пальцем. — Ты слышала слова доктора. Нет причин беспокоиться об этом. Маленькая операция — и все будет в порядке.
Она кивнула, но не выглядела полностью убежденной.
— Хотя мы кое-что упустили, — сказал Ник.
Зоя нахмурилась.
— Упустили?
— Нужно выполнить одну формальность.
С удовольствием отметив ее озадаченный вид, Ник полез в карман пиджака и достал оттуда маленькую бархатную коробочку. Он поднял крышку, и Зоя чуть не открыла рот, увидев внутри бриллиант в платине. Чтобы выбрать обручальное кольцо, он потратил три часа и обошел шесть ювелиров.
— О господи, — выдохнула она, — ты даришь мне кольцо?
— Да, и мне потребовалось целое утро, чтобы найти такое, как нужно.
Ник вынул кольцо из его бархатного ложа. Она затаила дыхание, и он надел ей кольцо на безымянный палец правой руки. Оно подходило идеально. Изящное, но не слишком броское.
Она вытянула руку, и из камня словно посыпались сверкающие искры.
— Как ты узнал размер?
— Я позаимствовал колечко из твоей шкатулки перед уходом. Тебе нравится?
— Такое выбрала бы я сама. — Слезы наполнили ее глаза. Он надеялся, что на сей раз — счастья. — Оно чудесное, Ник.
— Ну вот, теперь мы официально помолвлены. И, если ты не торопишься, можем не спешить и как следует подготовиться. Придумаем что-нибудь грандиозное. Я слышал, многие женщины проводят жизнь, планируя день своего бракосочетания.
Она покачала головой.
— Это не про меня. Я хочу, чтобы это произошло в следующую пятницу, как мы и собирались.
— Ты уверена? Тебе пришлось сегодня немало пережить…
— Я чувствую себя уже лучше, зная, что все идет как надо. И хочу попытаться снова — как только доктор разрешит. Я хочу, чтобы у нас был ребенок.
Он сжал ее руку.
— Все, что пожелаешь.
— И я хочу больше, чем одного. Двух, а может, даже трех.
Вот это да! Когда она передумала?
— Семья из пяти человек не поместится ни в твоем доме, ни в моем. Мне придется построить для нас что-то более просторное.
— С большим двором для Такера и детей? И с большим садом?
— Все, что ты захочешь.
— Вот чего я хочу, ― сказала она, обнимая его за шею и сильно прижимаясь к нему. — Вот то, что мне нужно.
Зоя выглядела счастливой, и голос у нее был радостный, так почему же Ник почувствовал, что что-то не так?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Остаток недели Зоя провела на больничном. И хотя Ник думал, что для поправки ей нужно бы побольше времени, устав сидеть в одиночестве и жалеть себя, уже в понедельник она была на работе.
И это было правильное решение. Четыре дня спустя Зоя почувствовала, что выздоравливает. Она была готова двигаться дальше.
Поскольку Ник очень хотел детей, она предполагала, что он будет по-настоящему расстроен, но он был, скорее, озабочен ее состоянием, чем потерей ребенка. Правда, он, казалось, испытал большое облегчение, когда доктор объяснил, что операция устранит проблему.
Зоя не могла избавиться от мысли — а что, если нет? Что, если бы она не смогла больше иметь детей? Как бы тогда Ник отнесся к женитьбе?
Разумеется, к этому моменту они уже будут женаты.
Может быть, поэтому он предлагал отложить свадьбу? Может быть, хотел увериться, что с ней все в порядке, до того, как они свяжут себя нерушимыми узами? Может быть, он не хочет жениться на женщине, которая не подарит ему детей?
Она закрыла глаза и тряхнула головой.
Это смехотворно. Ник преподнес ей красивое кольцо и был невероятно добр последние несколько дней.
В больнице у нее появилось ощущение, будто все изменилось. Было трудно вернуться к обычной повседневной жизни. На следующий день после выписки, ему пришлось провести рядом с Зоей весь день, приносить ей чай и обнимать, когда она плакала — а плакала она, почти не переставая.
Зачем бы он это делал, если бы не хотел на ней жениться? Если бы не любил ее?
Но если Ник ее любит, почему он об этом не скажет?
— Зоя, как ты?
Зоя увидела, что Шеннон стоит в дверях. Опять. Уже третий раз она заходит ее проведать, а времени всего три часа дня. И так всю неделю она присматривает за Зоей, как курица-наседка.
— Ты можешь не беспокоиться. Я в порядке.
Шеннон бросила на Зою оценивающий взгляд. Через несколько секунд ее лицо смягчилось, словно она удовлетворена тем, что Зоя говорит правду.
— Ты знаешь, где меня найти, если что, — сказала она и ушла.
Слух о последних событиях, разнесся по всему зданию в рекордно короткое время. Она получила несколько букетов и открыток с выражением сочувствия. Они были адресованы обоим — ей и Нику, так что тайное определенно стало явным.
Несколько сотрудников готовились к мальчишнику, но Ник объяснил, что в данной ситуации считает это излишним. Зоя сказала то же самое, когда девушки начали намекать на посещение мужского стрип- клуба. Она просто хотела, чтобы бракосочетание состоялось. Каждый следующий день заставлял ее все больше тревожиться — не проделает ли Ник весь путь к алтарю лишь затем, чтобы сообщить, что он не может сделать этого. Или вообще не придет…
Они решили следовать традиции и ночь перед венчанием провести врозь. Предложение исходило от Ника. Она собиралась остаться дома, а он готовился переночевать у себя, в компании О'Коннелла. Может быть, следовало настоять, чтобы в церковь они ехали вместе — так она хотя бы будет уверена, что Ник не исчезнет.
Зоя чуть не сказала это вслух.
Какая глупость! Паранойя какая-то. Конечно же, он придет. И не только придет, но и женится на ней. Даже если и не сказал, что любит ее.
Меньше чем через двадцать четыре часа она станет миссис Ник Бэйтман. Станет женой. Месяц назад у нее началась бы крапивница при одной только мысли об этом. Но по какой-то причине, идея замужества больше не казалось ей дикой. Зоя изменилась за прошедшие несколько недель. Поняла, что делить жизнь с кем-то, вовсе не значит принести в жертву свою свободу.
Она даже не возражала против того, чтобы рядом была его собака. На самом деле, они уже почти стали семьей. И в один прекрасный день в их семье появятся дети. Маленький мальчик с такой же ямочкой, как у Ника, и его глазами или, может быть, девочка с вьющимися, как у Зои волосами и упрямой складочкой на лбу…
Тиффани вошла к ней без стука — как всегда — и положила документы на стол.
— Нужно подтверждение, — сухо сказала она.
Мило, подумала Зоя. Все знали, что Тиффани была увлечена Ником в первые полгода работы. Если верить Шеннон, Тиффани считала себя следующей на очереди после Линн, но Ник не принял ее очевидные
