расстраивайтесь! Все поправимо!
Утешив молчаливую горскую красавицу, Аглая Борисовна вручила Гоги пачку разноцветных направлений и стала ждать, когда он, как это было не раз, подхватит свою женщину под локти и бережно, будто хрустальный сосуд, выведет из кабинета. Так оно и случилось. Но не прошло и двух минут, как грузин вернулся обратно.
– Слюшай, дорогая... – сказал он, приоткрыв дверь и выставив в щель свой орлиный профиль. – Скажи мине как мужчине, в чем причина, э? Все беременеют – всем хорошо! А родная жена родить не может! И ей плохо. Мине тоже плохо, кушать от этого перестал... Почему так, а?
– Я же уже вам сказала, Гоги, что назвать причину до того, как ваша жена пройдет полное обследование, я не могу. Потерпите с недельку.
– Недэля, да... Пять лет терплю – недэлю еще могу подождать. Слюшай, дорогая! А может, дело не в моей Софико? Может, это я такой?
– Какой «такой»? – еле сдерживая смех, спросила Аглая Борисовна.
Гоги смущенно повел шеей:
– Слюшай, может, я просто в неволе не размножаюс? А?
...Аглая Борисовна рассказывала нам, что после этого она долго не могла принять очередную больную – так долго распирал ее безудержный хохот...
Но вернемся к Оле-Поле.
– Ваш Альбертик, конечно, гад, но ставить на него зверскую ловушку все-таки бесчеловечно, – сказала я, когда сестренки всласть отревелись на моей кровати. – Капкан я у вас конфискую, и если вы дадите мне слово, что больше не будете устраивать охоты за дизайнером «Кассиопеи», все события этой ночи останутся между нами.
Девушки переглянулись, кивнули сначала друг другу, а потом мне.
– Ну что ж, тогда нам осталось только попрощаться. Не будем с этим тянуть. Нам всем пора хорошенько выспаться.
Намек был настолько прозрачен, что Оля и Поля, не говоря ни слова, встали с кровати и, обнявшись, направились к двери.
Когда она захлопнулась, я глубоко вздохнула и покосилась на кровать: стоит ли приводить ее в порядок и укладываться? Шестое чувство подсказывало мне, что на Оле и Поле приключения этой ночи еще не закончились. Пока милый Альбертик отдыхает в объятиях Ирины, мне ничего другого не остается, как стеречь его сон!
М-да... Как говорила мне тетя Мила, измена страшна тем, что этого уже не изменить...
Как поется в известной опере, «предчувствия его не обманули». Не прошло и получаса напряженного ожидания, как в коридоре снова послышался шум. На этот раз не тихий, а довольно-таки ощутимый: кто-то быстро пронесся по коридору, затем с криком: «Стой, стер-рва!!!» – некто другой кинулся его догонять, потом оба бегущих человека, не удержав равновесия, рухнули на пол и устроили нешуточную потасовку. Одна высокая девушка с длинными каштановыми волосами уселась верхом на другую – блондиночку – и, намотав ее волосы на кулак, что есть силы ударяла голову соперницы о покрытый ковровой дорожкой пол. Та, которую избивали, визжала в тональности резаного поросенка.
Все это я увидела и оценила за те доли секунды, в которые я подскочила к девушкам и двумя-тремя приемами развела их по сторонам. Королева Юля, а именно она затеяла драку, оказалась очень сильной; даже я с трудом удерживала ее от намерения броситься обратно на Анечку Мохову, которая, скрючившись на полу, заливалась слезами. Пришлось завести драчунье руки за спину и так держать, хотя Юля все пыталась добить Анечку, поочередно выбрасывая впереди себя обе ноги.
– А ну, прекратить! – резко прозвучало сзади.
Не нужно было даже оглядываться, чтобы понять, – на шум, который подняли Юля с Аней, из своих номеров выскочили все обитательницы нашего этажа. Ирина, Альберт, Игорь, Оля-Поля, Лола и еще несколько человек, не имеющих никакого отношения к нашей компании, толпились у меня за спиной.
– Что это? Юля, ты с ума сошла?!
– Девочки, что за драка?
– Понавезли сюда всяких б... понимаешь... А говорили – приличная гостиница...
– Где администратор? Позовите администратора!
– Ну и ночка сегодня! Просто ночь летающих кинжалов!
– А ну, прекратить! – громко повторил Игорь. Все затихли. – Слушай мою команду! Работникам «Кассиопеи» немедленно вернуться в свои номера! У других товарищей я покорнейше прошу прощения за беспорядок. Наши девочки, наверное, перебрали. Со всяким может случиться. Обещаю, что ничего подобного здесь больше не повторится!
С ворчанием и явной неохотой коридор в конце концов очистился от зрителей. Постояльцы, выскочившие из номеров кто как, кто босой, кто в неглиже, все же сочли за лучшее скрыться за своими дверьми. Лола и Поля с Олей под пристальным взглядом Игоря тоже исчезли. В коридоре остались стоять только я, Воронов, закутанная в пеньюар Ирина, из-за спины которой робко выглядывал голый по пояс Альбертик, и две «героини» происшествия – Юля и зареванная Анюта.
– Идите к себе, Ирина, – помолчав с минуту, сказал Игорь. – Мы тут сами разберемся.
Ситуация для Акуловой была не из легких – все-таки Воронов был другом ее мужа и теперь застал ее, что называется, на месте преступления. Попробуй-ка объясни: что делает у тебя в номере в ночное время полуголый администратор?
Не отрывая взгляда от охранника, Ирина молча захлопнула за собой дверь. Игорь же рывком поднял с пола рыдающую Анечку и, не спрашивая разрешения, повел ее в мой номер. Следом я проконвоировала Юлю, которая шипела и извивалась в моих руках, аки змея.
– Ну и что это еще за фокусы? – спросил Игорь, как только мы все четверо уселись – мы с Юлей на кровать, а Воронов с Аней на стулья возле стола.
– Она воровка, – зло бросила Юля.
– Неправда! – вскинулась Анечка.
– Правда, правда!
– Я хотела тебе помочь!
– В гробу я видела таких помощниц, поняла?!
– Вот скоро и увидишь! В гробу! Если не бросишь колоться!
– Не твое дело, малявка!
Во время этой перепалки Воронов поочередно переводил глаза с Юли на Аню и обратно, как будто следил за летающим теннисным мячиком. Я тоже смотрела на наших красавиц, которые были теперь далеко не красавицами: красная от злости Юля и опухшая от слез Аня. Если бы сейчас, вот такими их выпустить на подиум – зрители в зале кинулись бы врассыпную!
– Колоться? – насторожился Воронов. – Это что еще за новости? Ты используешь тяжелые наркотики, Юля?! Ты наркоманка?
– Нет!
– Она врет! – крикнула Аня. – Врет, врет, врет! Вы пойдите к ней в комнату, пойдите! Там в ванной... в шкафчике над умывальником... Вы сами увидите! Плоская такая коробочка!
Ни слова не говоря, Воронов встал и вышел из номера. Юля тут же попыталась воспользоваться ситуацией и кинуться на Аню, но я ухватила ее за пижамные брюки, угрожающий треск которых заставил бывшую королеву сесть обратно на кровать. Аня (она единственная из всех присутствующих была одета не в халат и не пижаму, а в трикотажный спортивный костюм и теннисные туфли) испуганно отодвинулась подальше, но при этом стойко старалась выдержать испепеляющий Юлин взгляд.
Воронов вскоре вернулся. Бросил на стол между собой и Юлей раскрытую никелированную коробочку, в которой, перекатываясь, стеклянно поблескивали два шприца и несколько больших запаянных ампул. Я вынула и покрутила одну из них – названия препарата прочитать невозможно. Неужели и правда наркотик...
– Заверни рукав, – приказал Игорь. Голос у него сделался резкий, сухой.
