По загадочности построения фраз Денис сегодня был явно в ударе.
– Степан Савельевич, займешься информацией.
– Уточните, Денис Иванович, – отставной полицейский расплывчатых указаний не любил.
– Первое – списки акционеров, – начал перечислять Черников. – Второе – маршруты и причалы нефтеналивных танкеров 'Каспийского нефтяного товарищества'. Третье – подумай, как устроить забастовки рабочих на предприятиях товарищества. Четвертое – внутренняя кухня… Будет, что-то еще – добавлю.
– Слушаюсь, шеф – особым разнообразием ответы Ерофеева не отличались.
– Значит, исполняйте, – кивнул Денис и, в стиле папаши Мюллера, обратился к четвертому участнику совещания:
– А вас, Павел Антонович, я попрошу остаться…
Бывший штабс-капитан российской армии Платов был зачислен в штат торгового дома три месяца назад. Получив контузию на полях баталий русско-турецкой войны, был переведен из состава 7-го пластунского батальона на должность инструктора, во вновь создаваемую охотничью команду – прообраз нынешних диверсионных подразделений.
Своенравного и полностью лишенного способностей к лизоблюдству офицера, невзлюбило полковое начальство, буквально вынудив написать прошение об отставке. Опыт боевого командира пластунов в гражданской жизни представлялся бесполезным. Однако, вышло совсем наоборот…
За все время это было первым, настоящим заданием. Тренировки, к которым иногда присоединялся и Черников, подготовка команды (с этим особых проблем не было – еще не старых ветеранов было достаточно), все это было не в счет. Сейчас предстояло отрабатывать немаленькое жалованье.
Прекрасно понимая, что на службу его берут не бумажки писать, отставной штабс-капитан сразу же поставил жесткое условие: ничего, бросающего пятно на честь российского офицера, он исполнять не будет. Поэтому его часть плана, Денис объяснял более подробно – с мотивами…
– Еще раз, Павел Антонович, повторюсь: работа должна быть исполнена ювелирно.
– Не б-беспокойтесь, Денис Иванович, все будет сделано в лучшем виде.
После контузии у Платова появилось легкое заикание.
– И, особо попрошу – постарайтесь обойтись без жертв.
– С-слушаюсь ваше благородие…
Привычное воинское обращение подчиненного въелось намертво в отставного штабс- капитана…
Оба – и Денис, и Платов – лукавили и друг с другом, и, каждый в отдельности, с самим собой. Практика диверсионных подразделений предполагает, по возможности, проведение бескровных операций, но не делает это главенствующим фактором…
В этот раз им повезло…
Потомственный шляхтич Станислав Закржевский был человеком чести. Что абсолютно не мешало ему в его профессиональной деятельности. Деятельности карточного шулера. Поэтому понятия чести пан Станислав трактовал весьма своеобразно.
За свою пятилетнюю карьеру он побывал во всех крупнейших столицах Европы. Среди его клиентов числились банкиры и аристократы, богема и политики. Умение поддержать светскую беседу, изысканные манеры, всегда безупречно подобранный гардероб – все эти качества молодого пана, дополненные поистине гроссмейстерской виртуозностью, приносили очень неплохой доход.
Еще ни разу ловкий пан не попадал и в поле зрения полиции. Никому и в голову не приходило заподозрить в столь обходительном, аристократичной внешности молодом человеке, профессионального игрока. Но четыре года назад, когда он только начинал осваивать зеленые, суконные поля игровых домов, случился казус.
Гастролируя по богатой и наивной России, пан Станислав встретил варшавских промышленников. Они-то и пригласили его на вечеринку в ресторации – на празднование удачной сделки. Московские ресторации – это что-то. Нигде в Европе не отведаешь таких восхитительных блинов с черной икрой. А кулебяки с белугой… В общем, ничего удивительного, что молодой пан принял приглашение соотечественников…
За обильным столом их и арестовали. Промышленники оказались налетчиками и гнить бы сейчас Закржевскому в сырых московских казематах, если бы не этот пан полицейский, командированный из столицы. Он сразу же разобрался в невиновности пана Станислава, и (о, чудо!) сумел в этом убедить следователя. Две недели назад пан полицейский его нашел…
Ну что ж – долги надо отдавать. Вчера пан Станислав рассчитался по всем счетам. Никто не посмеет назвать Закржевских бесчестными…
В кабинет, напоминающий деловым беспорядком штаб наступающей армии, в который раз уже забежал начальник отдела ценных бумаг.
– Рост начался! – взволнованно доложился он.
– Сколько?..
Сегодня в ходу были односложные фразы – времени на сантименты не было.
– Уже четыре рубля!..
Как только цены опустились до трех рублей, опытный биржевой маклер Аарон Либман, по приказу торгового дома начал скупку акций 'Каспийского нефтяного товарищества'. Ситуация была стандартной: видя начавшийся рост, к процессу подключились мелкие спекулянты. Противоядие было элементарным и на сленге биржевых игроков называлось 'высадкой пассажиров'.
– Какое количество выкупили?
Нервное возбуждение выдавалось машинальными штрихами карандаша на дорогой лощеной бумаге.
– Около двадцати двух процентов.
Дикий взгляд и взлохмаченные рыжие вихры заставляли усомниться в бесстрастности начинающего спекуля.
– Продаем пять процентов…
Резкий сброс крупного пакета акций обычного трактовался мелкими спекулянтами как окончание игры на повышение. Теперь следовало ждать новой волны паник-селла…
Денис взглянул на свое непроизвольное творение. С белоснежного листа штрихами черно-белого графического стиля улыбалась Юлька…
Из циркулярной депеши министра государственных имуществ России
Островского Н.М. в особые инспекции по судоходному надзору:
'…в связи с небрежение к правилам водоходства…участившимися случаями
