– Это нужно одному. Это нужно одному...
И представлял, что потертая кожаная сумка, набитая золотом-брильянтами, стоит на стуле рядом с ним.
Зазвонил телефон, и Шапиро, с ненавистью посмотрев на изобретение мистера Бэлла, снял трубку.
– Я слушаю, – утомленно сказал он.
– Здорово, Лева!
Голос Романа был жизнерадостным, и Шапиро с облегчением подумал, что Меньшиков, слава богу, ничего не помнит.
– Привет, Ромка, – ответил Шапиро, придав своему голосу нужный оттенок дружелюбия и приветливости.
– Слушай, Лева, давай встретимся! Тут со мной такое произошло, но это потом. А сейчас есть разговор о важном и выгодном деле. Я за тобой заеду, и мы отправимся в ресторанчик, мне, честно говоря, не помешало бы опохмелиться. Там и поговорим.
– А что за дело-то?
– Там расскажу. Разговор не для телефона. Но дело действительно важное и выгодное.
– Что за тайны мадридского двора? – недовольно произнес Шапиро. – Ладно, давай подъезжай. Ты скоро будешь?
– Примерно через полчаса. Когда подъеду, звякну тебе снизу, и сразу выходи.
– Ладно, – ответил Шапиро и повесил трубку.
«Главное, – подумал он, – вести себя естественно, когда Меньшиков будет рассказывать, что с ним произошло. А там посмотрим, что у него за дело».
Когда Шапиро вышел в темный двор, он увидел стоявшую напротив подъезда меньшиковскую «вольво». Роман сидел за рулем и курил, выпуская дым в открытое окно машины.
– Здорово, кровопийца, – приветствовал он Шапиро.
– Здорово, кормилец, – язвительно ответил Шапиро и, обойдя машину, сел рядом с Романом. – Куда поедем?
– Куда надо, – раздался голос с заднего сиденья, и Шапиро почувствовал, что к его затылку прижалась холодная железка. – Сиди тихо. Иначе...
Железка прижалась сильнее, и Шапиро стало больно.
Роман повернул ключ зажигания, мотор тихо заурчал, и «вольво» мягко тронулась с места. Выехав со двора, машина несколько раз повернула то направо, то налево, потом оказалась на какой-то мрачной незнакомой улице без единого фонаря и наконец, раскачиваясь на ухабах, выехала на большой пустырь.
Выключив двигатель, Роман повернулся к Шапиро и сказал:
– Все, приехали.
Помолчав, он добавил:
– Ты приехал, понимаешь? Выходи.
Шапиро, подталкиваемый сидевшим сзади человеком, выбрался из машины и тут же получил от уже стоявшего напротив его двери Романа по зубам. Во рту появился соленый вкус, и Шапиро, закрывшись локтем, заныл:
– За что?
– За что? – удивился Роман. – А за то, что ты меня сдал. Ты думаешь, когда меня грузили в багажник, я ничего не соображал? Ошибаешься. Я действительно ничего не понимал сначала, а потом, уже в ментах, все-таки вспомнил. И прихожую вспомнил, и людей, которых ты привел. А дальше началось самое интересное. Но об этом я тебе пока что ничего рассказывать не буду.
– Ну что ты, в самом деле, – Шапиро нервно оглянулся на стоявшего у него за спиной Арбуза. – Ты же сказал, что важное и выгодное дело...
– Конечно, важное! – ответил Роман. – Тут кругом трупы один за другим валятся – разве это не важно? А то, что ты сейчас будешь жизнь свою выговаривать, – разве это не выгодно для тебя?
Роман стоял напротив Шапиро и смотрел прямо ему в глаза.
Наблюдавший за этой сценой Арбуз только удивлялся неожиданной перемене, произошедшей с его другом. Надо же, артист дает! И откуда только такая жесткость? И лицо какое-то незнакомое стало... Неприятное лицо, недоброе. Такой парниша и на самом деле убьет и глазом не моргнет!
– Ну давай, рассказывай, паскуда, – приказал Роман и, закурив, оперся задом на капот «вольво».
И опять Арбуз увидел перед собой не популярного певца, а жестокого, не останавливающегося ни перед чем человека, для которого чужая жизнь ничего не стоит.
– Давай, давай, – подбодрил Шапиро Роман, – тебя пока что никто не убивает.
– Что рассказывать-то?
– А все рассказывай. Для начала – почему это ты так настойчиво навязывал мне это турне по тюрьмам и зонам.
Шапиро насупился, и Роман сказал:
– Понятно, не хочешь говорить... Так я тебе помогу.
И он неожиданно ударил Шапиро в живот.
– Я в молодости в секцию карате ходил, а вот теперь пригодилось, – с удовлетворением сказал Роман и ударил скрючившегося от боли Шапиро по почкам. – А это тебе как – нравится?
Шапиро что-то промычал, и Роман, нагнувшись к нему, спросил:
– Что? Я не расслышал. Повтори.
Арбуз усмехнулся и убрал пистолет.
Похоже, наш Романчик не нуждается в поддержке.
Ишь, как прессует клиента, красота, да и только!
Шапиро с трудом выпрямился и простонал:
– Не бей меня, не надо...
– Да? – Роман картинно удивился. – А меня вот в ментах били. И менты били, и в камере подонки всякие... Менты решили там самодеятельную прессхату организовать, правда, исполнители гнилые оказались, но все равно неприятно. Так что тебе еще повезло, я один стараюсь, а меня сразу несколько человек окучивали. Хотя какие они люди... Ладно, хватит лирики. Говори, а то сейчас кровью умоешься!
Шапиро опасливо посмотрел на Романа и сказал:
– Если я тебе расскажу, они меня убьют.
– Понимаю, – кивнул Роман, – ты предпочитаешь принять смерть от товарища, которого ты предал. Так?
Он сунул руку за пазуху, а Арбуз фыркнул и отвернулся.
– Нет, – дрожащим голосом ответил Шапиро.
– Тогда давай, облегчи душу, как говорил товарищ Жеглов.
Шапиро вздохнул и неуверенно сказал:
– В общем... Есть такая организация, тайная... «Воля народа» называется.
– «Воля народа»? Это в смысле – воля еврейского народа? – насмешливо спросил Роман.
– Да какого там еврейского! – сморщился Шапиро. – Вашего, гойского! Вы же сами, хлебом не корми, организуете всякие конторы, чтобы своим же жизнь портить. Бей своих, чтобы чужие боялись, – это что, еврейская пословица?
– Понял. Дальше.
– Так вот, люди из этой вашей «Воли народа» вышли на меня и... И они хотят, чтобы ты поехал в это турне. Они очень настойчивы. Заплатили мне денег, чтобы я тебя уговорил. И еще намеки всякие угрожающие... Серьезные, между прочим, люди.
– А зачем же я им нужен? – Роман задумчиво нахмурился. – Обычный артист, ну, популярный...
– Я не знаю, – измученным голосом произнес Шапиро, – я ничего не знаю. Что знал – все сказал. И теперь они меня убьют.
– Да с чего ты взял, что убьют? Что за чушь?
– Ты бы их видел... Так вроде приличные бизнесмены, а приглядишься – НКВД пополам с гестапо.
