Утром я еле шевелился, но кое-как дошел до ямы и, усевшись на складной стульчик, работал только языком, в то время как Виктор стал выбрасывать на поверхность напоминающие кабачки тяжелые валуны. Мы ожидали увидеть под камнями скелет, и мы его увидели.
Перед нами лежали останки маленького человечка. Череп его был огромен и составлял примерно треть всей длины. Можно было подумать, что перед нами мощи только что появившегося на свет ребенка. Кости были усыпаны золотыми монетами. В ротовом отверстии черепа торчал понравившийся вам будда, а под кистями рук лежали толстые книги, обитые железом.
Грудная клетка уродца была сильно разрушена, не исключено, что ему вырвали сердце.
Потом мы разглядели ровный срез на шейных позвонках. Судя по всему, карлик был жестоко казнен.
– Так что же вначале? Сердце или голова?
– Думаю, сердце. Скорее всего этот человек всю свою жизнь занимался колдовством. Книги, которые положили ему под руки, содержат массу оккультных заклинаний, часть из которых мне удалось перевести. Тома находились прямо под ладонями, а значит, давались казненному в качестве некой поддержки в стране мертвых. В случае опасности он призывал к себе на помощь потусторонние силы.
– И вы в это верите?
Руслан Рустамович помолчал немного и выдал на-гора ответ научного работника:
– Обладая, мягко говоря, незаурядной внешностью, существо наверняка без труда могло занимать высокое положение среди шаманов и колдунов. Нельзя исключать способности к гипнозу и внушению. Я обнаружил парочку наставлений в этих книгах и сравнил их с современными методами гипноза. Один в один. Можно себе представить, какой фурор производили облик и способности погребенного на темных людишек того времени.
– Что же у вас похитили? – Я не удивилась бы, узнав о пропаже прикарманенного золота, с таким делом в милицию не побежишь.
– Мы оставили себе пятьсот монет.
Я вяло похлопала в ладоши.
Он слегка завелся:
– Вы думаете, легко ездить по горам по долам и не иметь при этом никакого стимула. Да, я присвоил двадцать тысяч долларов на пару с Жукецким. Ну и что? Все остальное мы официально задекларировали и передали государству.
– И останки человечка?
– Да, но данный экспонат только для служебного пользования. Выставляться он никогда не будет.
– Боитесь заработать для музея деньги на людском любопытстве?
– Я возглавляю не частную лавочку. Есть определенные моральные нормы.
Человек украл пятьсот золотых монет, по двести пятьдесят на брата, и в то же время рассуждает о моральных нормах. Скорее, боится негативного резонанса в прессе и на телевидении.
«Дожили граждане! В краеведческом музее детей пугают останками большеголового уродца!» – подобный заголовок в любой местной газете мог освободить Хальзова от занимаемой должности и отправить с почестями на заслуженный отдых. А работа была для него и воздухом, и пищей. Поэтому признание о переложенных в личный карман монетах я была обязана оценить.
– Что же исчезло? – терпение неожиданно иссякло, и вопрос получился грубым.
– Книги. Те самые, которые были в захоронении, – словно обороняясь, выпалил он.
Мои брови поползли на лоб, а Хальзов поспешил объясниться:
– Книги лежали у меня дома, и я минимум час в день уделял им внимание в течение этих двух лет. Вчера я зашел домой и по привычке бросил взгляд на стол, где под стеклянной витриной лежали находки. Тома исчезли.
– И вы согласны нести расходы ради того, чтобы вернуть себе какие-то заклинания?
Хальзов сделал все, чтобы не назвать главную причину.
– Столь древних книг на земле не так много. Им около тысячи лет, и это уже само по себе представляет культурную и историческую ценность. Кроме того, они имеют инвентарные номера и подробно описаны. Случись какая проверка, я не выкручусь. В моем возрасте, а мне уже восемьдесят два, придется освободить кресло директора – слишком много претендентов.
Я была поражена, Руслан Рустамович не выглядел столь древне. Его энергичности мог позавидовать мужчина в расцвете сил.
– А что содержание?
– Вы считаете, текст оригинала может пригодиться в вашем расследовании?
– Не исключено, что люди, заказавшие пятерых скакунов и будду, заинтересовались содержанием книг.
– Откуда они могли знать о них?! Я никому не говорил.
– А Жукецкий?
Элементарное предположение несколько смутило собеседника. Подумав, он попросил поговорить с Виктором, но пока не раскрывать, что именно он был заказчиком расследования.
Я состряпала на лице удивление и заставила Хальзова отступить.
– Ну, хорошо, хорошо, поступайте, как сочтете нужным, только верните тома.
– Кто знает о том, что книги пропали?
– Никто. Я живу один, жена умерла полгода назад, а дети и внуки разбросаны по всей стране. Раз в неделю ко мне приходит убираться соседка. Признаться, я никогда не прятал книги. Двадцать лет работы реставратором научили меня обращению со старинными вещами. Лишний раз переставлять драгоценный экспонат не стоит. Может плохо кончиться.
– А из родственников никто не мог...
– Нет, я никому не показывал то, над чем работаю.
– Почему?
– Не люблю демонстрировать отдельные куски. Вот разобрался бы с письменами до конца, тогда можно было бы и похвастаться.
У меня самой существовали определенные принципы работы, изменять которым мне было крайне неприятно, поэтому ответ сошел бы за правдивый, убери я из поля зрения жадность собеседника. Хальзов явно не желал делиться всей известной ему информацией. Придется дожимать директора, но это не сложно, ведь он платит деньги, и долгое расследование не в его интересах.
– Мне есть с чего начать. Я просто обязана поговорить и с вашей соседкой, и с Жукецким. Не порекомендуете ли вы хорошего специалиста по древним книгам?
– Ну если вам не достаточно моего мнения...
Он был обижен, но я не спешила его успокаивать. Увидев, что никакой реакции его слегка возмущенный тон не вызывает, он посоветовал зайти в гости к своему другу – имаму Али, уверяя, что с его собственными познаниями могут соперничать только его.
– Рассчитывая на то, что вы не откажетесь от моего предложения, я принес ксерокопии обеих книг, правда, сделаны они уже с фотографий. Сами понимаете, такие книги под ксерокс...
– Надеюсь, вы будете рассказывать все, что вам известно, – поддела я клиента, но он не обратил внимания.
– Кроме того, здесь мой перевод некоторых фрагментов, думаю, вам будет интересно.
На этом вводная часть оказалась завершенной. Я проводила гостя до двери, где получила мрачный совет, данный мне тихим скрипучим голосом.
– Да, чуть не забыл. Не читайте заклинания вслух.
– Вы в это верите? – в тон ему, почти шепотом спросила я.
– Достаточно того, что верили древние, – слегка философски заметил старик и скрылся в темноте неосвещаемого коридора.
Никто из жильцов, включая и меня, второй месяц подряд не решался вкрутить в патрон новую лампочку. «Вот доведу дело до конца и куплю с премии старика Хальзова», – решила я. Захлопнула дверь и пошла любоваться на оставленные бумажки.
Как оказалось, каждая книга состояла из восемнадцати листов, причем в одной из них
