинний) — это род древней пляски. [1381] Танцуя [ее], пели так же, как теперь поют стоя. (3) Это слово Луций Акций [1382] поместил в „Прагматике“ и написал, что sicinnistae — туманное название; употребил же он слово „туманное“ (nubulosum) потому, что было неясно, отчего так назывался sicinnium („сикинний“).
О том, что страсть и любовь к сценическим артистам постыдна и позорна: и слова философа Аристотеля об этом
(1) Один богатый юноша, ученик философа Тавра, [1383] развлекал и баловал комиков, трагиков и музыкантов-трубачей.
(2) Этот род мастеров по-гречески называется „ремесленники Диониса“ (??? ???? ??? ???????? ?????????). (3) Тавр, желая отвлечь юношу от общества людей сцены, послал ему следующие слова, выписанные из книги Аристотеля „Энциклопедические проблемы“ [1384] (?????????? ?????????), и приказал перечитывать каждый день: (4) „Почему ремесленники Диониса по большей части дурны? Потому что приобщаются к худшим словам и худшей философии из-за занятия необходимым ремеслом в течение большей части жизни и потому что много времени проводят в невоздержанности, а когда и в бедности. И то и другое подготавливает почву для дурных качеств“. [1385]
Образцы переписки царя Александра и греческого философа Аристотеля, как они изданы и их перевод на латинский язык
(1) Говорят, что у философа Аристотеля, учителя царя Александра, было два вида рассуждений и теорий, которые он преподавал ученикам: одни назывались экзотерическими (??????????), а другие — акроатическими (??????????).
(2) Экзотерическими назывались те, что были полезны для риторических упражнений, умения пользоваться словесными уловками и для знакомства с гражданским правом; (3) а акроатическими — те, в которых содержалась более отвлеченная и более тонкая философия, касавшаяся размышлений о природе и диалектических рассуждений. (4) Этой наукой, которую я назвал акроатикой, он занимался по утрам в Лицее и не допускал к ней наобум никого, кроме тех, чью разумную способность и уровень знаний, а также прилежание в учебе и труде он прежде проверил. (5) А экзотерические лекции и упражнения в произнесении речей он проводил в том же месте вечером и позволял их [слушать] всем юношам без разбора, именуя такие занятия вечерней прогулкой (???????? ?????????), а названные выше занятия — утренней (???????? ?????????), ибо и в то, и в другое время он рассуждал прогуливаясь. (6) Свои книги и заметки по всем этим вопросам, он тоже делил на две части, так что одни назывались экзотерическими, а другие — акроатическими. [1386] (7) Когда царь Александр силой оружия удерживал почти всю Азию и теснил самого царя Дария своими победами в сражениях, [1387] он узнал, что эти книги из разряда акроатических были изданы Аристотелем для всех. Несмотря на всю свою занятость, он послал Аристотелю письмо о том, что его наставник поступил неправильно, обнародовав повсюду в изданных книгах акроатическое учение, которому сам Александр у него научился: (8) „Ведь чем еще, — писал он, — мы сможем превосходить других, если то, что мы получили от тебя, сделается всеобщим достоянием? Ведь я хотел бы больше выделяться образованием, чем богатствами и роскошью“.
(9) В ответ на это Аристотель написал ему: „Знай, что акроатические книги, об издании и утрате тайны которых ты сожалеешь, и изданы, и не изданы, потому что они будут понятны только тем, <кто нас слушал>“. [1388]
(10) Ниже я привожу текст того и другого письма, взятый из книги философа Андроника. [1389] <Не знаю, смог ли я воспроизвести> [1390] тончайшую нить изящнейшей краткости обоих писем: (11) „Александр Аристотелю желает здравствовать. Ты неправильно поступил, издав акроатические сочинения. Ибо чем же мы будем отличаться от других, если речи, которыми ты нас воспитывал, станут доступны для всех? А я хотел бы отличаться скорее знанием о лучшем, чем могуществом. Прощай“.
(12) „Аристотель царю Александру желает здравствовать. Ты написал мне об акроатических речах, полагая, что следует держать их в тайне. Итак, знай, что они и изданы, и не изданы; ибо они понятны только тем, кто нас слушал. Прощай, царь Александр“. [1391]
(13) Пытаясь передать одним латинским словом греческую фразу ??????? ??? ?????? („ибо они понятны“), я нашел только то, что написал Марк Катон [1392] в
