— Это чё? — возмутился Молчаливый, рассматривая деньги, но не беря купюры из рук пассажира. — Чё ты мне даешь, ара?
— За три часа, — терпеливо принялся объяснять тот.
— За какие, на хрен, три часа? Вы уже почти пять стоите!
— Мужик, — остервенело гавкнул водитель, — у тебя вообще чердачина поехал, я не пойму? Кончай базарить. Бери бабки и иди с миром, пока тебе в голову не настучали.
— Я тебе сказал: еще за два часа! — Молчаливый полез в сумку. — У меня зафиксировано!
Они поняли, что попались, когда он поднял сумку к пояснице, для упора и выставил ее чуть вперед. Так не достают блокноты. Так держат оружие. Первая пуля прорвала дешевый дерматин, обуглив края, вошла пассажиру между глаз и вышла через затылок, забрызгав лицо водителя кровью. Тот инстинктивно вскинул левую руку к глазам, а правой полез за отворот куртки. Но ему мешало обмякшее тело мертвого приятеля. В тесной кабине второму убийце никак не удавалось выхватить оружие. Молчаливый без всякой жалости вогнал ему пулю в лицо. Силой удара водителя отбросило на дверь, затем он завалился на бок, уткнувшись лбом в руль. Кровь частыми каплями падала ему на брюки, оставляя неряшливые кляксы. Молчаливый спокойно спрятал в сумку жезл, значок, захлопнул дверцу и, насвистывая, зашагал через стоянку в том же направлении, откуда пришел пять минут назад. Самая опасная часть работы была уже позади.
Деловой, от которого Олег так ждал звонка, — Толич, — заворачиваясь в шелковый халат, сидел в кресле и с некоторой растерянностью поглядывал на незваных гостей. А гости — двое мужчин в строгих костюмах — стояли посреди комнаты и смотрели на него. Еще один застыл у входной двери. Этот был в щеголеватых зеркальных очках. Явно работал «под фирму».
Толич сдержал слово. Сорок минут назад он позвонил своим людям, работающим на бирже, и приказал разузнать насчёт продажи большого пакета акций. За «чёрный нал» и без излишнего шума. А ровно две минуты назад в его квартиру позвонили.
— Федеральная служба безопасности, — представились входящие, демонстрируя удостоверения. — Добрый день, Анатолий Васильевич.
Сейчас Толич лихорадочно просчитывал возможные варианты развития событий. С акциями что-то не так, это он понял, когда разговаривал с Олегом. Но ему и в голову не могло прийти, что НАСТОЛЬКО не так. Если уж «костюмы» нагрянули… М-да, есть о чём подумать.
— Итак, Анатолий Васильевич, кто попросил вас узнать о возможности продажи акций? — спросил один из гостей.
Толич пожевал губами.
— Да, понимаете, приятель один позвонил. Древний. Познакомились, когда я благодаря следственной ошибке чалился. Почитай, лет пять уж не виделись, а тут объявился.
— Что за приятель? — быстро осведомился второй.
— Да… — Толич почесал в затылке, разыгрывая озадаченность. — Понимаете, фамилию запамятовал. А звать Олегом.
— Где сидели? Срок, статья? — накинулись на него фээсбэшники.
— У меня?
— У Олега этого.
— Срок у него был два с полтиной, по-моему. За что? И не припомню уже. А мотали в Новгороде. Который Нижний.
— В каком отряде был этот твой Олег?
— Во втором.
Фээсбэшник повернулся к напарнику.
— Проверь.
Тот достал телефон, набрал номер и вышел в коридор.
— Как вы договорились поддерживать связь?
— Он должен позвонить, — качнул плечами Толич,
— Когда?
— Когда надумает.
Фээсбэшник подошел, оперся туфлей о край сиденья между ногами Толича.
— Чтобы ты сидел и ждал, пока какой-то «малёк» тебе позвонит?
— Это верно, — согласился Толич. — Сидеть и ждать не стану. Пусть ловит.
Гость, не меняя позы, вдруг быстро и хлестко ударил Толича открытыми ладонями по ушам. Тот охнул, завыл, качнулся вперед, и тогда фээсбэшник ловко ударил его ногой в грудь.
— Номер телефона. Живо.
— Обалдел, что ли, начальник? Говорю же, сам дол жен позвонить.
Фээсбэшник ударил еще раз. Отточенно и ловко. Толич не успел уклониться.
— Уй, дурак! — заорал, рванулся, но гость отпихнул его в кресло.
— Еще добавить? Это можно. Всё равно расскажешь. Только себе хуже сделаешь.
Второй фээсбэшник вошел в комнату.
— Был во втором отряде Олег.
— Тот самый? Романов? — обернулся первый.
— Тот. «Холодок».
— Отлично. — Второй вновь повернулся к Толичу. — Хоть тут не соврал. Давай быстренько номер, и мы пойдем. — Тот подвывал тихо, зажав ладонями уши и раскачиваясь из стороны в сторону. — Я жду.
— Сам должен позвонить, — проскулил Толич.
— Ну смотри. — Фээсбэшник достал из кобуры пистолет, щелкнул затвором. — Если ты номера не знаешь, значит, и толку от тебя никакого.
Мгновенно забыв о боли, Толич уставился на пистолет.
— Да ты что, начальник? — Он недоверчиво посмотрел фээсбэшшжу в лицо и увидел у того в глазах приговор. Съёжился от страха. — Постой. Я, может быть, вспомню.
Гость приставил ствол к голове хозяина, пробормотал безразлично:
— У тебя есть три секунды.
— Все, начальник, уже вспомнил. — Толич торопливо продиктовал номер, по которому просил перезвонить Олег.
— Где-то в районе «Аэропорта», — озадачился второй, вновь раскрывая телефон.
— Он тебе сказал, что это за акции? — Фээсбэшник наклонился к лицу Толича.
— Н-нет. Говорит, ценные бумаги надо продать. На сто миллионов баксов. Я подумал: нормально. Бумаги. Помогу, может, и мне чего обломится.
— Точно не сказал? — Ствол пистолета переместился к центру груди, упёрся в китайский шёлк.
— Да точно, начальник, точно! — закричал Толич.
— Хорошо.
Ствол поплотнее вдавился в тело, гася хлопок выстрела. Щелк начал тлеть, запахло плавящейся тканью и жженой кожей. Толич захрипел, выгнулся дугой, забился. Из раны хлынул фонтан темной, почти черной крови. Умирающий колотился в конвульсиях. Фээсбэшник отпрянул, и Толич свалился на пол. Голова его билась об пол. Тело извивалось.
Второй фээсбэпшик, не прерывая разговора, достал пистолет, шагнул вперед и дважды нажал на курок. Умирающий Толич прогнулся, а затем обмяк. Агония прекратилась.
Стрелок, поглядев на коллегу, укоризненно покачал головой: «Снайпер, блин. Даже в сердце попасть не можешь».
Тот, что караулил у дверей, вошел в комнату, посмотрел на распростертое тело, поинтересовался без всякой жалости:
— На хрена ты его? Он ведь все равно ничего не знал.
— Мы бы ушли, а этот урод своему Олегу тут же принялся бы названивать, — пояснил первый. — Гад, все ботинки кровищей залил.
Фээсбэпшик зло пнул мертвого Толича в бок.
