Буря приближалась. Уже были видны низкие темные тучи, в их клубящихся недрах то и дело вспыхивали молнии. Ветер усиливался с каждой минутой, но путешественники не сбавляли скорости. Вакрахоны со своими наездниками почти добрались до спасительных скал, когда грозовой фронт накрыл беглецов. На раскаленные пески легла тьма, и следом обрушились такие потоки воды, каких в этих местах, должно быть, не видели от сотворения мира. Проливной дождь сменился устрашающим градом, из черных туч посыпались льдины размером со страусиное яйцо.
Бескрайняя ослепительная пустыня в считанные минуты сжалась до темной пещеры, отделенной от остального мира грохочущей завесой воды, льда и непроглядного мрака. Промокшие люди-верблюды жались к стенам, просто люди забрались на камни повыше, чтобы не стоять по щиколотку в мутном потоке пополам с песком. Сильным ветром ливень сносило в сторону пещеры, и укрытие стало понемногу затапливать. Но этот потоп, в отличие от того, который бушевал снаружи, никого не пугал. Только Лусьен придумал повод покрепче ухватить Настю за талию - чтобы случайно не свалилась и не утонула в луже.
Сирена, устроившаяся на выступе под самым сводом, отряхнулась и недовольно спросила:
- Боевые маги всегда так паршиво предсказывают погоду?
- Нет, если не впутываются другие маги, - ответил Дорлан, один из двух магов в экспедиции, которым адресовала свой намек капризная птичка.
- И кто же у нас впутался?
- Буря пришла с юго-востока, верно? Значит, кто-то орудует в Альмантене.
- Может, все получилось не преднамеренно, - задумчиво произнес Арман, и задумчивость эта была какая-то мрачная, - в Тантлоне ведь тоже некроманты не по собственному желанию напортачили...
- Постойте! - воскликнула Настя, - Здесь замешано колдовство?
- Разумеется. Само по себе так не бывает. В воде много остаточной магии, и молнии не совсем обычные. Не нравится мне это.
- Что ты хочешь сказать? Что в городе, в который мы едем, случилось то же самое, что и в Тантлоне?
- То же самое там не могло случиться ни при каких обстоятельствах. Ввоз мертвых рабов в Альмантен запрещен под страхом смерти. Но это город древней магии, гораздо древнее и сильнее некромантских штучек. Если сила их источников вышла из-под контроля, дело плохо.
Какое-то время все молчали. Те из собравшихся, кто видел Тантлон в ночь его катастрофы, молчали особенно красноречиво. Пока не заметили, что потоки воды понемногу иссякли, а ветер стих.
Аномальная гроза внезапно кончилась. На первый взгляд казалось, будто не произошло ничего страшного, а что-то даже изменилось к лучшему. Например, песок стал прохладным и мокрым. Истинные масштабы бедствия путешественники смогли оценить, лишь когда покинули убежище.
Ландшафт изменился, кое-где песчаные холмы размыло, обнажив камни. Исчезли прежние дорожные метки вакрахонов, и обычные, и магические. Во впадинах скопилась вязкая жижа, в которой проводники скоро измазались по колено, а люди и эльфы - по уши.
Небо снова прояснилось, солнце принялось греть с прежней силой. Ледяные градины таяли, от земли потянулись струйки тумана. Да не простого, а такого, от которого и у Армана, и у Дорлана отказал 'автопилот'. То есть способность с помощью нехитрого заклинания ориентироваться в пространстве и придерживаться заданного курса.
Впереди, на юго-востоке, отчетливо виднелись горы. Но достичь их казалось легко, пока отряд не начал петлять среди песчаных холмов. Горы то исчезали из виду, то появлялись вроде бы не совсем там, где были минуту назад. Даже солнцу и стрелке компаса теперь нельзя было доверять.
Насте казалось, прошло уже много часов с тех пор, как их угораздило покинуть пещеру и отправиться в путь, не дожидаясь, когда рассеются остатки чьей-то пакостной магии. Путешественники еле волочили ноги по песку, причем четвероногие выглядели не лучше двуногих. Теперь проводники категорически отказывались везти кого-то верхом. Оказывается, могучие корабли пустыни выбивались из сил, стоило чуть-чуть отклониться от графика переходов и отдыха.
Наконец впереди замаячила очередная скала, торчащая среди песков, как гигантский зуб. Настя дошла до тени и села прямо на землю. Наплевать, хуже все равно не будет. Мокрые штаны высохли, с них сыпался налипший песок. Оглядев попутчиков, девушка удовлетворенно вздохнула. Наконец-то равенство восторжествовало! Измотанным и чумазым выглядели не только вышибала, восьмой помощник министра Светозарной империи и Лусьен (что для этого типа, наверное, не в диковинку), но и Арман - разводы грязи на лице, покрасневшие глаза, пересохшие губы, песок, скрипящий на зубах. У Авроры, в недавнем прошлом хозяйки элитного тантлонского притона, волосы повисли грязными слипшимися прядями. Если бы прекрасные повстанцы из Ухтиамара видели сейчас своих врагов, то лопнули бы от чувства собственного неоспоримого превосходства.
- А-а-а-а-а-а! - завопил один из вакрахонов, - Бежим отсюда!
- Чего орешь? - удивился Лусьен, - Ты что, слов неприличных не читал?
Четвероногий проводник действительно разглядывал короткую надпись, нацарапанную на скале. То ли браслет-переводчик не сработал, то ли магия, оставшаяся после грозы, мешала, но разобрать написанное Настя не смогла.
- Это не неприличное слово! - аж посерел от ужаса человек-верблюд, - Это знак ведьмы! Мы забрели в ее владения!
- Ведьма в этих местах? - удивился эльф, - Дорлан, ты слышал о ней?
- Местная достопримечательность, - объяснил вышибала, более просвещенный в делах заморских соседей, - не думал, что она еще жива. Говорят, когда-то была милой девушкой, но ее обманул один негодяй. Помимо всего прочего обещал написать поэму, да так и не написал. И не женился, кстати. Так что наша красавица поселилась на границе Вакрахона и стала требовать от проезжающих, чтобы они исполняли обещанное вместо сбежавшего засранца.
- Чтобы женились? - испугался Лусьен.
- Нет, чтобы сочиняли стихи.
И тут легкая паника появилась на лице Армана. Кажется, он не прочь был последовать призыву горластого проводника, но не успел.
Огненное кольцо вспыхнуло у скалы, отрезав путешественникам путь к отступлению. Пламя беззвучно клубилось у самой земли, а за ним взметнулась новая преграда, из песка.
- Нас обнаружили, - уныло констатировал эльф.
- Угадал, красавчик! - неизвестно откуда прошелестел нежный женский голос.
Огненные искры закружились маленьким смерчем и соткались в человеческую фигуру. Женскую, обнаженную, с волнительными изгибами и не менее волнительными размерами в нужных местах. Так и не материализовавшись до конца, красотка откинула сияющие волосы с полупрозрачного личика и сладко пропела:
- Как много гостей! Давно жду, заждалась уже. Начинайте скорее! Сначала стихи, потом предсказание и свобода! Нет стихов - плохое предсказание и никакой свободы. Пески станут вашей могилой. Но пески не для вас, я вижу прирожденных поэтов...
Все участники похода, даже двугорбые, многозначительно уставились на Армана. Остроухий затравленно кашлянул, но не нашел, на кого свалить почетные обязанности начальника, и приступил к переговорам:
- Возможно, сударыня, вы согласитесь выслушать рассказ о нашем путешествии в прозе? Поверьте, это очень...
- Да! Хочу о путешествии! Но в стихах! Своих! Чужие не читать, я сразу догадаюсь!
- Какие проблемы? - шепотом удивился Дорлан, - Сочини ей прекрасную балладу, и мы свободны! Не драться же с ней.
- А если драться? - прошептал эльф.
- У нее неплохая магия. Не сложная, но при нынешнем раскладе... Наври ей хоть что-нибудь, а я пощупаю барьеры.
Несколько минут несчастный сыщик мучительно соображал, а потом выдал:
