упаковано вместе с посудой. Объемный термос с горячим свежесваренным кофе. Так вот почему мне было тяжело нести. Чувствуя голодное бурчание в желудке, я стала разбирать еду. Организовала из большого ящика стол, расставила тарелки, налила в одноразовый стаканчик кофе и собралась уж закусить, но успела лишь поднести ложку с борщом ко рту.
– Откуда это все взялось? – внезапно спросил сзади проснувшийся от запахов еды Уваров. – Ты что, нашла скатерть-самобранку?
– Нет, не угадал, – хихикнула я. – Чтобы приготовить все это, мне пришлось встать в шесть утра. Не присела даже. Всю ночь жарила-парила.
– Молодец, – кивнул Уваров рассеянно.
Его больше интересовал пирог с мясом. Он стянул с тарелки кусок, вгрызся в него зубами и стал быстро жевать. С трудом проглатывая пережеванное, Уваров отвернулся от меня, налил себе кофе и к куску пирога присовокупил половину запеканки.
– Тут на двоих хватит, – на всякий случай предупредила я его.
– Очень вкусно. Я никогда не пробовал ничего подобного, – промычал Уваров с полным ртом.
Вздохнув, я положила себе на тарелку пару отбивных, подлила еще кофе и присела к привезенному ноутбуку. Работы предстояло много, а времени до четырех часов оставалось кот наплакал. Под счастливое чавканье клиента я вошла в Сеть. К моей радости, информацию, которую я заказывала, подготовили и переслали мне на почтовый ящик. Все оказалось так, как я предполагала. Владелец «Химтекса» – Михайлев Константин Семенович и его помощник – Анатолий Черноголовцев были не бедными людьми. У Михайлева, кроме традиционных атрибутов очень богатого человека, имелась океанская яхта почти шестидесятиметровой длины. Благосостояние же Черноголовцева основывалось на скупленных им по дешевке части акций нескольких предприятий энергетической системы. Последней его покупкой стал небольшой пакет акций самого «Химтекса». После известий про запуск нового производства на химкомбинате акции «Химтекса» сразу пошли вверх, так что Черноголовцев неплохо заработал на них. Потом у него была кое-какая недвижимость, «БМВ» последней модели и прекрасная зарплата. Размер последней заставлял меня гадать, какую же такую помощь он оказывает владельцу предприятия, что тот так благосклонен к нему?
Прошлое у обоих субъектов было весьма мутным. Черноголовцев принимал участие в создании финансовой пирамиды, первой в Тарасове. От его действий пострадала даже моя тетя. Правда, когда пирамиду стали раскачивать сотрудники правоохранительных органов, Анатолий первый слетел, пришел с повинной и сдал всех корешей, за что отделался условным сроком. Дальше он принимал участие еще в нескольких сомнительных предприятиях, но всегда сваливал раньше, чем контору закрывали, – проныра, каких свет не видывал.
У владельца «Химтекса» имелась пара арестов за финансовые махинации, мошенничество, но все дела были прекращены за недоказанностью, а потом он и вовсе стал примерным гражданином, подался в бизнес, развернулся. Теперь часто засвечивается в тарасовских новостях, метит в Городскую думу на следующих выборах.
Я тщательно проверила распечатки их телефонных разговоров за последние дни, но тщетно. Оба вели себя очень аккуратно, по деликатным вопросам звонили скорее всего с сотовых, зарегистрированных на чужие имена. Однако мне и так было ясно, что эта парочка способна на все. У Михайлева большие деньги, власть. Он считает, что ему море по колено. Черноголовцев у него на посылках, выполняет всякие поручения, которые нельзя никому доверить.
Я поставила себя на место Михайлева. Он вложил в дело десятки миллионов, раструбил о своем успехе всем и каждому, назначил день торжественного открытия, и тут приходит тетя, которая говорит, что открывать новое производство нельзя, так как оно наносит вред окружающей среде. Естественно, Михайлев не захотел разрушать свою мечту. Он сразу же вызвал к себе своего верного помощника и дал ему поручение разобраться с проблемой раз и навсегда. Если дело выплывет наружу, он потеряет не только деньги, но и авторитет, распростится с депутатским креслом. Мотивы Михайлева более чем серьезные. Называя его имя, цыган не врал. В такие моменты, когда болтаешься на высоте несколько сот метров, на веревке, которая вот-вот соскользнет, обычно не врут. Он остался жив и сейчас, верно, кусает локти, проклиная себя за болтливость. Не стоило забывать о его людях, оставшихся на свободе. Я уверенно предположила, что бандиты, даже лишившись вожака, продолжают охоту за нами. Ждет ли противник, что мы отважимся на контратаку? Девяносто девять и девять десятых процента, что не ждет. Враги считают, что мы будем скрываться и от них, и от милиции.
Просмотрев еще раз карту территории химкомбината, я внесла в план захвата последние коррективы. Затем взялась за подготовку аксессуаров. Почистила и перезарядила оружие, подготовила муляж бомбы, который напоминал пояс шахида. В сумку сложила гримировальные принадлежности, белый халат, шапочку, какие видела на работниках предприятия. Туда же сложила гранаты, футляр с химическими препаратами различного назначения. Я хотела подготовиться ко всему, хотя знала, что это невозможно.
Глава 10
Радиостанция, настроенная на милицейскую волну, исправно передавала переговоры экипажей и постов. Я слушала позывные, отчеты, делала пометки на карте города, прорабатывая один из запасных путей отхода с объекта. Сотрудники правоохранительных органов нервничали в связи предстоящим грандиозным мероприятием. Для губернатора расчистили подъездной путь, но никто точно не знал, воспользуется он им или нет. Глава губернии славился своей непредсказуемостью. Про него ходили легенды по этому поводу. Дескать, был случай, когда во время страды глава губернии приземлил вертолет на поле одного фермера. Он вылез из вертолета, подошел к хозяину фермы, который наблюдал за уборкой пшеницы, да как гаркнет с воодушевлением: «Даешь рекордный урожай!»
Фермер с перепугу не признал политика и, глядя на окруживших их кольцом автоматчиков в масках, послушно ответил:
– Я все отдам, только не убивайте!
«Если мой план сработает, – улыбаясь, подумала я, – то дело получит такой резонанс, что его не смогут замять, а к моему клиенту никто не посмеет сунуться и на пушечный выстрел».
Вынув из сумки десантный штык-нож в ножнах, я проверила острие, затем прикрепила кобуру на ногу.
– Мне что-то не по себе, – пробормотал Уваров, наблюдавший за приготовлениями из соседнего кресла, – мне кажется, что все это полный бред. Я не хочу никуда лететь. Я знаю, нас убьют, не бандиты, так менты.
– Ты мне раньше не рассказывал, что обладаешь талантом прорицателя, – криво улыбаясь, заметила я и на его глазах рассовала миниатюрные заряды пластиковой взрывчатки по карманам. Каждый с взрывателем, управляемым по радиоканалу. Использовались заряды для направленных взрывов. Когда надо вынести стальную дверь, вскрыть сейф.
– Да тут дураку ясно, – воскликнул Уваров. – У тебя все так просто, но я не верю, что нам позволят приземлиться на химкомбинате и захватить его. Думаешь, охрана будет стоять и смотреть? А у владельца этого «Химтекса», поди, и телохранители есть.
– Боже мой, а я об этом и не подумала! – с притворным ужасом я схватилась за голову. – Да, ты прав! Десять раз прав! Мы никуда не летим. Останемся здесь и будем ждать, когда за нами придут.
Уваров распознал в моих словах издевку и возмутился еще больше:
– Не смей надо мной издеваться. Меня из-за нее пристрелят, а она только балаган устраивает! Я не полечу никуда! Не полечу! Слышишь!
– Идет, – кивнула я. – Желание клиента для меня закон. Остаешься здесь, а я махну куда-нибудь на юга. Отдохну. А когда вернусь, дело замнут, ты же просто исчезнешь. Ежегодно сотни людей бесследно исчезают. Поверь, твое исчезновение тоже мало кого удивит. Поговорят немного и потом решат, что ты сам скрылся куда-то, подальше от людских глаз. Уехал за границу, решил начать жизнь заново или оказался затянутым в тоталитарную секту где-нибудь в тайге. Кому какое дело? Еще одно лицо, внезапно исчезнувшее с экрана телевизора и из светской тусовки.
На Уварова было жалко смотреть. Он готов был расплакаться. В глазах нечеловеческая тоска и понимание моей правоты.
– Ты что... Ты надеешься, что у нас правда получится? – запинаясь, спросил Уваров. В голосе
