доставлю в лучшем виде.
Покосившись на задремавшую Лизу и на внимательно зыркающего по сторонам Боровика, Роман отвернулся к окну и прикрыл глаза.
После этого бородач нарушил молчание только минут через сорок.
– Во, приехали, база! – сказал он, тронув Романа за плечо. – Буди свою компанию.
«Газель» с выключенным мотором стояла на берегу бескрайнего моря, по которому мерно катились волны с пенистыми гребешками. Вдоль берега выстроились грязно-желтые хрущевские пятиэтажки, до боли напоминающие какую-нибудь улицу Костюшко в Питере. Из-за крыш пятиэтажек виднелись темно-зеленые верхушки кедров начинающейся прямо за домами тайги.
– Во! – еще раз сказал бородач и подмигнул. – Поселок Промышленный, улица Русская, – пошли, Семафор ждет. Скромно живет, закона придерживается!
И уважительно поднял кверху коричневый от табака мозолистый указательный палец с потрескавшимся толстым ногтем.
Седой как лунь Семафор, поджидавший гостей в крохотной гостиной скромно обставленной двухкомнатной квартирки на первом этаже, сразу перешел к делу.
– Арбуза знаю, Тюрю знаю, – сказал он, кивнув вместо приветствия, – про проблемы Тюря дал знать, слышал и про гон на Арбуза. Арбузу верю, чем могу – помогу. Чего там за поезд? Тюря не стал по трубе молотить, сказал, что вы сами расскажете.
Роман собрался с мыслями и рассказал про «Поезд смерти», тщательно подбирая слова и стараясь быть как можно более убедительным.
– Н-да... – вздохнул Семафор и загасил окурок «Беломора» татуированными пальцами, – чего только не придумают враги наши, чтобы со свету нас сжить! Серьезное какое дело-то заваривается, а? А вы кто, кстати, сами-то будете? Вот ты, например, что-то ты на мента больно смахиваешь, гость мой далекий?
Татуированный палец уперся в грудь Боровику, бородач, стоящий у двери, ведущей в коридор, сноровисто сунул правую руку под полу штормовки.
– А я мент и есть, – спокойно ответил Боровик, – правда, бывший. И сюда приехал не службу ментовскую справлять, а людей выручать. В том числе и своего друга Мишу Арбузова.
– Значит, не наш, – констатировал Семафор, – а нет ли тут подставы какой, гости дорогие? Объявитесь. Вот и люди вас послушают.
Не вынимая руку из-под полы штормовки, бородач тихонько свистнул, и из соседней комнаты в гостиную тут же вошел коренастый кудрявый парень с вороненым «ТТ» наизготовку. Еще один появился из-за плеча не двигающегося с места бородача и, проскользнув мимо него, занял позицию у окна.
Семафор поковырялся в нагрудном кармане рубашки, подцепил папиросу и неторопливо закурил.
– Что притихли? Ждем-с!
Оглянувшись на замершую Лизу, Роман успокаивающе поднял ладони, потом взялся за ненавистные усы и содрал их с лица, чуть не взвыв от боли. После этого снял очки и уже более осторожно принялся за парик.
– Ну что, узнали? – криво усмехнувшись, поинтересовался он.
Кудрявый браток опустил пистолет и удивленно воскликнул:
– Опа! Так ведь тебя похоронили!
– Как видишь, неглубоко, – ответил Роман и стал растирать верхнюю губу, которая горела после того, как он безжалостно отодрал усы.
– Слышь, Семафор, – браток оглянулся, – это ведь кто... Это ведь Роман Меньшиков! Живой и здоровый!
Семафор нахмурился и пригляделся к Роману.
– Певец, что ли?
– Он самый, – сказал Роман, – певец.
– А я слышал, что ты сгорел, – прищурился Семафор.
– Сгорел, да не я, – усмехнулся Роман.
– Чудеса на белом свете творятся, – вздохнул Семафор, – ну да ладно, потом расскажешь. С тобой ясно. Ты хоть и не из братвы, но все равно вроде как наш. Да я и сам твои песни слушаю иногда... А это кто?
Он кивнул на Боровика и Лизу.
– Ну, – Роман пожал плечами, – девушка со мной, но только она не просто девушка, а такая, что и братки некоторые отдыхают. А Боровик – он действительно бывший правильный мент. А теперь он тоже со мной. И нам на самом деле нужна помощь.
– Ладно, – седой авторитет бережно разгладил морщинистой ладонью скатерть, – будет вам помощь.
– Уважаемый, – Боровик посмотрел на Семафора, – если мы уже выяснили, кто да откуда, то пусть Роман с Лизой тут остаются, а мне нужно со своими связаться. Так что я пошел.
– Со своими – значит, с ментами? – Семафор неодобрительно посмотрел на Боровика поверх очков.
– С ментами, – Боровик вздохнул и развел руками, – с ними самыми... Только не со всеми, а с одним. Надежный человек, и, кроме того, без него тут ничего не получится.
– Ну, ступай, ступай, – Семафор поджал губы, – надо же, с ментами вместе работать буду...
– Ну и что? – засмеялся Роман. – В других делах работаете и – ничего. А тут дело правильное, благородное – братву спасать, так что ничего особенного. Кстати!
Роман пристально посмотрел на Семафора.
– Как вас по имени-отчеству, а то неудобно как-то, человек вы пожилой, не по кликухе же обращаться.
– Анатолий Афанасьевич, – ответил Семафор, – так называй.
– Хорошо, – кивнул Роман, – так вот, Анатолий Афанасьевич, не в службу, а в дружбу, а точнее – в интересах дела, не найдется ли у вас какой машинки для моего друга Боровика? Пешком ведь не много дел наделаешь, а времени у нас в обрез. Мы-то с вами остаемся, а Боровику по городу колесить.
– Ишь, – Семафор помотал головой и усмехнулся, – машинку ему... Ладно, будет ему машинка. Раз от Арбуза люди, отказать не могу. Только имейте в виду, «Лексусов» да «Хаммеров» у нас нет. Кстати говоря, Боровик – это погонялово такое?
– Нет, – улыбнулся Боровик, – это фамилия. Меня Александром звать.
– Шуриком, значит, – кивнул Семафор.
– Ага, Шуриком, – Боровик улыбнулся еще шире.
Семафор, кряхтя, обернулся и сказал бородачу:
– Дай Шурику синюю «шестерку». И не забудь доверенность выписать.
Бородач кивнул Боровику, и они вместе вышли.
Семафор повернулся в Роману, потом придирчиво осмотрел Лизу и, оставшись доволен результатом осмотра, сказал:
– Как насчет закусить с дорожки? Ну и по рюмочке, конечно.
– Вы очень любезны, – Лиза обворожительно улыбнулась.
– Ишь ты, любезен... – хмыкнул Семафор.
И слегка выпрямился.
– Вадик! – крикнул он в кухню. – Организуй нам тут на стол!
– Сейчас, – ответил невидимый Вадик, – шесть секунд!
– А мы тут пока потолкуем о делах наших скорбных.
Семафор подмигнул, и Роман с удивлением увидел, что не так уж он и стар, этот седой сибирский авторитет...
– Ну так что там с Арбузом? – спросил Семафор, поставив локти на стол и подперев кулаками подбородок. – И вообще, какой у вас план?
– Ну, насчет плана вы слегка преувеличили, – ответил Роман, – но некоторые наметки есть...
Боровику повезло.
В первом же отделе милиции, где он предъявил свое удостоверение, которое не сдал, увольняясь из
