подбежал оруженосец. Пока они нянькались, я седлал Вадика и вполголоса рассказывал Озерному о драконе, который пожертвовал собой ради него. Князь захлюпал носом, но я сделал вид, что ничего не заметил.
... Ехали уже довольно долго, а никакого, даже самого маленького жилья не было и в помине. Вечерело. Мы спешились и устроились на ночлег. Сестра поймала одного кролика на всех - долго гонялась за ним по поляне, затем, отчаявшись догнать, прыгнула, упала на затравленного зверя и задавила насмерть. Хоть и спасибо, конечно, но один кролик на пятерых (Штуша благородно отказался)...
Больше всех переживал оруженосец. Но после его очередного и унылого: 'Э-э-эх!' кто бы, вы думали, возник прямо посреди костра и с воем помчался по поляне, оставляя за собой снопы искр, пока не рухнул в лужу и не застыл блаженно в клубах пара? Ну конечно! Некто косматый и копытный, но очень знакомый. Увидев, к кому он явился, черт принялся сыпать ужасными ругательствами.
- Заткни уши, - посоветовал я сестре.
- И не подумаю, - фыркнула она в ответ, тщательно записывая чертову брань на одном из моих листочков.
- И здесь от вас покоя нету, мать вашу так и растак, - угрюмо завершил черт, вставая из лужи и отряхиваясь. Нас обдало брызгами: от косматого несло мокрой псиной, козлом Шуб-Ниггуратом и еще чем- то ужасным, а маленькие злобные глазки в его шевелюре стали еще меньше и злобнее.
- Гадайте быстрее, да я пойду, - сердито сказал черт, выжимая кисточку на хвосте. - И, может, хоть в этот раз кого-нибудь с собой прихвачу. Шпинат - та-акая гадость!
- А если мы? Помнишь уговор?
- Яйца не разбивать? - захихикал косматый, но сдержался и посуровел. Помню, помню, как не помнить-то...
- А ты не знаешь, куда нам надо попасть! - подняла палец сестра.
- Кто ж не знает? В Камелот вам надо, куда же еще, - сплюнул черт.
- Хорошо, - кивнул оруженосец и схитрил. - Тебя зовут Павсикакий или Фемистоклюс!
- А-а-а! - погрозил пальцем черт. - Жулить? Жульте. Все равно ничего не выйдет.
- Так, значит, неправильно? - огорчился лопоухий. - Не Павсикакий?
- Сам ты такой, понял? - огрызнулся черт. - И уж совсем неправильный этот ваш Фемистоклюс.
- Жаль, - убито сказал оруженосец.
- Следующий! - и черт изобразил на губах барабанную дробь.
- Михаил Евграфович, - сказал я.
- Это почему же? - опешил рогастый.
- Имя красивое. А фамилия-то еще почище, вот послушай...
- Не желаю, - завернул уши черт. - У нас не бывает фамилиев.
Мы задумались. Черт вдруг мрачно запел, подозрительно глядя на мою сестру (наверно, потому что у нее был слишком безразличный вид):
Как мое имя, как мое имя
Не знает никто в окру-уге!
Никто не узнает, никто не узнает,
Что имя мое...
- Нильфбру-у-угге! - с надрывом подпела сестра.
Черт заорал, затопал копытами, но, как мне показалось, не с таким уж отчаянием, как в те два раза - то ли к шпинату пристрастился, то ли просто к нам привык. И вот уже в третий раз нас приподняло, шлепнуло, закружило, осыпало звездами и повлекло в неизвестность.
ГЛАВА 2
Ходите, вы всюду бродите, та-ра-ра...
Из репертуара германских музыкантов
Хвостатый поганец не донес нас до самого Камелота, а свалил где-то милях в пяти от него, аккурат возле какого-то замка, после чего, жалуясь на какие-то перебои в моторе после шпината и потирая живот, унесся ввысь.
Мы же подступили вплотную к замку и стали всячески привлекать к себе внимание, дабы нас заметили и впустили. Оруженосец с Озерным орали на два голоса, сестрица лупила рогатым шлемом о щит, Кутя ревел, размахивая в воздухе сразу несколькими лапами, и даже волшебник, забыв о возрасте и солидности, свистел, сунув два пальца в рот. Замок стоял темный и безлюдный. Стало неуютно. Мерлин предложил тянуть жребий, кому лезть в ров, дабы после попасть в замок и впустить остальных.
- Короткая, короткая, короткая, длинная, - высунув от усердия язык, считал соломинки оруженосец (Мерлин тянуть отказался из принципа, мол, ему по выслуге лет не положено, и вообще нам волшебный конфликт не нужен, сестре же я сам запретил).
- Вам плыть, сэр, - учтиво сказал он Штуше. Тот и не отказывался. Окатив нас грязной и холодной водой, он с шумом обрушился в ров, переплыл его и с ловкостью толстой ящерицы перелез через крепостную стену - мы только рты разинули. Вслед за этим с лязгом и грохотом опустился подъемный мост, и мы с триумфом въехали во взятую цитадель.
- Раз нет никого - значитца, ничей, - потер руки мой замколюбивый оруженосец. - Пускай мой будет - у короля попрошу.
- Это за какие такие заслуги?
- А так, чтобы было.
- А если здесь есть кто-то, просто затаился? - предположила сестра.
Мерлин махнул бровями:
- Нету никого. Мои сверхмагические особенности подсказывают мне, что все чисто.
- А как же выпученный глаз?
- Я вам не Мерин сивый! - фыркнул старец. - Нечего равнять хрен с редькой!
- Все равно невкусно, - шепнул мне Озерный, и мы гадко захихикали. Мерлин надулся. Он снял колпак, потряс его над ухом, немного поскулил и опять напялил колпак на голову.
- Я сейчас - знаете что? Я могу весь мир насилия разрушить до основанья, а затем...
Он многозначительно поднял палец.
- Усядешься править? - восхищенно закончил мой ушастый спутник.
- Э! - крякнул Мерлин. - Неверно. Меня природа больше влечет птички-бабочки, жмурки-пряталки, крестики-нолики, пикник на обочине, утро в сосновом лесу... А политика - дело грязное, скользкое и неблагодарное. Не для магов работка, словом. Может, колдуны в политику и лезут, но мы благородные волшебники - никогда!
И он патетически встряхнул бородой.
- А кто себя чернокнижником и варлоком называл, помнишь? - поддел я его.
Старик пожевал губами и сказал:
- Это я цену себе набивал. Для пущего эффекту.
Я уже готов был всех поубивать - любой мало-мальски подкованный волшебник тут же начинает все усложнять, а самые невероятные ситуации разъяснять этим дурацким 'эффектом'. Что за эффект такой? Откуда они его выкопали? Ладно, им, чародеям лысым, виднее, нам не понять...
- Я отойду. - И Озерный тут же исчез.
- Как верно сказал вот этот ушедший юноша, - взмахнул рукавами Мерлин, - отойдем! Отринем прах политиканский! Вот Моргана вечно в политику лезет, ну так она, во-первых, баба, а, во-вторых, ведьма. Таких к политике на полет стрелы подпускать не следует - а они лезут! А они ползут! - И Мерлин надолго замолчал.
- А что я нашел! - триумфально объявил Озерный, внезапно появляясь перед нами. - Только вот темно там, как в могиле, хотя и неглубоко - все равно ничего не разглядел.
Я забыл сказать, что мы оставили лошадей в конюшне под присмотром Кути, а сами же устроились в одной из многочисленных комнат замка. Мерлин одним чихом зажег огонь в камине, потом постучал по столу, и на нем появились целые горы разнообразной снеди.
- И в Тильдиной комнате огонь зажги, - попросил я. - Ночь мокрая и холодная.
- Ого! - радостно сказала сестра. - А ведь и правда, Матильда я! Чего это ты вспомнил? Как это? Почему же?
- Видимо, твое участие в дальнейшей истории не предусматривается, пожал плечами маг.
- Так что же - пристукнут меня, что ли?
- Не обязательно, - утешил сестру Мерлин. - Может, новое имя тебе не нужно, потому что ничем
