она еще не могла понять, что он такое замыслил, но уже не сомневалась, что в голове у него таятся столь же поразительные проекты, как и он сам.
Бретт тоже изумленно уставился на Квоту.
– Но зачем вам все эхо? – спросил он наконец. – Объясните же мне, ради бога.
– Чтобы заставить себя выслушать.
– Да я же только это и делаю!
– Сегодня. Не спорю. А позавчера? Когда вы и так были в отвратительном настроении, а тут еще вас ожидал какой-то незнакомец. Если бы я тогда напрямик сказал вам: «Я пришел, чтобы перестроить полностью работу вашей торговой фирмы», разве вы стали бы меня слушать? Вы бы обратились в полицию!
Бретт потер себе нос. Открылась дверь, и на пороге появился Каписта.
– Вы меня звали, сеньорита?
Заметив Квоту, он весь залился краской.
– Ну как, Каписта, пересчитали весь свой жемчуг? – спросил Бретт.
– И это говорите вы, владелец крошкособирателя! – раздраженно отпарировал Каписта.
– Простите, старина, но я тогда еще ничего не знал. Ну, ладно, ладно, Каписта, отнеситесь к этому проще. Берите пример с меня, я уже нахожу это забавным, даже очень забавным. Итак, сеньор Квота, что же вы хотите от нас? Чего добиваетесь?
Квота серьезно посмотрел ему прямо в глаза:
– Мне нужна, сеньор директор, первоклассная фирма, а к числу их можно, безусловно, отнести вашу…
Квота подождал, пока Самюэль Бретт ответил ему улыбкой, и продолжал:
– …где – и это сразу бросается в глаза – никто ничего не смыслит в торговле.
– Ну, знаете!
Флоранс, Бретт и Каписта не сразу поняли, что это камень в их огород.
– Вы на ложном пути, сеньоры, и вы, сеньорита, тоже, – сказал Квота, жестом руки успокаивая их.
Он бросил быстрый взгляд на обшарпанные обои, на ветхую мебель и продолжал:
– Я знаю, что ваша фирма одна из лучших в стране… среди ей подобных… знаю, что ваши успехи, скажем прямо, весьма недурны по сравнению с другими…
– Так в чем же тогда дело? – спросил Бретт.
– А в том, что все это печально, – ответил Квота. – Весьма печально.
Он вздохнул.
– Весьма печально, что ваши конкуренты докатились до того, что завидуют вашим жалким успехам. Что они строят против вас козни, лишь бы отбить вашу мизерную клиентуру, которая и состоит-то из трех плешивых да двух стриженых. Вот что по мнению этих уважаемых фирм называется торговлей. В том числе и по мнению вашего достойного коммерческого директора, здесь присутствующего.
– А вы попробуйте-ка хоть этого добиться, – огрызнулся Каписта.
– Боже мой, почему бы и не попробовать? Ведь это же мне не снится, – сказал Квота, показывая на свои аппараты, – вы трое – я имею в виду вас двоих и председателя – единственные владельцы после господа бога этих изумительных созданий Техники Новейшего Времени. И если вы, Каписта, не способны распродать все ваши великолепные агрегаты, предмет вожделения всех домашних хозяек, то хотел бы я видеть, как бы вы продали им крошкособиратель, годный лишь на то. чтобы обеспечить своему хозяину штраф за нарушение общественной тишины в ночное время, или жемчугонанизыватель, который нельзя приспособить даже в качестве шампура для шашлыков. Скорее это я должен сказать вам: попробуйте добиться этого.
Каписта побледнел, потом покраснел и возмущенно возразил:
– Но это же жульничество, плутовство, фокусы, а серьезная фирма так торговать не может. Мы не нуждаемся ни в фокусниках, ни в мошенниках. Нам не это нужно.
– Неужели? – сказал Квота. – А что же, по-вашему, нужно такой солидной фирме?
– Опыт, – отрезал Каписта. – И коммерческий нюх.
– И разумеется, природа щедро вас ими одарила.
– Справьтесь у директора.
– Каким нюхом: продавца или покупателя? – сладким голосом спросил Квота.
Наступило неловкое молчание.
– Если вам, – безжалостно продолжал Квота, – настолько не известны тайные пружины покупателя, что вы не способны разобраться даже в себе самом, то как же вы можете нажать нужную пружину у клиента?
Квота повернулся к Бретту:
– Сеньор директор, мой крошкособиратель просто-напросто шутка. Но способ, к которому я прибег, чтобы продать его вам, – это уже другое дело. Это дело серьезное. Давайте разберемся во всем по порядку. Я изучил все ваши статистические данные…
