– А, ту, что вы похитили, – щелкнула я пальцами.
– Не похитил, а спас! – заорал антиквар. – Да что же это такое! Почему вы надо мной все время издеваетесь? Как вы смеете!
– У меня от пережитого стресс, – нагло заявила я. – Бандиты, бриллианты, миллионы долларов – от этого голова кругом идет. То, как вы бросились на гранату, вообще достойно быть воспето в легендах и высечено в камне.
– Весело вам, да? – ядовито спросил антиквар. – А ведь на моем месте должны были быть вы, или я не прав? Скажите! А, стыдно…
– Нет, – сказала я спокойно, – у меня было время накрыть гранату диваном. Рядом стоял крепкий дубовый стол. Опрокинуть его, и готов щит – столешница с палец толщиной. Незачем было геройствовать.
– Ладно, я и сам не понимаю, что на меня нашло, – проворчал Дмитрий Иванович, пряча глаза, – состояние аффекта, должно быть. – Он пожал плечами и стал одеваться. Я позвонила в службу такси. Мысленно я уже видела, как отреагирует антиквар на состояние своей квартиры при свете дня. Только вот спокойно уехать у нас не получилось. В палату явился следователь Земляной с помощницей, миловидной блондинкой в аккуратно отутюженной форме. Масса вопросов, куча нервов с обеих сторон. В конце следователь порадовал, что найденное в квартире оружие конфисковано до выяснения всех обстоятельств дела. Возмущению антиквара не было предела. Затем следователь предложил дать подписку о невыезде и мне, и Валерии Евгеньевне. – Ну все, я звоню сыну, пусть присылают адвокатов, – заявил Дмитрий Иванович, скрипя зубами.
– Оставьте это до суда, – посоветовал следователь, – и молитесь, чтобы никто из раненных вами не умер.
– Что?! – взвыл Дмитрий Иванович. Мне даже показалось, что он позеленел от злости. – Я должен молиться о бандитах, которые хотели меня убить? – кричал он, брызгая слюной. Вы, наверное, все заодно. Где вы были, когда мы нуждались в защите? Сколько раз мы вам звонили! Кто нас защитил бы, если бы мы сами не позаботились о себе?
Следователь угрюмо молчал. Помощница стыдливо опустила глаза, теребя папку с документами у себя на коленях.
– Это были люди Варкова, он организатор нападения, – начала я.
– Мы это знаем, – отрезал Земляной. Его губы сжались в узкую бескровную полоску, а колючие глаза сверлили меня. – Преступники дают показания. Варкова мы поймаем, он никуда не денется. В городе объявлен план перехват.
Я лишь хмыкнула, услышав это, и отвернулась к окну.
– Так вы его упустили! – схватился за голову антиквар.
– В интересах следствия я не могу вам выдавать всей информации, – жестко сказал следователь. – Кстати, если ваш внук, Василий Борисович, появится у вас, дайте нам знать.
– Так он же в дурке? – удивился антиквар. – Неужели сбег?
– Да, он совершил побег, избив при этом медсестру, – сказал следователь. – Есть предположение, что он выступал в банде в роли наводчика.
– Какой придурок, – бросил антиквар, непонятно кого имея ввиду, то ли следователя, то ли внука.
Дома мы оказались в половине десятого. Антиквар реагировал, как я и предполагала – истерика, беспорядочное метание по квартире, нецензурная брань и завывания.
– Пока вы горюете, можно мне перекусить? – спросила я у Дмитрия Ивановича жалобно, когда он впал на короткое время в ступор перед искореженной вешалкой. – Я с голоду пухну, правда.
– Да оставьте меня в покое!! – воскликнул антиквар, смахнув выступившие на глазах слезы. – Делайте что хотите.
Вздохнув, я отошла от него и скрылась на кухне. Но еды, естественно, я никакой не нашла. Холодильник был всю ночь отключен, так что брать из него что-либо я не решилась. В моей комнате в сумке лежала шоколадка, на черный день. Я решила, что он наступил. Когда я хотела заварить чай, то обнаружила, что вода все еще отключена. Пришлось звонить в местное ЖКО и ругаться с мастером. Пользы мой звонок принес мало. Несмотря на угрозы, никто не явился спасать нас от жажды.
– Чертова шоколадка, – пробормотала я и выглянула в окно. У дома на лавочке малышня играла в карты на щелбаны. Я поинтересовалась у них, не хотели бы они подзаработать.
– А сколько заплатишь? – звонко спросил смуглый черноволосый мальчишка лет десяти.
– Полтинник, а вам надо только сбегать в магазин, купить еды, минералки. Ну как, по рукам? – спросила я, доброжелательно улыбаясь.
– Не-а, плати сотню. В магазин идти далеко, – ответил мальчишка.
– Да ладно тебе, перейти дорогу – и сотню, – возмутилась я.
– Тогда голодайте, – махнул рукой пацан, возвращаясь к игре.
– Что наше время сделало с детьми, – подумала я, – превратились в каких-то циничных торгашей, наглых и жестоких. Дай им денег, они тебя еще кинут вдобавок.
Самой идти не хотелось, боялась оставить антиквара одного. Вар на свободе, да вдобавок Василий сбежал из психушки. Кто знает, чего от них ожидать. Входная дверь держится на соплях.
Я высунулась в окно и крикнула ребятишкам:
– Получите сотню! Я согласна.
– Сотню каждому! – крикнул в ответ черноволосый.
– Что?! – Я не поверила своим ушам.
– Шутка, – улыбнулся он, и вся компания покатилась со смеху. – Давайте деньги.
Я скрутила в трубочку полтинник и три десятки и бросила им.
– И что нам на это можно купить? – удивился черноволосый.
– Пачку сосисок, большую бутылку минералки и половинку белого, – продиктовала я.
– Давайте еще, – потребовал черноволосый. – Тут не хватит.
– Хватит! – крикнула я. – Идите и без продуктов не возвращайтесь.
Мальчишки ушли и больше не вернулись. Я еще долго ждала у окна, а потом махнула рукой на это дело. Между тем убиравшая квартиру Валерия Евгеньевна, решила сделать перерыв. Придя на кухню, она вытащила из холодильника банку с селедкой и села обедать. Я побыстрее смылась из кухни, чтобы не чувствовать тяжелого рыбного духа лежалой сельди.
Чтобы убить время и отвлечься от голода, я позвонила Валерию Игнатьевичу, спросила, что слышно о нашем деле. Оказалось, что в РОВД только о нем и говорят. Машину МЧС, груженную ранеными бандитами, задержали недалеко от дома антиквара. Работникам ДПС показалось странным, что машина МЧС с включенными мигалками мчится в противоположную сторону от места, где происходила чрезвычайная ситуация, виднелся дым и слышались выстрелы. На требование инспектора машина не остановилась. Началась погоня. По рации пробили номер – у МЧС такой машины не было. Остановили их у выезда из города раскатанными по дороге шипами. Раненые бандиты охотно дают показания. Вара ищут. Белая «Волга», пытавшаяся меня сбить, числилась в угоне. А ответ еще не пришел. Я сомневалась, что он мне вообще понадобится, но вслух этого не сказала.
– Знаете, Земляной собирается притянуть меня к этому делу за незаконное оружие, – пожаловалась я.
– Не забивайте себе голову чепухой. Это он так, для острастки. Одно ружье у вашего антиквара зарегистрировано, оно и пойдет по делу, а на остальные есть справка эксперта, что они являются предметами искусства, а не стрелковым оружием, – отвечал Валерий Игнатьевич. – Я с ним разговаривал по этому вопросу. Земляной говорит, что Антон Кострюк уже натравил на него своих адвокатов, давит на прокурора и мешает следствию, вот он и припугнул вас. Виновных по этому делу и так выше крыши, три больничных палаты занято.
– Серьезно раненные есть? – спросила я.
– Да нет. Переломы, поверхностные многочисленные ранения от дроби, большая кровопотеря из-за того, что они еще с полчаса гонялись по городу. В общем, им повезло.
– Это хорошо. Я хоть и рассчитывала расстояние и прицел так, чтобы никому не оторвало голову, но все равно боялась, что кто-нибудь подлезет куда не надо.
