– Угу, я это уже понял. Но как здесь кого-то найти? Тут все так неорганизованно.
– О, здесь есть… группы – и группы. Каждая из них старается придерживаться своего участка.
– Он был в Четырнадцатом отряде коммандос. Где они?
– Прежних подразделений почти не осталось.
– Его зовут полковник Тремонт. Полковник Гай Тремонт.
– О, так он офицер! – Лоб Сьюгара обеспокоенно наморщился. – Это осложняет дело. Вы-то ведь не были офицером, а? Если были, лучше не говорите…
– Я был клерком, – напомнил Майлз.
– …потому что есть группы, которые не любят офицеров. Клерком. Тогда, наверное, ничего.
– А вы были офицером, Сьюгар? – с любопытством спросил Майлз.
Сьюгар нахмурился и закрутил прядь бороды.
– Армии Мэрилака больше нет. Если армии нет, то офицеров тоже быть не может, так?
Майлз прикинул, не будет ли быстрее и проще, если он отойдет от Сьюгара и попробует завязать разговор с кем-нибудь из первых встречных пленных. «Группы и группы». Видимо, устоявшиеся компании, вроде тех пяти крепких суровых братцев. Майлз решил еще какое-то время подержаться рядом со Сьюгаром. По крайней мере он не будет чувствовать себя таким голым, если будет голый не один.
– А вы не могли бы отвести меня к кому-нибудь, кто был в Четырнадцатом? – снова попросил он Сьюгара. – К кому-нибудь, кто знает, как выглядит Тремонт.
– Вы с ним незнакомы?
– Мы никогда не встречались лично. Я его когда-то видел, но с тех пор, боюсь, его внешность могла здорово измениться.
Сьюгар печально дотронулся до собственного лица:
– Угу, вероятно.
Майлз с трудом поднялся на ноги. Без одежды тут было довольно прохладно, и он уже начал покрываться гусиной кожей. Любопытно, какой предмет своего туалета он бы предпочел сохранить, если бы была такая возможность, – брюки, чтобы прикрыть срам, или рубашку, чтобы спрятать кривую спину? К черту! Некогда. Майлз протянул руку, чтобы помочь Сьюгару встать.
– Пошли.
Сьюгар посмотрел на него, не трогаясь с места.
– Новичка сразу видно. Вы все еще спешите. А здесь отвыкаешь от торопливости. Мозги замедляются…
– В вашем Писании по этому поводу что-нибудь сказано? – нетерпеливо осведомился Майлз.
– …поэтому они поднялись туда с великой ловкостью и быстротой, хотя основание, на котором покоился город…
Между бровями Сьюгара залегли морщины, и он задумался.
Обреченно вздохнув, Майлз силой поднял пророка с земли.
– Ну, пошли.
Ни ловкости, ни быстроты, но по крайней мере движение. Шаркая ногами, Сьюгар вел Майлза через лагерь, проходя сквозь какие-то группы, обходя далеко стороной другие. Майлз снова увидел издали суровых братцев, сидевших на своей коллекции циновок. В среднем каждый клан включал от двенадцати до пятнадцати человек. Некоторые сидели по двое-трое, иные – поодиночке, как можно дальше от остальных (все равно это было недалеко).
Но самая многочисленная группировка состояла исключительно из женщин. Как только Майлз оценил размер их немаркированной территории, в нем проснулся исследовательский интерес. Женщин было по крайней мере несколько сот, и у всех были циновки, хотя некоторые пользовались одной на двоих. Граница охранялась: вдоль нее неспешно прогуливалось несколько решительного вида дам.
– Расскажите мне о женщинах, Сьюгар, – попросил Майлз своего спутника, кивая в сторону охраняемой территории.
Тот сардонически ухмыльнулся.
– Забудьте о женщинах. Они не дают.
– Как, совсем? Ни одна? Я хочу сказать, вот мы тут все собраны в кучу, и дела никакого, только развлекать друг друга. Казалось бы, идеальные условия для всяческого флирта…
Мысли его понеслись галопом, подгоняемые неприятными образами. Что же здесь творилось?
Вместо ответа Сьюгар указал вверх, на купол.
– Разве вы знаете, что за нами наблюдают? Они могут видеть все, слышать любое наше слово. Конечно, если там еще кто-нибудь остался. Может, все давно ушли и просто забыли отключить купол. Мне иногда снится такое. Мне снится, что я навсегда попал сюда, под этот купол. Потом просыпаюсь – а я и вправду под этим куполом… Иногда и сам не пойму, проснулся я или еще сплю. Только вот еду по-прежнему дают, и изредка – теперь уже совсем нечасто – появляется кто-то новый, вроде вас. Хотя, наверное, еду могут подавать автоматически. А вы мне снитесь…
– Они по-прежнему там, – мрачно сказал Майлз.
Сьюгар вздохнул:
– Знаете, я почти рад это слышать.
Наблюдают, да. Майлзу все известно о наблюдении. Он подавил желание замахать рукой и крикнуть: «Привет, мамочка!» Этим олухам наверняка ужасно надоело следить за пленными. Эх, если бы они перемерли от скуки!
– Но какое отношение это имеет к женщинам?
– Ну, поначалу всех это останавливало, – и Сьюгар снова указал вверх. – Однако со временем мы обнаружили, что цетагандийцы ни во что не вмешиваются. Совсем ни во что. Было несколько изнасилований… А потом все пошло еще хуже.
– Гм… Значит, идея начать заваруху и вырваться из-под купола в тот момент, когда они вводят внутрь войска, не пройдет?
– Один раз это попробовали, очень давно. Не знаю, когда именно. – Сьюгар закрутил свой клок бороды. – Им не нужно заходить внутрь, чтобы подавить мятеж. Они могут просто уменьшить диаметр купола… В тот раз они уменьшили его примерно до ста метров. Ничто не может помешать им уменьшить его до одного метра, оставив нас внутри, – если им вздумается. В общем, это всех угомонило. Или возьмут да и уменьшат проницаемость купола до нуля, чтобы мы постепенно надышали тут до обморока. Такое было два раза.
– Понятно, – отозвался Майлз.
По коже у него поползли мурашки.
В сотне метров от них на внутренней стороне купола начал расти пузырь – словно волдырь на обожженной коже. Майлз тронул за руку своего спутника:
– Что там происходит? Доставили еще пленных?
Сьюгар обернулся.
– Ох! Мы оказались здесь в неудачном месте.
Он на мгновение замер, не зная, что предпринять, а по лагерю тем временем распространялась волна движения, начиная от пузыря и до самых дальних секторов. Люди начали вставать, и все лица обращались к выпуклости на куполе. Многие побежали. Майлз посмотрел на женщин и увидел, что примерно половина из них стала быстро строиться в некое подобие клина.
– Впрочем, мы довольно близко… – рассуждал Сьюгар. – Какого черта, может, у нас есть шанс. Вперед!
Он бросился к пузырю на своей самой большой скорости – рысцой. Майлз затрусил следом, стараясь не слишком растрясти свои ребра. Но он очень быстро запыхался, и усиленное дыхание вызвало новый приступ мучительной боли.
– Что мы делаем… – начал было он, но в этот миг пузырь силового поля беззвучно лопнул, и Майлз наконец понял смысл происходящего.
У мерцающей стены лежала теперь темно-коричневая горка, примерно метр высотой, два метра длиной и три метра шириной. Майлз узнал стандартные плитки дневного рациона, по пятнадцать сотен калорий в каждой. Двадцать пять граммов белка, пятьдесят процентов суточной нормы витаминов А, В, С (и дальше
