Розалия Станиславовна попятилась назад и упала в кресло.
– Мать моя! Натка, ты что, умеешь играть на рояле и петь?
Натали смутилась:
– Ну, есть немного.
– И ты молчала?
– А вы никогда не спрашивали, у нас и разговоров-то на эту тему не было.
– Но когда и где ты научилась играть?
– Так я ж в музыкальную школу ходила, на фортепиано играла. Мне говорили, я подаю большие надежды. Потом мы переехали, музыкальную школу я бросила, а навык все-таки остался. Сказать честно, я не думала, что у меня получится. Давно за рояль не садилась, да и пальцы огрубели.
– А мне понравилось. – Розалия была так поражена, что смотрела на Натку как на мировую знаменитость. – Слушай, сбацай еще что-нибудь.
Наташка спела еще один романс. А стоило ей встать, как Розалия схватила ее за руку и прочеканила:
– Детка, нас с тобой свела судьба.
– Как это? – испугалась Наталья. – Мы же живем в одной квартире.
– Молчи и слушай. Когда к нам приедет Игорек, я представлю тебя как мою помощницу, поняла?
– Но...
– Я спрашиваю, ты меня поняла?
– Ага.
– А я все голову ломаю, как буду пацана учить. Проблема решилась сама собой – учить Сидорова- младшего будешь ты.
– Я?! Розалия Станиславовна, пощадите, я не смогу. Для этого необходим опыт, знания, у меня нет ни того ни другого. Столько воды утекло, не надо рисковать.
– Брось, ты так проникновенно пела и играла, что я чуть не прослезилась. Да ты, не побоюсь этого слова, практически гений.
– Я боюсь.
– Бояться будешь потом, а сейчас марш за рояль и репетируй. На днях у нас поселится твой ученик. Вернее, мой ученик. И смотри у меня, будь на высоте, одна ошибка – и пеняй на себя.
Наталья шмыгнула носом и вернулась к роялю.
– Кто за язык тянул? – прошелестела она, садясь на стул. – Мыла бы сейчас посуду и забот не знала.
– Хватит гундосить! За работу! – заорала из коридора Розалия.
Час спустя в гостиной можно было наблюдать следующую картину: Розалия Станиславовна, закинув ногу на ногу, восседала в кресле, держа в правой руке фужер с искрящимся шампанским. В левой руке у свекрови дымилась – неизвестно откуда взявшаяся – вставленная в мундштук сигарета.
Сделав маленький глоток из фужера, Розалия затянулась, выпустила колечко сизого дыма и, смахнув со щеки слезу, уставилась на Наташку.
– Как поет, зараза, – прохрипела Розалия. – Прям за душу берет.
А Натка в двадцатый раз пела один и тот же романс:
ГЛАВА 9
Заметив дом с приколоченной проржавевшей табличкой «28», Катарина толкнула калитку и пошла по гравийной дорожке к застекленному крылечку. Дверь была открыта, из глубины дома доносился звук работающего телевизора.
На пороге стояло множество разнокалиберной обуви: резиновые боты, детские сандалии, тапки и пляжные шлепки. Не иначе у Нины Дмитриевны гости.
Постучав, Ката крикнула:
– К вам можно?
На террасе послышались торопливые шаги и тоненький женский голосок:
– Петька, сделай телевизор потише.
Молодая женщина с уставшим лицом и растрепанными русыми волосами вышла на крылечко, держа на руках розовощекого младенца.
– Вы к кому? – спросила она, окинув Кату оценивающим взглядом.
– Мне нужна Нина Дмитриевна.
– Дедушкина?
– Да, – на всякий случай кивнула Копейкина.
– Ой, а вы ошиблись домом, Нина Дмитриевна живет на соседней улице.
– Разве? – Катарина уткнулась в бумажку с адресом. – А у меня написано дом двадцать восемь.
– Все верно, только у нас два двадцать восьмых дома: в одном мы обитаем, в другом – Дедушкина. Вы сейчас за калитку выйдете и прямо по дороге идите, потом сверните налево и до конца. Дом Нины Дмитриевны последний.
– Извините, я не знала.
– Ничего, – успокоила женщина. – Из-за путаницы с номерами к нам часто клиенты Дедушкиной захаживают, мы уже привыкли.
Не успела Ката спуститься с крылечка, как молодая мать крикнула:
– Петь, выйди на минутку, а вы подождите.
Когда на крылечке появился кучерявый мальчишка лет шести, женщина пояснила:
– Сын вас проводит, а то еще заплутаете. Петь, проводи человека к тете Нине.
– Почему я? – заныл мальчуган.
– Петр, прекрати капризничать, ты уже взрослый.
– Ладно-ладно, – отмахнулся мальчик. – Провожу.
Нехотя посеменив к калитке, Петька возвестил:
– Меня всегда заставляют кого-то провожать, можно подумать, я один здесь живу и всех знаю. Почему вы к Дрону не пришли, он тоже в курсе, где тетя Нина живет.
– Не сердись, – улыбнулась Ката.
– Да я не сержусь, просто по телику фильм интересный идет.
Несколько секунд Петр хранил партизанское молчание, а потом вдруг хитро улыбнулся и, не глядя на Катку, выпалил:
– А я знаю, зачем вы к тете Нине приехали.
От неожиданности Катарина остановилась.
– Откуда знаешь?
– К ней часто погадать приезжают, а летом так вообще народу тьма.
– Хочешь сказать, Нина Дмитриевна занимается гаданием?
– Конечно. Она всем за деньги гадает, и все, что говорит, потом сбывается. Вот! Она и нам большое счастье нагадала, – похвастался Петька.
– Интересно какое?
– Я же говорю, большое, – принялся объяснять мальчик. – Год назад мама к ней пошла, а тетя Нина сказала, что скоро нам достанется наследство. Правда, я не вру. Мамка с папкой тогда еще посмеялись, потому что наследство нам получать не от кого. А через полгода к нам счастье пришло: папка узнал, что умерла его дальняя родственница, бабка какая-то. И она папке квартиру двухкомнатную оставила. Все сбылось, прям как тетя Нина говорила.
