– Серьезный подход, – присвистнула я, понимая, что спорить со стариком бесполезно.
Составление этой самой сметы заняло целую вечность. Домработница медленно писала, медленно соображала, да еще ошибалась при счете. Не помогал даже калькулятор. В это время Дмитрий Иванович восстанавливал свою шпионскую аппаратуру. Он часто нырял в свой шкаф, запрещая мне к нему приближаться. В комнате, где он работал, старик закрывал дверь. Только я все равно успела приметить несколько «жучков». Я бесцельно слонялась по квартире до момента, когда получила в руки список и деньги. Плевать, что денег хватит на третью часть списка, лишь бы вырваться из этого склепа с двумя параноиками, решила я, выходя на свежий воздух.
Вечерело. Я взяла со стоянки «Фольксваген» и поехала в ближайший супермаркет. Проезжая мимо печально известного кафе «Сулрек», я взглянула на ненавистное здание и просияла. На дdери висела табличка «закрыто». Разбитые витрины были как попало заделаны картоном и листами фанеры, на иве перед кафе как флаг болтался передник официантки. Значит, вчера и здесь было веселье. Улыбаясь, я покатила дальше, жалея, что не смогла увидеть погром собственными глазами. Видать, у Илюмжинова и его команды посносило крыши, когда им принесли счета за кофе. Интересно, он за решеткой или отмазался? За такое обычно медали не дают.
Счастливая, я прогуливалась по супермаркету вдоль рядов с продуктами. Бросая необходимое к себе в тележку, с улыбкой стояла в гигантской очереди на кассе. На обратном пути я вновь проехала мимо разбитого кафе, даже притормозила ненадолго, чтобы лучше разглядеть детали.
Остановив «Фольксваген» у подъезда антиквара, я начала выставлять на асфальт из багажника сумки с продуктами. Я хотела перенести все одним махом, чтоб по десять раз не бегать туда-сюда. С жутким лязгом дверь подъезда внезапно распахнулась и оттуда выскочил небритый, растрепанный Василий, с совершенно дикими глазами. Не разбирая дороги, он понесся прочь. Я не стала раздумывать над тем, что же с внуком антиквара случилось, а, побросав сумки, погналась за ним. Поскольку в отличие от Василия я не страдала алкоголизмом и наркоманией, то, естественно, выиграла эту гонку, и довольно быстро. На углу дома, когда Василий повернул, я полетела ему на спину и свалила парня на землю. Он всем телом извивался подо мной, орал матом и пытался от меня удрать. Я вывернула правую руку Василия, разжала пальцы и увидела у него на ладони две небольшие сережки, золотые с маленькими сапфирами. Сережки были очень знакомые. Я быстро вспомнила и спросила у хрипевшего на асфальте Василия:
– Ты что, сорвал сережки с Валерии Евгеньевны?
– Мне нужны были деньги! – всхлипнул Василий.
– Пойдем, – я рывком подняла парня с земли, – сейчас извинишься перед ней, и, может быть, Дмитрий Иванович не станет вызывать милицию. В прошлый раз он ведь тебя прикрыл.
– Нет! Нет! – Василий затрепыхался в моих руках, стараясь вырваться. – Вар меня убьет! Найдет и убьет! Я обещал ему, что принесу жратвы.
Я легонько врезала Василию под дых, чтоб не вырывался, и ласково спросила:
– Куда ты должен принести ему жратву, зайка?
– Он на квартире у одной моей подружки, – заныл внук Дмитрия Ивановича, со страхом поглядывая на меня.
– Не знаю, как он меня нашел. Сказал, что зарежет, если сдам. Послал меня за жратвой и бухлом, а я убежал. Мне нужны деньги, чтобы пересидеть где-нибудь.
– Пересидишь, как все, в тюрьме, – буркнула я, подталкивая Василия к подъезду. – Иди, не упрямься, а то переломаю ноги и заставлю передвигать на руках.
С трудом я втолкнула парня в полутемный подъезд и остановилась, пораженная, глядя себе под ноги. Валерия Евгеньевна лежала на небольшой площадке перед лестницей лицом вниз, раскинув в стороны окровавленные руки. На ее затылке зияла страшная рана, нанесенная каким-то тупым тяжелым предметом, а рядом с головой по бетону растекалась небольшая лужица крови.
– Чем ты ее, – прошептала я, ошарашенно посмотрев на Василия.
– Да не трогал я ее, – захныкал парень, а затем истерично закричал: – Не трогал! Она тут уже лежала!
Я осторожно пощупала пульс у домработницы. Крови вытекло немного, и я надеялась, что женщина еще жива. Но нет. Труп даже успел остыть.
– Так, – зловеще протянула я. – Я не твой дедушка и покрывать тебя не намерена. – С этими словами я достала сотовый.
– Да я только серьги снял с трупа, ты, чертова сучка! – завопил в отчаянии Василий и бросился на меня. Я резко выбросила вперед кулак. Василий, как тряпичная кукла, отлетел к стене. Кажется, я сломала ему нос. Так идиоту и надо.
Сообщив в милицию о случившемся, я поволокла вяло сопротивлявшегося Василия, наверх.
– Я не убивал, не убивал, – причитал он, цепляясь за перила лестницы.
Когда антиквар открыл дверь, он как-то, наверное, по нашим лицам все понял.
– Да я не убивал ее! – выкрикнул в очередной раз Василий, и я, не выдержав, грубым пинком впихнула парня в квартиру, потом плечом остановила рванувшегося к выходу Дмитрия Ивановича.
– Туда ходить не надо, вы все следы затопчете.
– Но я должен убедиться! – заорал он, отталкивая меня. – Вдруг это ошибка какая-то, – глаза у него при этом были совершенно безумные и мутные.
– Скорее всего это ошибка, – сказала я успокаивающе, заталкивая его в квартиру.
– Почему Валерия Евгеньевна, несмотря на мой приказ, вышла из квартиры?
Антиквар на секунду замер, моргнул, потом наконец до него дошел смысл вопроса, и он ответил:
– Ей позвонил по сотовому сын и попросил выйти. Она сказала, что на пять минут.
– Ну я же говорила вам не выходить! – воскликнула я, задвигая засовы.
– А откуда Василий? Что он здесь делает? – с недоумением спросил антиквар, опустив взгляд на скорчившегося на полу внука. Тот ревел во весь голос, позабыв об окружающем мире.
– Я поймала его выбегавшим из вашего подъезда с сережками Валерии Евгеньевны. Он снял их с мертвого тела. – Я передала украшения антиквару. – Узнаете?
– Это они. Я их сам ей подарил, – воскликнул Дмитрий Иванович, разглядывая серьги. Внезапно старик подскочил к Василию и пнул его в живот, гневно крича: – Скотина! Как ты мог! Ты уже дошел до самого дна и растерял последние мозги!
– Хватит! – Я оттащила его от внука. – Вы сможете за ним последить, пока приедет милиция? Мне надо разобраться с последней нашей проблемой, Варковым. Я знаю, где он находится.
– Пусть этим займется милиция! – закричал в ответ антиквар, размазывая по лицу слезы.
– Они один раз его уже упустили? и я не хочу ждать его поимки до скончания века, – ответила я жестко. Присев на корточки рядом с Василием, я ухватила парня за ворот рубашки и, хорошенько встряхнув, спросила тоном, не терпящим возражений:
– Ты, придурок, быстро мне адрес своей девушки!
– Какой? – промямлил Василий, пуская слюни.
– Той, у которой на квартире прячется Варков.
Василий безропотно продиктовал мне адрес, рассказал, что Варков в квартире находится вместе с девушкой, которую он вроде как взял в заложницы. Бандит вооружен пистолетом и ножом и к тому же нанюхался кокаина.
Поблагодарив за информацию, я связала Василию руки за спиной кожаным ремнем и велела не рыпаться. Сама же ринулась к себе в комнату за необходимыми вещами. Побросала все в сумку и смылась из квартиры до появления милиции. Переодеваться и гримироваться мне пришлось в туалете кафе, огни которого я увидела по дороге.
Когда я вышла из кабинки, то большая очередь, образовавшаяся перед туалетом, вытаращилась, на меня, как на восьмое чудо света. За время пребывания в туалете я стала огненно-рыжей с двумя косичками, торчащими нелепо в стороны, девахой. Глаза скрыли большие роговые очки, которые я использовала для роли учительницы английского. Дикий макияж, вызывающе яркая одежда: красная курточка из искусственной лакированной кожи, такая же юбка, чулки с горизонтальными красными, черными и белыми полосками, на ногах красные высокие сапоги также из толстой искусственной лакированной кожи на платформе. Взглянув на себя в зеркало, я подумала, что очень напоминаю Пеппи Длинныйчулок из
