лишним раза больше. Представляешь: в два с лишним!..
Ленка посмотрела на меня такими глазами, что мне стало ее даже немного жаль. Для нее зарплата учителя гимназии была чем-то запредельным, из области фантастики. Бедная Ленка!
– А ты не можешь перейти работать в гимназию? – спросила я, прикинувшись дурочкой. Ленка воззрилась на меня, как на пришельца из космоса.
– Да кто меня возьмет? Ты думаешь, в гимназиях так много вакансий и директора там сидят и ждут, когда к ним прибегут работать учителя из обычных школ?
– А это не так, да? – Я продолжала разыгрывать святую наивность.
– Тань, ты что, с луны свалилась?! Да туда только или по великому блату, или за большую плату. То есть за взятку. И руку надо иметь очень волосатую. А у меня руки нет…
– Зато у тебя светлая голова и горячее сердце.
– А кому это надо!
– Лен, одна моя знакомая работает в гимназии, учителем математики. И мне очень нужно навести о ней справки. Но очень осторожно, понимаешь? Чтобы никто ничего не знал, ни ее коллеги, ни она сама. Как ты думаешь, реально это сделать?
Ленка задумалась, даже перестала есть окрошку. Через минуту она выдала:
– Ты знаешь, Маргарита Викторовна, которая в гимназию перешла… у нее, по-моему, блат там… – Ленка подняла глаза к потолку.
Я тоже на него посмотрела, но ничего, кроме плафона с лампочкой, не увидела.
– Я думаю, можно будет через нее узнать, – сказала Ленка.
– Ой, Лен, узнай, я тебя очень прошу! Так надо, просто до зарезу…
– А что она натворила, эта твоя знакомая?
– Да, может, она и не натворила ничего, но справки навести не мешает. Я одно дело расследую. Собираю сведения обо всех, кто к нему причастен…
– Что-нибудь интересное? – У Ленки загорелись глаза.
– Да как тебе сказать?… Человек отравился грибами…
– А-а, – разочарованно протянула подруга, – грибами – это не криминал. И что ты там расследуешь?
– Лен, я пока и сама не знаю. Скажу одно: подозреваю я всех, собираю досье на всех, посадить собираюсь одного. А вот найти этого одного среди десятерых подозреваемых и есть моя задача.
– Ой, кошмар! Как это возможно? Я бы в жизни не догадалась, кто убил!
– Поэтому ты и работаешь учителем французского, а я – сыщиком.
– Подожди, но ты же сказала: человек отравился грибами. Значит, сам?
– Похоже, помогли ему.
– Как в том анекдоте? Ну, где у одного человека умерла жена. Его соседи спрашивают: от чего умерла? Он говорит: грибов поела. Вскоре человек женится во второй раз. Через некоторое время и эта жена умерла. Соседи опять спрашивают: а эта от чего? Он отвечает: грибов поела. Через некоторое время он женится в третий раз, и третья жена тоже умерла. Соседи пришли на похороны, спрашивают: а эта-то от чего умерла? Человек говорит: грибов поела. Соседи: а синяки откуда? «Грибы есть не хотела…» – говорит он!
Мы посмеялись.
– Нет, в моем деле все намного сложнее… Но если ты мне поможешь узнать про эту математичку…
– Хоть скажи, как ее зовут?
– Шелестова Ирина, – сказала я.
– А отчество?
– Я не знаю. Но я думаю, в гимназиях нашего города немного найдется Шелестовых Ирин, преподающих математику. Молодая, ей лет тридцать, ну, может, чуть больше. Я, конечно, могу все узнать официальным путем, но я хочу, чтобы никто ничего… даже намеком, понимаешь? Вдруг человек абсолютно ни при чем, а о нем пойдут разговоры, сплетни…
– Хорошо, я спрошу Маргариту Викторовну.
– И еще, Лен…
– Да?
– Как бы это сделать побыстрее?
– Тань, я сегодня же позвоню! Ой, ты уже всю окрошку съела! Давай добавочки…
– А давай!
Ленка налила нам еще добавки, и мы натрескались окрошки так, что еле встали из-за стола. Перешли в гостиную и уселись на диван. И продолжали болтать. Я решила выкурить сигаретку. Ленка рассказывала, как она собирается в этом году улучшить учебный процесс, какие изготовить учебные пособия.
– Ты сама, своими руками, их собралась делать? – удивилась я.
– Конечно! А на покупку стендов у школы денег нет.
– Кошмар, Лен! За такую зарплату ты еще и плакаты сама рисуешь?! Может, еще и ремонт в своем кабинете делаешь?
Она потупила глаза:
– Ты почти угадала, частично делаю…
Да, по-моему, таким, как Ленка, надо при жизни памятники ставить, причем, отливать их из бронзы. И табличку вешать: «За безвозмездный труд и преданность делу просвещения подрастающего поколения…»
Мы еще долго болтали. Но вот часы показали шесть, и я стала собираться.
– Ты куда? – обиженно спросила подруга.
– Лен, мне пора. Надо в одно место зайти, по делу. Как только будут какие-нибудь сведения о моей математичке, сразу позвони, ладно?
– Само собой.
Я вышла в коридор. Ленка провожала меня.
– Ну, давай, подруга, спасибо, что зашла, навестила, – попрощалась она.
– Я тоже была рада тебя увидеть.
Мы распрощались, и я вышла на улицу. Несмотря на вечер, жара еще не спала. Я села в машину и поехала к дому Федора.
Дверь мне открыла его жена, Зинаида, в халате и фартуке. В руке у нее был половник, должно быть, она готовила супругу ужин. Сейчас, находясь вблизи от нее, я могла хорошо ее рассмотреть. Полная, лет сорока, с усталым лицом, глаза темно-карие, волосы выкрашены в ядовито-белый цвет. Зинаида и в молодости вряд ли была красавицей, а теперь прожитые годы и тяжелый крестьянский труд добавили ей морщин и придали чересчур загорелый цвет лицу. Тогда, на поминках, на ее голове красовалось какое-то подобие прически, сейчас же она была растрепана и, наверное, осознавая это, постоянно поправляла волосы рукой. «Лучше бы она просто подошла к зеркалу и причесалась», – подумала я.
– Вам кого? – строго спросила она, вытирая руки о свой далеко не первой свежести фартук.
– Вы Чайникова Зинаида… простите, не знаю вашего отчества?
– Порфирьевна. Это я.
– Тогда мне вас, – сказала я с как можно более обаятельной улыбкой.
Порфирьевна посмотрела на меня с недоверием:
– А вы кто? – Бдительная хозяйка продолжала допрос, как видно, мое обаяние на нее не подействовало.
– Я с работы Виктора Чайникова, из клиники…
Я не успела договорить, как лицо Порфирьевны круто изменило выражение. Женщина сменила гнев на милость и расплылась в широкой улыбке:
– Ой, вы докторша! Заходьте; а я смотрю, лицо знакомое, вы ведь были на поминках?
– Да, конечно… И я вас тоже там видела.
– Да вы заходьте, не стойте на пороге.
Я зашла в квартиру, удивляясь перемене, которая произошла с Зинаидой после упоминания мною клиники. С чего бы это, подумала я? Сейчас выясним! Хозяйка провела меня в кухню, предложила чаю, от
