– Нет, такие привезли. Мы взвешивали, погрешность в пределах нормы, – ответила заведующая, бегающая вокруг мешков. – Это иллюзия такая. Расфасовка немного другая, вот и кажется. Можем при вас взвесить.
– Не надо, – проворчала Светлана, – пойдемте к вам в кабинет.
С обреченным видом заведующая поплелась за хозяйкой.
Я выглянула в окно и увидела, как шофер с сигаретой, зажатой между пальцев, разговаривал с кем-то. Взглянув через другое окно, я поняла, что никого другого у магазина нет, а Мартов болтает сам с собой, причем так вдохновенно, что закрадывалось опасение, вменяем ли он.
Закончив на этом складе, мы поехали на следующий. По пути я внимательно следила за шофером. Чем дольше я за ним наблюдала, тем больше замечала странностей. Он постоянно дергал себя за воротник, словно он его душил, ерзал, то бледнел, то краснел, а по лицу скатывались крупные капли пота. Несколько взглядов Мартова, брошенные на меня в зеркало заднего вида, заставили меня занервничать. В них было столько ужаса, что я быстро вытащила из сумочки зеркальце, чтобы проверить, а сняла ли я с лица питательную маску, а то так заработаешься и будешь ходить. Но с лицом у меня оказалось все в порядке. Я бросила взгляд назад. Горизонт чист.
– Перекусим? – спросила Светлана, отрываясь от документов. Она не замечала странностей в поведении шофера. – Есть тут недалеко одно кафе, «Изба» называется. Там такие пельмени готовят. – Светлана показала большой палец. – Вот такие. По старому рецепту. Цены, конечно, кусаются, покруче, чем в любом ресторане, но это того стоит.
– Я пойду туда, куда пойдете вы, – ответила я, – даже в притон. Конечно, сначала попытаюсь отговорить вас от этого.
– По притонам я не шатаюсь, – недовольно сказала Лисовская.
– Я просто фигурально выражаясь, – сказала я, косясь на Мартова. Тот шумно задышал и открыл боковое стекло.
Убранство кафе напоминало древнеславянский сруб. В дверях я еще раз обернулась, посмотрела на «Мерседес». Бледный Мартов, увидев, что я на него смотрю, быстро отвернулся.
– Вас что-то беспокоит? – спросила у меня Светлана, когда мы заняли столик у окна в углу зала. Подошла официантка и дала нам меню.
– Меня беспокоит ваш шофер Сергей, – ответила я, листая меню – пухлый талмуд в дерматиновом переплете.
– А что с ним не так? – удивилась Светлана. – Подумаешь, у человека плохое настроение.
– Да тут дело не в плохом настроении, – медленно ответила я, подняла глаза от меню на клиентку и поинтересовалась: – Скажите, пожалуйста, Светлана Андреевна, а ваш шофер выпивает? Был ли от него когда-нибудь запах?
– Нет, ничего такого, – покачала головой Светлана.
– Жена Мартова на работу звонила, искала его когда-нибудь, говорила, что муж пропал куда-то? Такого не было? Может, слухи до вас доходили какие? – продолжала я допрос. – Не лежал ли он в больнице продолжительные сроки, скажем, больше месяца, или много раз, но короткие?
– Ну что вы меня пытаете? – хлопнула по столу ладонью Светлана. – Хватит! Он нормальный мужик.
Я замолчала, но осталась при своем мнении. По крайней мере, сегодня в поведении шофера было много странного. С ним стоит держать ухо востро.
Мы заказали пельмени. Я дополнительно заказала себе блюдо, называемое «Сковорода от шефа» – говядина жаренная с овощами, под острым соусом. Из десерта взяли фруктовые салаты. Светлана пила ананасовый сок, а я кофе, чтобы взбодриться. Вчерашний сверхнапряженный день давал о себе знать. Немного хотелось спать.
Расплатившись, мы вышли из кафе. Я впереди, контролируя местность. Мартов зачем-то копался в багажнике.
– Сережа, мы поедем или как? – осведомилась Светлана, останавливаясь рядом с «Мерседесом». Из-под поднятой крышки багажника выглянул шофер с лицом, достойным фильмов ужасов – бледное, потное, безумно вытаращенные глаза, кроваво-красные от полопавшихся сосудов. Его губы беззвучно шевелились.
– Ты чего? – испуганно воскликнула Светлана.
Я отстранила ее рукой и загородила собой, сжимая в руках револьвер.
С лунатическим выражением лица Мартов проворно бросился на нас, размахивая кувалдой. Я выстрелила три раза, но пули, попавшие одна в руку, другая – в ногу, не остановили его. В следующую секунду я отскочила, и кувалда, просвистев в том месте, где была моя голова, врезалась в боковое стекло. Быстро сориентировавшись, я изо всех сил врезала Мартову сзади по голове. Отброшенный силой удара, водитель припечатался лицом к крыше салона, разбил нос и с ревом повернулся. Единым усилием мускулов левой руки он высвободил кувалду и замахнулся. Я выстрелила. Пуля перебила кость, и Мартов не удержал свое оружие. Выронив кувалду, он шагнул ко мне с совершенно диким лицом. Я резко распахнула переднюю дверцу, пятясь задом. Краем глаза я заметила, как Светлана бежит обратно к кафе. Шофер посмотрел в ее сторону, поэтому налетел на открытую мною дверцу. Через пустой оконный проем я саданула его кулаком в солнечное сплетение, наградила мощным ударом в челюсть с левой, обогнула дверь и ногой ударила сбоку в корпус. Мартова развернуло на машину спиной. Следующий удар ногой втолкнул его наполовину в салон. Собрав все силы, я отключила его двумя прямыми ударами в голову. Он так и повис, застрявший в дверях.
Я вызвала милицию, попросив, чтобы они захватили с собой медиков.
Светлана тем временем наводила панику на посетителей – металась по кафе и просила помощи у сидевших за столиками. Героев драться с ополоумевшим водителем не находилось. Менеджер сам позвонил в милицию, потом стоял, наблюдая через окно за нашим поединком вместе с остальными. Выдернув Мартова из салона «Мерседеса», я положила его на асфальт и связала его руки за спиной.
Покончив с этим, я вошла в кафе.
– Боже мой! Что это за ужас? – закричала, кидаясь ко мне Светлана. – Он что, сошел с ума?
– Успокойтесь, все закончилось, – придержала я ее.
– Но почему он... Он же так давно работает на меня, – проговорила Светлана сквозь слезы. – Как он мог поднять руку?
– Я когда за ним наблюдала, то подумала, что он перекололся эфедроном, – сказала я, понизив голос. – От него наблюдаются сходные реакции, состояние, похожее на шизофрению, страх, мания преследования и острые психозы, выражающиеся приступами паники и немотивированной агрессии.
– Но он не может быть наркоманом, я его знаю, – чуть не плача, проговорила Светлана.
– Значит, ему сыпанули какой-нибудь дряни, пока не знаю, где и когда, но уверена, что выясню это, – ответила я, схватила со столика рядом стакан минеральной воды, которую при мне налил для себя розовощекий упитанный посетитель кафе в бежевом костюме, и, выпив залпом, поставила стакан на место.
К кафе лихо подлетела «двенадцатая» вневедомственной охраны. Выскочив из салона с оружием наизготовку, они замерли, рассматривая побитый кувалдой «Мерседес» и связанного израненного Мартова. Я вышла, чтобы предупредить их, что развязывать буяна опасно для здоровья. А свихнувшийся водитель, очнувшись, заорал, что не даст вырезать ему органы. В это же время подъехала «Скорая помощь», а за ней милиция. Мартова увезли. Нам же со Светланой пришлось объясняться с властями.
Вернулись мы домой к семи вечера на такси.
– А что Сережка, что он вас не довез? – приступил с расспросами Геннадий Петрович. Ожидая возвращения жены, он выглядывал из окна на кухне и видел, как мы подъехали к дому на такси.
– Сережка в больнице, – устало отозвалась Светлана, снимая шубу. – Напал на нас, пытался убить кувалдой, а Евгения Максимовна его скрутила.
Пораженный услышанным, Лисовский стал расспрашивать обо всем подробно. Его выводы совпали с моими.
– Сергея опоили чем-то, – заявил он, морща лоб, – точно, так и было.
– Несомненно, вы правы, – подтвердила я и предложила, пока не забыла: – Геннадий Петрович, не
