и спросил, строго, исподлобья глянув на девицу:
– Ну-с, задержанная, вы стреляли?
– Я? Стреляла? – с негодованием воскликнула она.
– Да нет, стреляла не она, – сморщившись, вмешался Беккер, которому не терпелось поскорее найти и наказать виновных. – Но эта стерва привела сюда «рыжего», проникла в кабинет, введя нас всех в заблуждение, когда я пытался ее связать, укусила меня за...
– За что же? – хмыкнув, спросил Брысько.
– Какое это имеет значение? – вспылил Валерий Павлович. – Главное, что она самым непосредственным образом причастна к произошедшему!
– Ну это вообще наглость! – широко раздув ноздри, возопила девица, готовая броситься на Беккера- старшего. – Ни к чему я не причастна! Я знать не знала, что здесь такое намечается!
– Может, ты сюда на чай с пирожными шла? – саркастично спросил Валерий Павлович.
– На ко-офе, – ядовито процедила она в ответ.
– Гражданочка, – прервал перебранку Брысько, – успокойтесь, сейчас мы все проясним, – он окинул взглядом нас и важно сказал: – Будем вести дознание соответственно всем существующим правилам.
Затем он достал из потертой засаленной папки лист бумаги и, глянув на девицу, деловито спросил:
– Ваша фамилия, имя, отчество.
– Вы, может, меня еще и кверху ногами подвесите? – зло бросила она в лицо оперу.
– Могем и так, – иронично ответил он ей, потом, обратившись к Беккеру, сказал: – Развяжите задержанную, никуда она от нас не денется.
Валерий Павлович что-то стал бубнить себе под нос, а Виталька, поднявшись со стула с недовольным видом, стал развязывать девицу, испытывая чувство неловкости от вида ее полурасстегнутой блузки.
– Как вы любезны! – процедила она, освобожденная от уз, потирая затекшие руки.
– Ну-с? – вновь обратился к ней Брысько вопросительно.
– Баранки гну-с, – огрызнулась она в ответ.
– Гражданочка, вы начинаете будить во мне зверя! – покачивая головой, но пока еще спокойным тоном сообщил с легкой угрозой Брысько.
– Репрынцина Елена Владимировна, – издевательски вежливо ответила девица, приняв позу прилежной ученицы.
– Так как же все-таки дело было, Елена Владимировна? – делая соответствующую запись, спросил Брысько.
Тут Беккер-старший не сдержался – начав расхаживать по комнате, он официально представился и стал торопливо излагать суть произошедшего, не давая никому вставить ни слова.
– Вот так-так... – задумался Брысько, когда тот закончил, а потом обратился к девице и спросил: – Кем же вам доводится рыжий господин, с которым вы сюда явились?
– Хм, кем... – развязно ответила девица. – Клиентом!
– Ке-ем? – удивленно переспросил Брысько.
– Кли-ен-том, – отчетливо продиктовала задержанная.
– В смысле? – хлопая глазами, спросил Валерий Павлович.
– Ты «ночная бабочка», что ли? – расхохотавшись, заключил опер.
– Она самая, – нисколько не смущаясь, заявила девица.
– Это что-то новенькое! – саркастично воскликнул Валерий Павлович. – «Ночные бабочки» киллерами подрабатывают!
– Да никакой я не киллер! – вспыхнула путана, перейдя на крик. – Ко мне обратились с просьбой, с какой обычно обращаются. Сказали, что какой-то старый пень...
– Гражданочка! – укоризненно, но улыбаясь в усы, предупреждающе окликнул проститутку Брысько.
Беккер-старший побагровел, опустив глаза.
– А что, если мне так и сказали? – настаивала на своем задержанная. – Мол, старый пень желает расслабиться на работе. Но чтобы ничего не заподозрила его супруга, которая там же работает, надо явиться под видом новой секретарши и предложить подписать документ.
– И вы согласились? – спросил Виталька, который в этот момент, казалось, готов был сквозь землю провалиться.
– А почему нет? – глядя прямо ему в глаза, ответила девица. – Я всегда так деньги зарабатываю – своим телом.
– Ну это мы сейчас выясним, – кашлянув, сказал Брысько.
– Пожалуйста, – уверенно и смело ответила путана. – Наша фирма называется «У Виолы», она официально зарегистрирована.
– Вот до чего дожили! – возмущенно воскликнул Беккер-старший с видом настоящего праведника.
– Успокойтесь, – произнес Брысько, – лицензия наверняка дана на деятельность несколько иного рода. – Затем он потянулся к телефону и, обращаясь к девице, сказал: – Думаю, Елена, ты и в нашей картотеке числишься.
– Хм, – только и ответила она.
На некоторое время все замерли в ожидании. Брысько, угукнув в ответ на то, что ему сообщили спустя несколько минут, положил трубку и, снова обратившись к путане, спросил:
– Этот рыжий ваш постоянный клиент? Вы знали его до этого?
– Откуда? – девица развела руками.
– И как же мы его искать теперь будем? – задумался Брысько.
– По приметам! – воскликнул Виталька. – Ведь мы его видели!
– Неплохая идея, – пробормотал Брысько, вновь делая какие-то записи. – Ну и как же он выглядел? – спросил он, окинув нас взглядом.
– Рыжий такой, кудрявый... – Беккер-младший задумался. – Высокий, худой.
Я поймала себя на мысли, что тоже ничего не могу добавить к сказанному Виталькой. Волосы были настолько яркими, привлекающими внимание, что сосредоточили на себе все наше внимание, затмив все остальное во внешности. Поэтому теперь мы ничего, кроме них, и не могли описать.
– Боюсь, что он не такой уж и рыжий, – заметил опер, кивнув на парик, который по – прежнему находился в руках у Витальки и о котором мы все почему-то забыли. – Это его?
– Да, – разочарованно ответил Виталька, – по-видимому. Во всяком случае, у него была такая же прическа.
– Усы! – воскликнул Валерий Павлович. – У него были усы!
– Рыжие? – спросил Брысько.
– Нет, черненькие.
– М-да... – опер задумался. – Боюсь, усы того же происхождения, что и волосы. – Потом, как-то приободрившись, он заключил: – Ну что ж, будем работать, будем работать.
В этот момент послышался визг шин. Мы, обратив взоры в окно, увидели затормозивший у входа в здание милицейский «уазик». Двери его одновременно открылись, и из машины выпрыгнули несколько человек, кто в форме, кто в штатском.
В следующую минуту в кабинет заглянул запыхавшийся Бык. Отыскав глазами своего сослуживца, он сказал ему:
– Петро, наши прибыли!
– Знаю, – ответил капитан и двинулся к выходу.
Сделав два шага, он обернулся и сказал приказным тоном:
– Оставайтесь здесь.
Потом, посмотрев на путану и вытянув указательный палец вперед, обратился к ней:
– А ты – идем со мной.
– Гражданин начальник! – заявила она с какой-то пошлой, дурацкой интонацией всем известную банальную фразу. – Я вам уже все сказала!
– И-де-м! – по складам повторил Брысько, и только тогда путана со вздохом возмущения последовала за ним.
