— Помимо английского, четыре.
— Только четыре?
— Я пытался выучить еще парочку.
Некоторые из ее знакомых не могли справиться с одним иностранным языком…
— И какие же?
— Испанский, французский, итальянский…
— Значит, романские языки, — уточнила Марни. — А какой же четвертый?
— Японский.
— А какие еще учил?
— Совсем чуть-чуть знаю китайский и немецкий. Но если мне придется на этих языках заказывать в ресторане еду, то я не ручаюсь за результат. И легко могу вместо второго блюда получить десерт.
— Тогда я должна быть благодарна судьбе, что мы не в Берлине или Пекине.
Глядя на Джонатана, трудно было представить, что он может сидеть и зубрить слова, а без этого, насколько она знала, иностранный язык не выучить.
— При твоей профессии это весьма странное занятие — изучение языков. У тебя что, бывает много иностранных клиентов? — заметила Марни.
Он слегка смутился, но ответил:
— Знание иностранных языков еще никому никогда не мешало. Кто знает, что может произойти в жизни.
— Ты вспомнил, как мы встретились? Намекаешь на историю с туалетом?
— Нет, конечно! — ухмыльнулся он. — Просто я так считаю.
— Скажи что-нибудь по-японски.
Его бровь удивленно изогнулась.
— Большинство женщин попросило бы сказать несколько слов по-французски.
— Я люблю быть особенной. — Она отпила глоток вина. — И мне нравится удивлять тебя.
— Тебе это удается.
Он пробормотал что-то явно не по-английски. Фраза звучала так непривычно и смешно, что она невольно улыбнулась.
— Что ты сказал?
— Хм. — С бокалом в руках он наклонился над столом. В его глазах отразилось пламя свечи. — Я переведу тебе, но за дополнительную плату!
— И что ты хочешь за перевод?
— С тебя танец.
Несколько минут назад музыканты начали играть. Музыка была медленной и тихой, она не мешала разговаривать. Несколько пар уже танцевали. Джонатан отодвинул стул, встал, обошел вокруг стола и предложил ей руку. Она поднялась. Ей почему-то показалось, что она соглашается на что-то значительно большее, нежели танец.
Когда они подошли к оркестру, Джонатан обнял ее за талию и осторожно повел в танце по площадке, сделанной в форме полумесяца. Он вел ее легко и уверенно. Вне всякого сомнения, он был хорошим танцором и провел немало времени за этим занятием. Итак, частный детектив свободно владеет четырьмя иностранными языками, прекрасно танцует, богат и обладает еще бог весть какими достоинствами. Она начала догадываться, что он совсем не тот, за кого себя выдает.
Марни поежилась.
— Холодно?
— Что ты. Жарко!
Взволнованная и слегка напуганная, она действительно вся горела.
— Кто ты? — спросила она. — Я вдруг стала сомневаться, что ты работаешь частным детективом.
Джонатан отодвинулся и пристально посмотрел ей в глаза.
— Я просто человек.
Марни не была уверена в этом.
Когда музыка смолкла, они направились обратно к столику. Его правая рука покоилась у нес на талии. У Марни разыгралось воображение, и она представила себе, как он обнимает ее за плечи, ласкает бедра и целует ее…
Он отодвинул стул и подождал, пока Марни сядет.
— Я не уверена, что мне это нравится, — негромко произнесла она.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты нечестно играешь.
— Это не игра.
— Именно об этом я и веду речь. — Она отпила немного вина. — Абсолютно нечестно.
К ним подошел официант, и разговор прервался.
— Ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь заказал?
— Я думаю, что сама справлюсь, спасибо. К тому же в меню есть название блюд и по-английски. — Она старалась если не быть, то хотя бы выглядеть независимой.
— Я советую тебе взять запеченную рыбу-меч, — сказал Джонатан.
— Ты бывал здесь раньше?
— Раз или два, — ответил он.
— Вот как!
— С моей работой никогда не известно, куда тебя может занести.
Она заказала себе мясо с кровью и креветки под соусом из манго.
Джонатан решил взять мясо по-мексикански. Он заказывал по-испански, но Марни уловила, что он говорил с официантом о чем-то еще, кроме еды. Официант взглянул на Марни, улыбнулся и кивнул.
Когда официант отошел, Марни спросила:
— Ты решил подлизаться ко мне?
— Что?
— Что ты сказал официанту?
— Ты все замечаешь?
Она привыкла все замечать. Подвижный четырехлетний мальчик, каким был ее сын, требовал постоянного внимания и умения предвидеть и предотвратить все его возможные шалости, иначе жизнь могла легко превратиться в ад.
— Итак, что ты ему сказал обо мне?
— Я сказал, что такой красивой женщине, как ты, он должен принести только самое свежее и вкусное, и он со мной согласился.
— Значит, подлизывался.
Они весело болтали, пока им готовили еду, и потом во время обеда они не переставали шутить и кормили друг друга со своей тарелки, пробуя, чья еда вкуснее.
— Я, честно говоря, удивился, что ты заказала мясо с кровью.
— Да? Ты знаешь, многие женщины едят мясо.
— Дело в том, что практически все мои знакомые либо вегетарианки, либо вообще сидят на диете.
Интересно, где живут такие женщины, подумала Марни, но не стала спрашивать. Женщины ее окружения ели все подряд. Она чувствовала себя Золушкой, попавшей на бал, и воспринимала все происходящие как сказку, которая должна была закончиться на рассвете. Ранним утром она соберет свои вещи и поедет домой.
— Может быть, я сижу на особой красной диете. Слышал о такой? Можно есть только продукты
красного цвета. Мясо с кровью, красное вино, красные креветки под соусом из красного манго… Надо будет еще красную икру заказать, — продолжала подтрунивать над ним Марни.
— Если ты потеряешь хотя бы килограмм, это будет преступление перед человечеством. Когда у человека такая отличная фигура и идеальные пропорции, он должен раз и навсегда забыть о всяких диетах.
