— Спился? А он, значит, выпивал?
— Выпивал… — сосед снова принялся внимательно изучать меня. — А вы-то кто такая будете?
— А я из собеса, — нашлась я. — А вы не подскажете, давно он съехал?
— Да нет, недавно, — теперь уже сосед не смотрел на меня так подозрительно. Видимо, мой внешний вид наконец внушил ему доверие. — Продал квартиру этим… — он снова презрительно кивнул в сторону металлической двери, — а сам и спился… на радостях…
— А куда он съехал, вы не знаете?
— А никуда не съехал, — зло огрызнулся мужик. — Надули его эти предприниматели. Сказали, что дадут квартиру поменьше, в дальнем районе. А сами обманули… Э-эх, Антон, Антон… — вздохнул сосед. — Предупреждал же я, что кинут его непременно эти дельцы, а он… — мужчина с досадой махнул рукой.
— Подождите, как же так… Что же, получается, его просто выселили из квартиры?
— Получается, что так, — согласился со мной сосед. — Он же того… — мужчина сделал характерный жест, щелкнув пальцами по подбородку, — за воротник любил заложить. Вот эти барыги и прознали, что живет он один, что никто с ним не прописан и сам он алкаш… Выселили в два счета. Он им за бутылку водки все документы отдал, все, что надо, подписал. Эх, Антон… — снова вздохнул сосед. — А как выселили, он побомжевал немного, все деньги те пропивал, что ему дали. Ну, и допился…
— Понятно, — вздохнула я. — А вы не знаете, через какое агентство он продавал квартиру?
— Да через «Рубин». Приезжал тут к нему шустрый один. Все водку возил, — мужчина пробормотал что-то себе под нос, потом махнул рукой и стал спускаться по лестнице.
Я постояла еще немного на площадке, посмотрела на новенькую дверь, которую поставил явно не прежний хозяин, и тоже решила убраться восвояси. Вернее, поехала по следующему адресу, заранее опасаясь, что прежнего хозяина второй квартиры могла постичь та же участь, что и Антона Сергеевича Васильева.
Другой дом также располагался в центре города. Это была не слишком новая девятиэтажка с обычной стандартной планировкой, но зато место было значительно престижней, чем у Васильева. Здесь также проживал в одиночестве мужчина сорока семи лет. Возможно, конечно, сделка с ним была вполне законной, но после случая с Васильевым меня настораживало абсолютно все. И пока я не проверю все до мельчайших подробностей, не успокоюсь.
Поднявшись на девятый этаж, я позвонила в тридцать пятую квартиру. Как я заметила, дверь в нее вела тоже совсем новая. Видно, теперешние хозяева опасались, что могут возникнуть какие-то проблемы с прежними владельцами, и сразу же меняли не только замки, но и двери.
Мне снова никто не открыл. Но я не отчаивалась. Можно ведь опять поговорить с соседями, которые знали прежнего владельца квартиры. Однако, позвонив в соседнюю дверь, я также не застала никого дома. Ни в третьей, ни в четвертой квартире тоже никого не оказалось.
Вот незадача… Что же делать? Я спустилась вниз в надежде выяснить что-нибудь во дворе. На площадке резвилась местная ребятня, которой жара была нипочем. Мальчишки бегали в одних шортах и обливали друг друга водой. Визг стоял оглушительный, и бабушки у подъезда недовольно поглядывали в их сторону. Вот к этим самым всезнающим пенсионеркам я и решила обратиться с вопросами.
— Доброе утро, — вежливо поздоровалась я, приближаясь к скамейке.
— Здрасьте, — в один голос отозвались три старушки.
— Вы живете в этом доме? — указала я на единственный подъезд девятиэтажки.
— В этом, — вступила в диалог самая, наверное, словоохотливая щупленькая бабулька, цепким взглядом осматривая меня. — А вы к кому?
— В тридцать пятую квартиру, — начала я, но разговорчивая бабка перебила меня:
— Так там никто не живет. Новые хозяева ремонт покамест делают…
— А я к Борисенко, — прикинувшись ничего не знающей, произнесла я.
— К Борисенко? — старушки недоуменно переглянулись. — А он тут больше не проживает.
— Как — не проживает?
— А так. Съехал, — развела руками другая бабушка в белом платочке.
— И вы не знаете, где он теперь живет?
— А нигде он не живет, — снова вступила в разговор первая. — Бомжует. А может, помер уже.
— Да что вы! — всплеснула руками я. — Это как же так?
Мои действия спровоцировали бабулек на откровения, которые полились на меня рекой. Возмущенные нынешним положением в стране, пенсионерки принялись наперебой выкладывать мне всю информацию.
— А так! — подбоченясь, начала словоохотливая. — Выселили его бандиты какие-то! Пришли, увидели, что один живет. Квартира хоть и небольшая, однокомнатная, но зато в центре города. А сейчас такие квартиры ох как ценятся… Вот и предложили ему продать квартиру, а он-то, дурак, и согласился. Спился он совсем после смерти Натальи.
— Да-да, — поддакнула в белом платке. — Как Натальи не стало, так он совсем покатился под горку. Она-то его держала немного в руках. Но потом померла от рака, вот он и запил. А эти местные деляги прознали, что родственников у него нет, ну и давай его окучивать. Дескать, мы тебе найдем квартиру поменьше да похуже, да еще денег в придачу дадим много. А ты нам эту хату продай. А чего ж ему еще надо было? Нигде он не работал, выпивать стал часто. А денег-то нет. Так, подрабатывал кое-где… Сантехником он был. А тут дармовые денежки посулили, вот он и клюнул.
— И куда же его выселили?
— А никуда! — зло проговорила первая старушка. — На улицу выкинули, да и все тут!
— Да, — подтвердила слова товарки третья пенсионерка. — Пришли новые хозяева. По виду — бандиты бандитами. Сказали: мол, выметайся. У нас документы на эту квартиру есть. А Степану куда было идти? Обманули его агенты из фирмы. Как, бишь, ее? — Бабка посмотрела на подруг, ища поддержки.
— «Рубин», — подсказала одна.
— Ну да, «Рубин». Вот они-то и сулили Степану денег и другую квартиру. А потом просто продали его квартиру каким-то… — она брезгливо поморщилась. — А его самого выкинули на улицу.
— А что же он в суд на них не подал? — спросила я. — Ведь это же незаконно.
— Да какое там, в суд! — махнула рукой самая активная. — У него и денег-то нет на адвокатов. Да и потом, там как раз все законно было. Они ж его как-то подпоили, а потом дали какие-то бумажки подписать. Он все и подписал, что надо было… Так что потом чего же было делать, — вздохнула она.
— А вы не знаете, где мне его найти? — задала я вопрос.
Вместо ответа старушки как по команде замолчали, провожая взглядом рослого молодого человека, вышедшего из подъехавшей к самому подъезду иномарки и вытащившего из нее какую-то коробку, как мне показалось, с керамической плиткой.
Парень не спеша прошел мимо нас, даже не посмотрев в сторону бабулек, и скрылся в подъезде.
— Вот, — кивком указала на парня старушка в белом платочке. — Новые хозяева. Ремонт затеяли.
— Это новый жилец тридцать пятой квартиры? — уточнила я.
— Да, — в один голос подтвердили бабуськи. — Бандит чистой воды…
— И с ним такие же приезжают. Рэкетиры какие-то, ни дать ни взять, — заохали другие старушки.
— Так где же мне разыскать Борисенко? — снова напомнила я свой вопрос.
— А тут он где-то обретается, — махнула рукой в неопределенном направлении бабка.
— Где — тут? — не поняла я.
— Да тут где-то. С местными алкашами.
— Да ты у Пашки своего спроси! — толкнула в бок одна бабка другую. — Они тут везде бегают. Знают наверняка.
— А вам очень нужно его разыскать? — спросила озабоченно старушка.
— Да. И желательно поскорее.
— Сейчас я у внука спрошу.
Пенсионерка поднялась со скамейки и принялась высматривать внука, резвящегося, очевидно, с приятелями где-то во дворе. Минуты две она глазела по сторонам, приложив руку ко лбу козырьком на
