Подходящий персонаж. И подходы к нему есть.
Сергей Иванович пододвинул поближе одну из самоедовских бумаг и потянулся к телефонной трубке.
– Господин Стропилло? – солидно осведомился он, как только дождался ответа. – Мне порекомендовал обратиться к вам Анатолий Семенович.
Реакция на другом конце провода явно была положительной.
Сергей Иванович ухмыльнулся.
– Хотелось бы поговорить с вами насчет крупного заказа, не обремененного излишним крючкотворством. Понимаете?
Стропилло, конечно же, понимал.
– Давайте встретимся. Нет, зачем же у вас в офисе? Лучше где-нибудь в неофициальной обстановке. Вы же на Обводном, кажется, располагаетесь? Там неподалеку отменный стейк-хауз. Ага, знаете. Ну вот, там и увидимся – скажем, через час. До встречи.
Попался, голубчик!
Стропилло оказался развязным одутловатым типом лет пятидесяти с редкими кошачьими усиками, торчащими в разные стороны. Сергей Иванович вежливо пригласил его к столу и решил много времени на разговоры не тратить.
– Андрей Владимирович, – начал он с места в карьер, – я хочу предложить вам заработать приличную сумму, но только не тем способом, который является для вас наиболее привычным. Кстати, насчет привычного способа – не угодно ли ознакомиться?
Сергей Иванович порылся в дипломате и разложил перед собеседником самоедовские бумаги.
Стропилло нахмурился и принялся внимательно их изучать. Однако нимало не смутился.
– Ну и что? Вы по делу говорите – я про себя и так все знаю.
– По делу? Хорошо. Нам известно о ваших, скажем так, связях в криминальных кругах – связях, без которых вам навряд ли удалось бы так широко развернуться.
Сергей Иванович кивнул на бумаги.
– Так вот, давайте без экивоков. Нам необходимо заполучить мастер-диск нового альбома наверняка известного вам Романа Меньшикова. Мастер в единственном пока экземпляре хранится на хард-диске компьютера, компьютер – в студии «Саундбластер», что на Фонтанке. Владельцем там Сергей Корягин. Прямо как в сказке про кащееву смерть. Я доходчиво излагаю? Так вот, перефразируя известное высказывание из фильма «Операция „Ы“«– за организацию такого вот незначительного мероприятия вы получите двадцать тысяч долларов. Незамедлительно и наличными.
– Отвечу словами из того же фильма: это несерьезно! – немедленно отозвался Стропилло. – Вы тут появляетесь, прикрываясь именем уважаемого мною Анатолия Семеновича, тычете в нос филькиными бумажками, а потом склоняете к какой-то уголовщине. Да я вас знать не знаю и знать не хочу! Я что, похож на больного?
– Пока нет. Что же касается уважаемого Анатолия Семеновича, то для вас было бы неплохо прямо сейчас ему позвонить.
Фыркнув, Стропилло достал мобильник, набрал номер. Слушал пару минут, отвечая междометиями – видно было, что его прерывают. Отложил мобильник с гораздо менее самоуверенным видом.
– Ну что, понял, откуда ветер дует? – решил поддать жару Сергей Иванович. – Ты что, пащенок, думал, что сам по себе болтаешься, как говно в проруби, у всех на виду со своей херней? Думал, крыше платишь, ментам скурвившимся платишь – и все дела? На Литейный стучать бегал – и никто ничего не узнает? А как тебе это понравится?
Сергей Иванович шлепнул на стол еще одну бумагу – копию давнего стропилловского обязательства сотрудничать с органами под псевдонимом «Бульба».
– Нет, голуба. Всякий фарт до поры до времени. Не за красивые глаза тебе тут жировать давали. Тут копейками не отделаешься, пора благодарность показать – искреннюю и неподдельную. Про дешевые замазки свои можешь забыть – не они тебя все эти годы оберегали. Кстати, позвони и остальным своим друзьям – как они к тебе отнесутся, если ознакомятся с этой бумаженцией?
Стропилло только махнул рукой. Он уже все понял.
– Ну вот, Андрей Владимирович, – улыбнулся Сергей Иванович как ни в чем не бывало, – я рад, что мы договорились. Деньги ждут вас. Позвоните, когда все будет готово.
Сергей Иванович встал, бросил на стол визитную карточку и вышел.
Стропилло долго еще сидел за столом один, сокрушенно покачивая головой и тяжело вздыхая. При особенно тяжелых вздохах оттопыренные волосинки усов залезали ему в нос, и он громко чихал.
Наконец он собрал со стола оставленные ему Сергеем Ивановичем бумаги, со злобой скомкал их и запихнул в карман. Подумал еще немного, достал мобильник и набрал номер.
– Здорово, Батон!
Роман проснулся от того, что дверной звонок дребезжал не переставая.
Нацепив халат, он вышел в гостиную.
Звонок продолжал дребезжать.
– Да иду я, иду! – крикнул Роман, направляясь в прихожую.
Похоже, незваный визитер услышал его, потому что звонок смолк.
Открыв дверь, Роман увидел перед собой Шапиро, но выглядел тот далеко не лучшим образом. Впустив гостя, Роман запер дверь и, проходя вслед за Шапиро в гостиную, поинтересовался:
– Ну что, у тебя уже наконец был погром? Пьяные бородатые казаки с шашками?
– Если бы... – Шапиро горестно вздохнул и, похозяйски пройдя в кухню, распахнул дверцу холодильника. – Если бы казаки, я бы им денег дал и водки налил. И они бы тут же стали юдофилами. Хуже. Намного хуже.
– А что может быть хуже?
– А то... – Шапиро достал из холодильника бутылку пива. – А то, что погром устроили не у меня дома, а в студии. Сторож лежит в больничке с проломанной головой, а компьютер, в котором весь твой последний альбом, отсутствует.
– То есть как? – Роман нахмурился и сел в кресло.
– А вот так! – рявкнул Шапиро и жадно присосался к бутылке.
Сделав несколько крупных глотков, он с чмоканьем оторвался от горлышка и прохрипел:
– Сторожу дали по башке и унесли компьютер. Понял? Или еще раз повторить, в стихах?
– Нет, в стихах не надо, – торопливо ответил Роман и нахмурился. – Это значит, два месяца работы коту под хвост...
– Два месяца? – Шапиро саркастически оскалился и, допив пиво, громко рыгнул. – Ты думаешь только о двух месяцах работы? Идиот! Безответственный идиот! Творческая, мать твою, личность! А то, что на тебе по контракту висит неустойка три миллиона баксов, – это уже не важно?
– То есть как три миллиона? – удивился Роман.
– А вот так, – злобно скривился Шапиро. – Три миллиона убитых евреев. И первый из них – я! Потому что эта неустойка висит на нас с тобой. Поровну.
– Что-то я не помню... – начал было Роман.
– А нужно было контракт читать. Я, говорит, неграмотный! У меня куриная слепота! Дайте я крестик поставлю! Мудак!
– И что теперь делать?
– Ха! Он теперь будет спрашивать у старого Шапиро – что делать. Спроси у Чернышевского. Пойди и повесься – вот что теперь делать! И не вздумай, сволочь, потому что тогда вся эта неустойка будет на мне одном.
– А какая тебе разница – полтора миллиона или три?
– Есть разница, – буркнул Шапиро и, кряхтя, достал из холодильника еще одну бутылку пива.
– Ага, – усмехнулся Роман, – значит, полтора у тебя есть, а три – уже многовато. Понимаю.
– Не твое дело, что у меня есть.
