осокой болото. Противоположный берег еле виднелся в прибрежном тумане – Обь река широкая.
А в полутора километрах вниз по течению разлегся остров. Утыканный редкими кочками, плоский, как блин, размером примерно с хоккейное поле.
Место было идеальным.
Круг внимательно выслушал гонцов и остался доволен.
– Итак, дело сделано, – он посмотрел на свой платиновый «Ролекс», – сейчас десять минут шестого. Стрелку забиваем на завтра, на десять утра. Коляну быть на месте в восемь, возьмешь с собой Тарантелло. Поедете на грузовом «Фольксвагене», по пути в Тимирязевском заберете три лодки, за них отвечает Сиплый, он все приготовит, его предупредят. Лодки выгрузите на берег, сами вернетесь на тракт и будете там на связи, ждать окончания... хм... мероприятия. Обо всем докладывать мне лично.
Спец вопросительно посмотрел на Круга.
– Не беспокойся, Спец, тебе тоже дело найдется. Отдохни пока, а ко мне зайди часиков в восемь. Потолкуем.
Колян со Спецом удалились, а Круг улыбнулся, представив себе, как он будет излагать условия стрелки Борису Тимофеевичу Вертякову и какой у того будет при этом вид.
И он не ошибся в своих предположениях.
После разговора с Кругом вид у Бориса Тимофеевича был настолько ошарашенный, что даже Элла Арнольдовна сочла за лучшее поскорее удалиться, сославшись на внезапное женское недомогание.
Что за бред!
Высокопоставленные чиновники мэрии, уважаемые люди, в одних трусах машут веслами в какой-то поганой лодке? Втроем? Некстати вспомнился Джером К. Джером – только собаки еще и не хватает для полного комплекта. Да что он о себе думает, этот Круг, это же издевательство, дискредитация государственной власти!
Степан Тимофеевич достал из ящика письменного стола бутылку «Скотча», плеснул в хрустальный стакан на два пальца и одним духом выпил. Подумал, что в последнее время он что-то зачастил с этим делом. Пришел к выводу, что при такой жизни в этом нет ничего удивительного. И в завершение признался самому себе, что готов согласиться с Кругом, несмотря на то что предложенная им схема и отдает каким-то обидным балаганным фарсом.
– В конце концов, не мне туда ехать, – подумал Вертяков.
Налил себе еще «Скотча». Выпил и потянулся к телефону.
Пора обрадовать Сидоренко.
В отличие от Степана Тимофеевича, полковник Сидоренко воспринял условия Круга совершенно спокойно. Как профессионал, он сразу понял все выгоды диспозиции – остров голый, как голова Никиты Сергеевича Хрущева, на нем засаду не спрячешь. С дальнего берега даже в снайперский прицел ничего не увидишь, а на ближнем берегу болото. Из леса за болотом стрелять далеко, к тому же плоский и низкий остров практически не виден оттуда.
Затея с раздеванием делегатов даже показалась ему остроумной. И впрямь – лучший вид обыска! В заголении своих подчиненных он никакого унижения для государственной власти не видел – полковник давно уже привык отделять собственные интересы от государственных. Эка невидаль – менты в трусах! Тут Сидоренко вспомнил недавний пикник, и его передернуло. Не мог начальник УВД забыть, как воры тогда побрезговали выпить с ментами, – он считал, что таким образом задета его офицерская честь.
Однако долой лирику.
Дел по горло.
Во-первых, подобрать участников бригады «ух». Трое, говоришь? Ну что ж, будет вам и трое. Атос, Портос и Арамис, блин. Кто там у нас?
Сидоренко принялся перебирать в уме своих подчиненных и невольно скривился. Эх, бздиловат народ, даром что морды поперек себя шире и глаза навыкате! Полковника давно мучила мысль, что не повезло ему с личным составом. Карманы у всех оттопырены, а вот насчет того, чтобы послужить без страха и упрека, с инициативой и смекалкой, – кишка тонка. Только и горазды ксивами махать да на безобидной мелкоте власть показывать. Не на кого положиться – чтобы по-настоящему, без оглядки! Один Жабко, как свет в окошке... Кстати, а вот и первая кандидатура!
Пятидесятилетний Тарас Жабко был, как это ни странно, старшиной и в то же время давним другом и проверенным соратником полковника Сидоренко. Познакомились они еще в Барнауле, где молоденький лейтенант Сидоренко начинал свою карьеру после окончания новосибирского Высшего училища МВД. Салагу Сидоренко сразу же назначили старшим патрульного наряда – чтобы оттоптал как следует сапоги, прежде чем заслужить право по кабинетам телеса наращивать. В подчинении у него и оказался сержант Жабко.
По сравнению с Сидоренко Жабко выглядел ветераном. Он к тому времени уже оттарабанил в органах целых два года и прекрасно разобрался, где на ментовской службе пряники лежат. Хохляцкая смекалка не подвела.
Новоявленный начальник и его первый в жизни подчиненный быстро сошлись. Да и могло ли быть иначе – они прекрасно дополняли друг друга. Опытный Жабко на карьеру не претендовал – давно уже понял, что по его характеру старшина – самое то. Ответственности минимум, зато возможностей хоть отбавляй. Особенно в смысле общения с населением с целью раскулачивания всевозможных торгашей – от мелких бабуль до жирных кооператоров и ларечников.
Сидоренко, напротив, лелеял самые честолюбивые замыслы и в мечтах уже примеривал к своим кургузым лейтенантским штанам генеральские лампасы. Поэтому он с удовольствием дал Жабко полную волю решать материальные вопросы, как тому заблагорассудится. Сам же с головой погрузился в кадровые интриги.
И небезуспешно – его постоянно куда-нибудь переводили, каждый раз с повышением. И каждый раз он умел устроить так, что вместе с ним переводили и верного Жабко.
В результате нынешний полковник и вечный старшина к настоящему моменту представляли собой чрезвычайно эффективный симбиоз. Начальник УВД был уверен в Жабко, как в самом себе, – такой не подсидит. Ему это просто не нужно. А в смысле повышения благосостояния человек незаменимый – благодарный за покровительство Жабко исправно отстегивал начальнику ровно половину от своих доходов.
И ни разу не обманул – молодец, честный парень! К тому же Жабко всегда был в курсе всех ментовских слухов и сплетен и исправно доводил их до сведения своего друга-начальника. В управлении многие уже начинали его побаиваться. Да, без такого не обойтись в деликатных и небезопасных делах.
Тем более в таком деле, которое намечено на завтрашнее утро.
«Вот вам и кардинал Ришелье», – весело подумал Сидоренко, вспомнив закулисного воротилу из телесериала с Боярским в главной роли. Книг он не читал, поэтому о романе Дюма имел смутное представление.
Остальных делегатов подобрать было проще пареной репы. Кто там у нас главный по организованной преступности? Ага, господин подполковник Семчук. Вот и пусть протрясет пузо, побеседует с подопечными. Подтвердит профессионализм, так сказать. А кто в мэрии постоянно околачивается? Дорогушазаместитель, полковник Кушаков. И его туда же. Чтобы заодно лишний раз почувствовал, кто в управе хозяин. А то что-то больно боек стал в последнее время – уж не сам ли в генералы метит?
Сидоренко внезапно громко засмеялся, вспомнив, как на первое апреля они с Жабко разыграли Кушакова. Сварганили поддельный министерский приказ – мол, отныне всем чинам от генерала и выше велено носить лампасы не только на штанах, но и на трусах. И ведь поверил, хорек! Да, здорово повеселились тогда.
Ну ладно, с укомплектованием бригады «ух» покончено.
Теперь главное.
Как опытный и ответственный профессионал, полковник Сидоренко пришел к выводу, что он лично должен осмотреть место завтрашней сходки. Как говорится, во избежание чего.
Есть такое слово – надо!
Верный Жабко получил необходимые инструкции и отправился готовить машину.
Уже начало темнеть, когда управленческий УАЗик выполз на берег Оби. Так и есть – остров,
