Имя нам легион. Я даже не тщеславна. Я даже никогда не стремилась к мужскому вниманию. А ты? Мало того что ты образован, умен и вообще… шут. Ты чертовски хорош собой, опытен, обаятелен. И никогда у тебя не было такой серенькой женщины, как я. Я понимаю, что ты чувствуешь сейчас. Ты просто очень благодарен мне. За спасение, хотя роль Маркуса в этом куда больше. За силу. Мне не обидно, правда.
Он выслушал, не перебивая, кивнул.
– Не красавица. Старше. И фигура не божественная. А я вполне ничего себе, женщинам во всяком случае нравлюсь. Но какое это имеет значение?
– Нормальное значение. Человеческое. Человек тянется к себе подобным, и…
– Глупости. Человек тянется вверх. Но это неважно. Что мне до того, что ты старше и глаза у тебя не в пол-лица? Что талия не осиная и волосы не до колен? Что морщинки на лице и не нежная кожа на руках? Ты всерьез считаешь, что это важно, если отношения не ограничиваются только постелью? Ты – моя судьба, Лена. Я
Лена промолчала. Еще чего. Где так спокойно, как в его руках сейчас? Шут потерся щекой о ее волосы.
– Не веришь? Вот странно… Я так привык, что мне верят, даже если я этого не хочу… Ты убедишься. Помнишь, Маркус сказал о нашей связи? Он не соврал. Я тебя чувствую. Знаю, когда ты устала, расстроена, голодна, даже если не вижу тебя. Я не увидел тебя в толпе на площади. Просто вдруг понял, что должен посмотреть именно в этом направлении. Это судьба, Лена. Тебе сейчас плохо? – Лена помотала головой, не отрывая ее от плеча шута. – И мне. Просто так сидеть… Никогда…
Отодвинул нависающий над входом ветки, вошел Маркус, выглядевший очень довольным.
– Есть Путь. Нашел. Отдохнем как следует и завтра двинемся. Если нет возражений. Тебя в этом мире что-то держит, шут?
– Нет. И ни в каком другом. Если я не смогу пройти…
– Сможешь, – перебил Маркус. – За пять раз не ручаюсь, но уж один – сможешь точно. Молодой, здоровый, упертый... Куда ты денешься. Не смотри укоризненно. Я тебя понял. Тебе все равно, какой мир, лишь бы с ней. Мне тоже.
– А если я никуда ходить не захочу? – поинтересовалась Лена. – Вот осядем где-то, хозяйство заведем – тоже со мной останешься? Разве ты не собирался просто побродить рядом со Странницей?
Маркус сел с другой стороны костра. Огонь ему шел. Был к лицу то есть.
– Собирался, – неохотно признал он. – Это такой шанс был… Только ты не Странница… То есть Странница, только не такая. Совсем не такая. И я тебя не оставлю, даже если попросишь. Даже если потребуешь. Уйдешь – буду искать. Потому что без меня ты точно пропадешь.
– Пропадет? – тем же странным голосом полуспросил-полузаявил шут. Маркус сосредоточенно посмотрел в огонь и поднял глаза, в которых отражалось пламя.
– Пропадет. Станет Странницей.
– Запугали, – буркнула Лена. – Будто я вас палкой гоню. Куда я без вас денусь? С голоду умру или пойду по деревням землю благословлять за кусок хлеба?
– Вот-вот, – кивнул Проводник. – Заметил, Рош? Она за кусок хлеба готова землю благословлять. То есть отрабатывать. Делиена, ни одной Страннице это и в голову не придет. Ей дадут хлеб и так. Она скажет спасибо и пойдет дальше.
– Может быть, сначала они такие же дуры, а потом меняются?
– Может быть. Не хочу я. чтобы ты менялась, понимаешь? Странницы… Они чужие. Вроде эльфов, хотя и люди. Смотрят на тебя, вроде и благожелательно, вроде и не свысока, но так, будто знают о тебе что-то, что тебе и в голову не приходит, будто видят тебя насквозь… Все твои грехи, все твои слабости, все твои неудачи. Понимают. Прощают…
– Боги они, что ли, – прощать? – удивилась Лена. – А можно не загадывать? Не решать, что я такое и для чего нужна? Можно просто отдохнуть, поесть, поболтать? Я ничего о вашем мире не знаю, о вашей истории. Что за эльфийские войны? Причина этих войн? Что за проблемы у королевства Родага? Большое ли королевство и как он с ним справляется, если дорога из города в город может занимать неделю?
– Неделю! – фыркнул шут. – От края до края и за месяц вскачь не доехать, даже если останавливаться только на ночь постоянно менять лошадей. Королевство большое. Одно из самых больших в мире. А при необходимости можно и мгновенно попасть куда нужно, если иметь хорошие отношения с Гильдией магов. Родаг – имеет.
– Ты же видела, – напомнил Проводник, – Карис увел Крона через проход.
– Карис? – изумился шут. – Никогда бы не подумал, что Карис способен открыть проход.
– Ну, либо Карис хорошо прикидывался, либо имел мощный амулет. Его послала Гильдия, так что могли и озаботиться. Уж не знаю, король ли принял всерьез твое предупреждение, или Карис…
– Карис его не слышал, – возразил шут. – Король. Сам он не имеет возможности проверить мага, но это может сделать Гильдия.
– Гильдия магов. Гильдия бойцов. Гильдия воров. Компьютерная игрушка.
– Что? – одновременно не поняли мужчины.
– Так. Ерунда. Воспоминания о моем мире. Нет эльфов. Нет магов. Нет волшебных проходов, Самолеты есть. Телефонная связь. Интернет.
– Эльфов нет? Странно. Ушли?
– В сказку. Или вышли из сказок. Понимаете? Это – сказки. Серия «Век дракона», подсерия «Магия и меч».
– А это, – обвел рукой вокруг Маркус, – тоже сказки? Крон – сказка? Ну я понимаю, ты можешь считать суету вокруг себя суевериями, традициями, чем угодно, но ты видела, что делает Крон? Как ты это назовешь?
– Гипноз. Внушение на ментальном уровне. Внушил, что вам больно, вот и все.
– А слабенький маг Карис внушил тысячам человек, что я стою на коленях у креста и прошу о милости… Это тоже на… ментальном уровне?
– У нас один был… сразу миллионам внушал, что у них сейчас шрамы рассосутся, а язва желудка пройдет.
– И рассасывались?
– По слухам. Я в это не верю. Может, я не внушаемая.
– Магия на тебя не действует, – согласился шут. – Я же помню. Мне амулет грудь жег, когда ты шла к Крону, а ты даже не запнулась. Лена, не все ли равно, как это назвать? Магия или сказка? В твоем мире нет магии, есть что-то другое. Нет эльфов и драконов, но может, есть носороги.
– Носороги? Есть, конечно, – удивилась Лена. – Черные и белые. Только в Африке.
– В Африке? Носороги? Интересно…
И они принялись расспрашивать Лену о животном мире, с детским восторгом выслушивая описания жирафа, бегемота, кенгуру и верблюда. Слоны в этом мире имелись, как и львы и тигры, зато не было белых медведей и полярной лисы. Шут, судя по всему, по местным понятиям был человек широко образованный, Маркус имел опыт путешествий по другим мирам, но рассказы Лены были для них откровением. Аппетитно похрустывали поджаристой корочкой свинского мяса, передавали друг другу бутылку с водой, заедали переспелыми крупными ягодами, смутно напоминавшими вишни и просто болтали, причем не Лена узнавала об их мире, а они – о мире Лены, и, судя по темнеющим глазам шута и скептическому взгляду Проводника, не нравился им далекий и совершенно чужой мир. Лена не обижалась. Ей вот тоже не нравилось, что можно публично бить человека плетью, да не в назидание, а чтоб пощады просил, что можно по воле одного человека вполне законно и без эмоций удавить другого человека и назвать это казнью, что без приказа короля пытки применять нельзя, а вот по приказу – пожалуйста…
Сидели они долго. Лена не помнила, чтобы когда-то ей было так уютно. Ложе из веток, накрытое толстым и грубым одеялом, не казалось неудобным. Шут обнимал Лену за плечи, но не свойственным
