Однажды нанес визит король в компании Верховного охранителя, Верховного мага и невеликой свиты, прошелся по улицам, посмотрел на работу кузнеца, проверил, что привезли крестьяне, а заодно и провел ревизию поставок короны – и остался доволен. Что удивительно, Рина передала целый сундук полезных вещей для Лены, и что еще более удивительно, имелись там и мужские теплые вещи: неумолимо приближалась осень. Охранитель долго и с пристрастием допрашивал шута и Маркуса, потом так же долго и с еще большим пристрастием их расспрашивал маг, хотя и без своих магических штучек: Лена не спускала с него глаз. Родаг расспрашивал ее, охотно разговаривал с Лиассом и принял персональную клятву Милита, но вот когда услышал, кто такой Милит и, главное, как он здесь оказался, пришел в неописуемую ярость и так наорал на Лену, что ей захотелось спрятаться подальше. И ведь никто не вступился! Друзья называются…
Подарки Рины Лена приняла с удовольствием. Там, например, были теплые чулки, ночная рубашка из ткани, сильно напоминающей фланель, и мягкие-мягкие перчатки. Страшновато было думать о зиме. Тут дубленки, похоже, не носили и шерстяных колготок не изобрели, а если учесть, что печек, обычных печек, Лена здесь пока не видела, стоило приготовиться к холоду.
В палатке было уютно, пусть и не жарко. На столике в вазочке, вырезанной шутом из дерева, стоял зеленый цветок Сима и вовсе не собирался вянуть. Ариана снабдила ее совершенно необходимыми для женщины вещами: кремом для рук и для лица, и ничего лучше в своей жизни Лена не видела. Ариана даже удивилась: это самые обыкновенные кремы, разве что чуточку магии, но вот когда времени будет побольше, она непременно сделает свой знаменитый крем – и Лену научит. Добавить магию можно будет и в готовую смесь.
Почему-то травы Ариана пошла собирать после первого морозца. Она позвала с собой Лену, и, конечно, шут и Маркус увязались за ними, правда, под ногами не путались, держались в отдалении, и если Лена и Ариана говорили о своем, девичьем, то они, судя по доносившемуся хохоту, явно обсуждали свои мужские дела. Удивительно, но Лена рассказывала Ариане такое, о чем никогда бы не рискнула говорить раньше. Например, о том, что происходит у них с шутом, – все, вплоть до своих ощущений от его самых дерзких ласк. О том, как хорошо просто сидеть рядом с ним и, как дети, держаться за руки. Как хорошо с ним молчать и как замечательно целоваться. Об
До леса они добирались верхом, и Лена, конечно, ехала с шутом. Она даже не представляла себе, как можно взобраться на неоседланную лошадь, а здесь почему-то вместо седел использовали толстые попоны. Никаких стремян! Ариана взлетела на лошадь – только юбка взметнулась, а эти кобели, шут и Проводник, даже не попытались отвести взгляда от ее коленей. А Лена и с забора бы не влезла, тем более что заборов тут не имелось. Так что Маркус привычно подал ее шуту, а тот привычно принял. Ехали довольно долго. День был солнечный и прохладный, очень кстати пришлись теплые чулки Рины. Кстати, Ариана тоже не голыми ногами сверкала.
На опушке лошадей оставили, спутав им ноги, и углубились в лес. Маркус тоже высматривал травы, а шут зато нашел ореховый куст и набрал целый мешок орехов, пришлось ему бежать обратно к лошадям, чтоб не таскать мешок за собой. В лесу они провели целый день, пообедали зайцем, которого подстрелил шут и зажарил Проводник, и вернулись в лагерь, только когда стемнело. И это был последний погожий день. Назавтра небо затянуло тучами, то принимался, то прекращался мелкий холодный дождик, но эльфы ни на минуту не прекращали работы. Пожалуй, они даже ускорились. Удивительно, но за неполные три месяца выросла целая улица крепких и просторных домов. Мужчинам предстояло зимовать в палатках, но детей, женщин и немногих стариков обеспечили теплым жильем.
Как ни странно, советник больше не выступал. Может, король провел с ним разъяснительную работу, может, тот лелеял какие-то свои планы, но он заняв, естественно, первый же построенный дом, особенно не вмешивался и жизнь города. С эльфами он был груб и высокомерен, а те отвечали ему смирением, в котором только слепой не увидел бы утонченного издевательства. Лиасс неизменно выслушивал все его претензии, старался их удовлетворить, а Лена бы с удовольствием его утопила. Когда выпал первый снег, снова появился Родаг, осмотрелся, сочувственно покачал головой, вызвал своего чиновника и равнодушно приказал предоставить помещение для Светлой и ее спутников, что страшно разозлило советника, зато очень обрадовало Кариса. Отчего советник так ее ненавидел, Лена не понимала, Она ему ничего плохого вроде бы не сделала, если, конечно, не считать его нынешнего положения: ведь именно она привела эльфов в этот мир.
Лиасс и Родаг обсудили какие-то хозяйственные вопросы, чего хватает, чего не хватает, выясняли, сколько потребуется соли, а сколько фуражного зерна, потом состоялся, так сказать, торжественный прием: обед в шатре Лиасса. Поначалу было прохладно, и Родаг спросил, почему же Владыка остается в палатке, если уже имеется довольно много домов.
– Я здоров и крепок, – пожал плечами Лиасс, – зимовка в палатке не причинит мне никакого вреда. Жилья пока хватит только для тех, кому оно совершенно необходимо. Зимы в Трехмирье суровы, мой король, так что привычка у нас есть.
Он называл Родага только «мой король», и, как ни сдержан тот был, это ему льстило. Некоторая развязность Милита его не оскорбляла, а над его шуточками король охотно смеялся. Во время этого обеда – крайне простого и незатейливого, как и вся еда эльфов – в шатре появился юный эльф и что-то пошептал на ухо Лиассу. Тот встал.
– Мой король позволит? Прибыли эльфы Сайбии.
Король позволил. Здешних эльфов Лена увидела впервые. Ничего они не отличались от эльфов Трехмирья: высокие, красивые, но жутко высокомерные. Лене, правда, кланялись вполне приветливо, а королю вроде как почтительно, но именно «вроде как». Правда, Лене показалось, что совместный ужин короля и Владыки произвел на них впечатление. К ночи король убыл вместе со всей свитой, на прощание попросив Лену хоть недолго погостить в Сайбе, и пришлось пообещать, а вот эльфы остались – то ли на переговоры с Лиассом, то ли еще с какой целью. Подразумевалось, что от Лены нет секретов, но она не совала свой нос в дела Владыки и уж тем более не собиралась вмешиваться в их внутренние эльфийские дела.
Она сидела на берегу, но не на земле, было уже холодно, хотя снег как выпал, так и растаял, а на коряге. Очень уж красиво было на другом берегу. Почему-то Лена любила тусклые осенние пейзажи больше, чем яркие красоты. Наверное, на следующий год эльфы начнут строить дома и там, но пока не было ничего, кроме простора.
– Позволишь ты поговорить с тобой, Аиллена?
Привыкнуть к невесомой походке высоченных эльфов Лена так и не сумела, а слух у нее был абсолютно человеческий, поэтому она подпрыгнула от неожиданности. Позади стоял незнакомый эльф.
– Я испугал тебя? Прости.
Лена подвинулась, освобождая ему место на коряге. Он сел, очень серьезно посмотрел на нее.
– Ты знаешь, что значит для нас Лиасс?
– Нет, – призналась Лена. – Я даже не знаю, здешний ты или из Трехмирья.
– Я здешний. Что Лиасс значит для эльфов Трехмирья, догадаться нетрудно. А для нас?
– Не знаю. Слышала, что Владыка – больше, чем вождь, но почему и с чем это связано, не знаю. А какая разница?
