в котором барменом мог быть любой отдыхающий. Рядом со стойкой находился огромный – на полстены – аквариум с золотыми рыбками, успешно увертывающимися от широченных – с две ладони – рыбищ, которые, похоже, не прочь были поужинать соседками. На кронштейне – широкоформатный плазменный телевизор и проигрыватель DVD с набором порнухи. В дальнем углу широчайшая кровать, куда одновременно вполне могли завалиться шестеро, покрытая белоснежной шелковой простыней.
На сексодроме, откинувшись на мягкие подушки, с бокалом шампанского в изящной руке лениво развалилась голая девица с восточным разрезом глаз, кутающаяся в собственные роскошные распущенные волосы, отливающие синевой вороньего крыла и длиной аж до аппетитной пухленькой задницы.
На зеленом сукне бильярда огнями светофора бликовали желтые и красные шары. Низко над столом парила зеленая летающая тарелка абажура с зелеными кисточками по ободу. Над сукном, почти касаясь его напрягшимся соском, нависла ярко-рыжая девица лет двадцати четырех, из всей одежды на которой – только сапоги с ботфортами. Она тщательно целилась кием в удобно расположенный шар. За ней внимательно смотрели еще две дамы в обуви, но без малейшего намека даже на фиговый листок. Шатенка держала кий в руке торчком, блондинка с пышными формами уселась на него верхом, будто оседлав, и сжимала напряженными бедрами...
– Ну, что, Кристина? – блондинка поерзала на деревянной палке, будто на шесте для стриптиза. – Которого? Свояка?
– Да один хрен – промажет, – хихикнула шатенка. – Ты лучше туда глянь!
Она кивнула в сторону сексодрома.
– А чё там, Анжел? Намирка мастурбирует?
– Не, затихарилась подозрительно. Шахидка.
– Тю! Она просто морально готовится хозяев обслужить.
– Интересно, что она умеет?
– Говорит, что все умеет. Как-никак у Рашида служила. А у них там без анала и делать нечего.
– А лесби?
– А ты, Кристька, сама проверь, пока боссы друг друга в парной наяривают, – оторвала взгляд от шара мадам в ботфортах.
– Тьфу на тебя, Инга, – шатенка снова прыснула. В компании она явно была самой смешливой. – Не соблазнишь, и не старайся. Да и боссы у нас нормальные. Наяривают они друг друга веничками.
– Угу, нормальные. А как выйдут – заставят плетки в руки взять или дождик золотой устроить... Все одинаковые.
– Девочки, мы играть будем, в конце концов? – блондинка сладко потянулась. – Бей уже!...
Два мужика лет тридцати пяти, одинаково круглых, сидели рядышком на верхнем полке, обхватив колени руками. Они прислушивались к собственным ощущениям, примечая, как горячий пар сквозь кожу поникает в самую глубину их тел. Тела становились размягченными и расслабленными, мысли – благостными и вялыми, слова срывались с губ неохотно, перемежаясь паузами.
– Ооооо... хорошо...
– Ага. Еще минуток пять – и в бассейн... С девками нашими...
– И в кроватку...
– Намиру пробовать? С двух сторон?
– Ну.
Помолчали, посопели, осторожно втягивая через нос раскаленный воздух.
– Хорошо...
– Ага...
– Слава богу, тьфу-тьфу! – кажется, все на лад пошло.
– Сколько у нас за месяц?
– Вдвое больше предыдущего.
– Откуда?
– Ну, во-первых, охранное предприятие, не в пример «крыше», намного меньше берет – экономия. Вовторых, никаких бесплатных «сессий». В-третьих, никакого кидалова. Ты же помнишь, как себя блатняки вели...
– Да уж.
– Ну, и народ к нам попроще потянулся. Когда прослышали, что здесь не только бандюкам расслабиться можно. Народ попроще, а цену ту же платит. Оборот!
– Оно да. Нам самим, смотрю, пару раз в неделю «окно» выпадать стало.
– Ну и отлично. Мы, если так пойдет, через пару месяцев пристройку начнем. Третий зал тоже пустовать не будет...
Дверь в парную неожиданно распахнулась.
На полок вскочили четыре бугая в свободных спортивных костюмах и вытолкали голых хозяев из парной взашей. Выскочили следом сами, отдуваясь, – ну и жара!...
– Ну, здравствуй, Семен, – татуированный уголовник с рукой на перевязи пристально смотрел в глаза одному из хозяев бани, поставленному перед непрошеным визитером на колени, чью запрокинутую голову крепко держал за волосы подручныйспортсмен.
– Эээ... Ньютон... Да... Здравствуй...
– Видно, ты, приятель, запамятовал, что должен нам за два месяца?
– Но... вы ведь...
– А что мы? Не могли прийти – некогда было. Недосуг, понимаешь. Но ты маляву нашу получил?
– Что? Нет. Ничего...
– Фуфло толкает, – негромко заметил один из бугаев. – Клоп лично в руки письмо отдавал.
– Не мне! – заверещал Семен в испуге. – Может, Вальке?
Он попытался мотнуть головой в сторону второго парильщика, поставленного на карачки рядом с ним, но рука, вцепившаяся в шевелюру, не позволила сделать это достаточно выразительно.
– Ну, а ты что скажешь?
Валентин скривился.
– Было. Приносил.
– И что там было написано?
– Что надо вернуть.
– И что ты ответил?
– Вернем, раз надо...
– И вернешь?
– Но у нас сейчас нет!
– Не понял... – прогундосил Ньютон, растопыривая синие от наколок пальцы. – Всегда было, а теперь нет?
– Нету, – подтвердил Семен. – Перечислено строительной конторе под закупку материалов...
– Гы, – обрадовался блатной. – Расширяемся? На наши денежки?
– На свои, – заупрямился Валентин. – Вы нас охранять перестали. За что вам платить? Теперь нас «Сокол» охраняет...
– Не зли меня, а? Твой сокол у двери лежит. Здорово он тебя охранил, ага. Ты лучше за свой базар ответь. Ты что обещал? Что сегодня расплатитесь? А сам в баньке паришься?... Где лавэ?
– Нету... – пробормотал Валентин, с ужасом догадываясь, к чему идет дело.
– Значит, фуфло мне заряжал? – не дождавшись ответа, Ньютон со значением покачал головой. – А знаешь, как называются те, кто фуфло заряжает? Фуфлыжниками называются. А знаешь, что с фуфлыжниками делают? В глаза мне смотри! – неожиданно повысил голос говоривший. – Кому говорю – в глаза!
Подняв взгляд на уголовника, владелец прибыльного предприятия вдруг осознал, холодея, что пощады не будет.
– Ну что, фуфлыжник? Очком отвечать придется... – татуированные пальцы здоровой руки уже расстегнули ширинку брюк, когда Валентин, полностью потеряв контроль над собой, сорвался в истерику:
