— Мне казалось, что тебе лучше знать.
На лице Сандры проступило удивление. Видеофон у Алексея был старенький, черно-белый, но ему показалось, что даже сквозь это несовершенство техники он видит золото ее зрачков.
— О чем ты? Я что-то не понимаю…
— Я был тогда… — холодея, сказал он в эти распахнутые глаза. — В тот вечер я был на полигоне. Я искал тебя и… все видел. Вас с Дайком. Теперь ясно?
— Так это был ты… — по лицу Сандры скользнула тень. — Значит, вот почему ты исчез. А меня ты спросил?
Глаза на экране смотрели теперь жестко — он всегда поражался этим быстротечным контрастам ее взгляда. И вдруг в нем что-то дрогнуло, и как солнце сквозь дождевую тучу, лицо девушки озарила улыбка.
— Глупый ты, — сказала Сандра. — Глупый. Сбежал. Даже не попробовал разобраться. Представляю, что ты мог напридумывать. Эх ты, а еще глубинщик!
Алексей растерянно взъерошил отросшую за экспедицию шевелюру. Крепость, с таким трудом воздвигнутая им в собственном сердце, затрещала, как жалкая загородка. Он молчал, а лицо Сандры вновь посерьезнело.
— Жаль, — сказала она. — Жаль. Как бы там ни было, но я рада тебя видеть. Если надумаешь, заходи. Ну, будь.
Экран вспыхнул и медленно померк, оставив Алексея в полном замешательстве.
В этом состоянии его и застал Джо. Отмытый, выбритый до ослепительного блеска, в сверкающем свежестью костюме, Джо прямо светился от распиравшей его энергии. Но глянув на расстроенную физиономию друга, резко сбросил обороты и капитально уселся на стул посреди комнаты.
— Ну? — сказал он. — Что?
— Сандра звонила, — беспомощно сказал Алексей, с надеждой глядя на излучающую уверенность фигуру Джо. Джо понимающе присвистнул:
— Понял. А ты?
— Черт его знает, — сказал Алексей. — Не знаю, что и думать.
— Слушай, — сказал Джо. — Ты глубинщик или пижон? Если глубинщик, то должен знать, чего на свете не бывает. Знаешь? Отвечай!
Алексей, жадно смотревший на него, отвернулся и махнул рукой.
— Нет, ты отвечай! — напористо рявкнул Джо.
— Ну, безвыходных ситуаций, — покорно сказал Алексей.
Это была Первая заповедь из неписанного устава глубинщиков, которому Джо пристрастно обучал приходящих в экспедицию новичков. Одно время он даже заставлял их сдавать своеобразный зачет перед началом полевого сезона. Каждый раз было много смеха, но горе бедолаге, если Джо замечал нерадивость в изучении «основного предмета». Неумолимый начальник экспедиции держал несчастного на поверхности и под землю не пускал до полного усвоения.
— Сделано! — удовлетворенно хмыкнул Джо. — А раз знаешь, то какого же огурца раскис?
И уже серьезно сказал:
— По-моему так, Алеха. Я уважаю древних, а древние имели наивность считать, что за женщину следует бороться. И кстати, после женитьбы даже больше, чем до. Это из опыта мудрых.
— Тебе хорошо рассуждать, — Алексей уже невольно улыбался. — Ты вытащил из мешка Фортуны счастливый билет!
Джо первым из их группы женился и первым же пополнил состав Экспедиции крохотной дочуркой. Парни бурно отпраздновали это событие, а через некоторое время мало кто не проникся белой завистью к доброму согласию, царившему в этом семейном трио. Правда, поначалу кое-кто в кулуарах опасался, что пришел конец многолюдным сборищам у старины Джо. Но изящная улыбчивая Геленка и необычно ухоженный Джо по-прежнему держали двери открытыми, и каждому находилось теплое место у их доброго семейного очага.
— Согласен, — кивнул Джо. — Но билеты мы тащим своими руками. Короче. Советовать тут трудно. Ясно одно. Она тебе звонила. Значит, ей это дело небезразлично. Если выходишь из игры — не тяни, скажи ей прямо. А если не можешь — иди, дерись, гони всех напрочь. Но только не болтайся, как мешок в колодце. Смотреть не могу на твою несчастную физиономию!
Задумавшись, Алексей чуть не пропустил сигнал посадки.
— Внимание! Внимание! — загремел по салону искаженный динамиками голос капитана планетолета. — Начинаем сход с орбиты на сближение с Дикси. Всем занять свои места, пристегнуть ремни, приготовиться к посадке. Вход в плотные слои атмосферы через семь минут!
Алексей привычно пошарил под собой, сухо щелкнул замками ремней и помахал рукой Мишке. Мишка понял и пхнул в плечо заслушавшегося Христо. Ровный гул двигателей сменил тональность, краем уха Алексей уловил и принялся считать щелчки бортового секундомера.
Планетолет «Астралия», маленький грузопассажирский челнок связи орбитальной станции «Ронгэй-2» с космопоселком Дикси, по пологой дуге ввинчивался в атмосферу планеты. С вводом в действие сети межпланетных космостанций, типа «Ронгэй» связь между населенными планетами значительно улучшилась. Вместо утомительных месяцев субсветовых перелетов, секунды гиперскачка между станциями с их мощными космическими ускорителями. А далее — более или менее комфортабельные планетолеты для сообщений с напланетными портами.
В перепонки ударил рев тормозных двигателей. Старенькая «Астралия» доживала свой век на транспортно-пассажирских припланетных челноках и не могла соперничать с дорогими туристскими планетаэрами Корпорации. Алексея вдавило в кресло, из глубины сжатого перегрузкой мозга назойливо выплыла нелепая фраза из старинной песенки:
— А ты меня любила и часто говорила… А ты меня любила…
Алексей с усилием вытеснил из сознания этот бессмысленный слововорот. Скосив глаза, перехватил улыбчивый взгляд Марии. Мария…
После аварии в пропасти Манрока они с Марией почти не виделись. Мария работала где-то в Канаде, потом, кажется, на Пятой планете Мирольды. Пока он валялся в госпитале, от нее регулярно прилетали весточки. Оправившись, Алексей начал отвечать, а потом… Выписался, закрутился, замолчал.
Как-то Мария прилетела в город. Они встретились у Джо и виделись почти каждый день, потом, когда она улетала в Канаду, Алексей провожал Марию в порту. Он, кажется, даже собирался прилететь к ней в гости, в отпуск, но подвернулось что-то интересное, и он махнул с ребятами, не приехал. Узнав об этом, Джо почему-то рассвирепел, обозвал его слепцом и проходимцем, но после остыл. Потом… Потом была Сандра.
…Они с Сандрой о многом переговорили в тот день, когда, решившись, Алексей переступил порог ее квартиры. Сумерки занавесили окна, а они все не могли расстаться, и Алексей с давно не приходившей нежностью боролся с желанием обнять теплые, не по зимнему открытые плечи девушки.
— Ты должен знать, — сказала тогда Сандра. — Я все тебе расскажу. Хоть еще недавно не сказала бы этого никому. У нас с Дайком ничего не было. Могло быть, но не случилось. Сначала не хотел он, потом — я. Дайк — моя первая любовь, Алеша. И почему я тебе все это рассказываю?
И снова они сидели близко-близко, и Алексей пьянел от запаха ее волос.
— Дайк — это не простой человек. Он — личность. В прошлом Дайк был изыскателем. Ты должен знать, что это за работа.
Алексей молча кивнул. Профессия изыскателя с детства вызывало у каждого мальчишки восторженное уважение. Набитые до отказа аппаратурой, с отрядами смельчаков на борту, корабли изыскателей устремлялись в самые горячие точки известной части Галактики, уходили за ее пределы, своим движением раздвигая границы известного, штурмовали Неизвестность с упорством избранных. Несмотря на совершенство техники и современнейшее оснащение, которым только располагало Человечество, им, оторванным от баз, чаще всего приходилось рассчитывать только на свои профессионализм, выдержку, мужество.
— Из изыскателей по своей воле не уходят, — сказала Сандра. — Дайку не повезло. На Двойной
