- Уши помешают, - сказал я.
- А тебя не спросили, смерд! - рявкнул на меня Артур. Я хотел оскорбиться, но не смог - челюсти как склеило. Краем глаза я посмотрел на волшебника и увидел, что тот мне строит какие-то рожи.
- У, какие противные! - кричал тем временем король. - Они же готовили заговор! Это же заговорщики, господа!
Стражи, как по команде, зашумели и зазвенели мечами.
- Тебе они тоже не нравятся? - уловил волшебничьи рожи король.
- Никак нет! - И маг сложил физиономию в такие складки, что король схватился за живот и дико захохотал.
- Да я же... - пытался что-то объяснить оруженосец, но Артур ловко заткнул ему рот батистовым платком. Тогда наш ушастый друг принялся показывать жестами. Он разводил руками, приседал, делал колющие и рубящие движения, после чего как бы отбрасывал меч и вытирал об себя руки. При этом он по- лошадиному мотал головой.
[Image010]
- Да он талант! - восхищенно сказал король. - Просто кладезь нереализованных возможностей! Ладно. В башню его. А этих - включая болвана-колдуна - в тюрьму. И обыщите их, чтоб ни одной монетки не было!
- А меня-то за что в темницу? - захныкал Мерлин. - Я же сделал все, как вы велели - заманил, задурил, привел... Отпусти меня, Артурчик, а? Я тебе денежку дам...
Он многозначительно потряс колпаком. Тот молчал - откуда там взяться монетам? Король насупился. Мерлин побледнел.
- Ты еще и все деньги растратил? - взревел король. - А спрашиваешь - за что? За хищение в особо крупных размерах - вот за что, наглец! Нам тут воры не нужны - верно, - сэр Мозес? - И король кивнул столу. - Вот видите, сэр Мозес во всем со мной согласен...
- Один вопрос! - крикнул Ланс. - А почему у вас стол не круглый?
- Чтобы знали свое место, - объяснил король. - У вас все? А то меня дела ждут. Занятые люди мы, короли. То совещания, то турниры, то казни... Кстати, приглашаю вас завтра на казнь! Приходите! Будет интересно.
И он побежал обратно на свое место во главе стола, где тут же начал спорить с табличками и грозно хмурить брови, нас же, толкая щитами, повели в темницу. Всех, кроме оруженосца, чье протестующее мычание еще долго неслось нам вслед.
ГЛАВА 4
Не все запоры можно сломать. Иногда для этого применяют клистир.
Из 'Энциклопедии юного лекаря'
Собственно говоря, хваленый подвал представлял собой огромную комнату, вдоль стен которой шел железный штырь, к коему и было приковано множество народу. Так что ни в какое сравнение с пещерой миноделов темница не шла.
Выглядели пленники не ахти, ну, как и положено пленникам: заросшие, грязные, в отрепьях. Сами мы стать такими, похоже, не успеем. Нас приковали к штырю. Больше всех цепей пошло на Кутю (все-таки ему удалось навлечь на себя подозрение короля - он поссорился со стражниками, и его не отправили на конюшню, как Бозо и Вадика, а приковали вместе с нами).
- Можно, я их всех заваляю и съем? - предложил мне шестилапый друг, с отвращением глядя на веселящихся стражей.
- Их больше, - покачал головой я. - Если даже ты успеешь слопать одного, тут же на каждой твоей ноге повиснет двадцать человек, и еще пятьдесят усядутся на хвост. Стоит ли стараться?
Пару-тройку человек, пристававших к Матильде, Штуша все-таки придавил, да и сама сестрица терпеть долго не стала - несколько стражников покинули темницу, охая и ругаясь на чем свет стоит, держась за распухшие щеки, горящие уши и разбитые носы.
Дверь подвала со скрежетом захлопнулась, и мы остались коротать ночь в тюремной камере. Остальные узники, видимо, привыкли к подобным вливаниям в свои ряды: никто из них даже не проснулся. В камере стоял многоголосый храп, сип и стон. Сразу стало тоскливо и захотелось завыть, да видно, кто-то прочел мои мысли и дико завыл во сне сам.
В углу завозились, послышался хлесткий удар, и вой смолк. Вслед за этим из угла же раздался хриплый женский голос:
- Кто там ходит? Кто там бродит? Топают, хлопают... Такое родное что-то... Тильда, ты что ли?
- Хруня?!!
- Ну!
- А!!!
- Ура!!!
И сестры, гремя цепями, полезли целоваться.
- Эй! - крикнул я в темноту. - Я тоже здесь! И рад тебя видеть!
Тут же кто-то из близлежащих бородачей больно сунул мне кулаком в спину.
- Рот закрой, - просипел он. - Рад он видеть! А я не рад! Утром наболтаетесь, спать не дают...
- Утром как раз не успеем, - горько сказал я и процитировал на память: - 'Как осенние листочки на сыром дрожат ветру, так и жить не дольше ночки - нас повесят поутру'.
- Надо же, поэт, - сипло сказал бородатый. - У меня вот тоже дома сын остался - поэт, чтоб его... Нет бы, чтоб нацепить меч вострый, да оседлать коня доброго, да отправиться папку спасать-выручать...
- Так он и отправился, - сообщил я. - Нацепил, оседлал и поехал. И вот на тебе - сиди и смертушки ожидай, наследник Фараморский...
- Что-о-о? - воздвигся мой сосед, гремя цепями. - Это какой-такой наследник?
И он сграбастал меня в охапку.
- Да! - пищал я, стараясь отлягаться от настырного бородача. Наследник! И сейчас ты будешь повержен, проклятый гунн!
- Дожили, - сказал бородатый пленник, опуская меня на землю. - Родного папу гунном называют!
- Папила! - И я, в свою очередь, налетел на соседа. - Я тебя нашел! И уже даже почти спас!
- Какая радость, - сказал папа без всякой, впрочем, радости в голосе.
- Папа, привет! - высунулась из-за меня Тильда.
- Так, - печально отозвался отец. - Чувствую, еще несколько лет - и весь Фарамор будет в сборе. Если и Лео припрется - будет полная темница наследников.
- Мало того, - открыл я рот, дабы сообщить о ждущем его возвращения малютке Фенрире, но получил от Тильды здоровенный щипок. И правда - пусть потом будет ему приятный сюрприз.
- Что вы орете, что вы орете, кругом люди спят, - проворчал Мерлин, шелестя соломой и извлекая из пальца огонь. Завидя нашу дружную семью, он похрустел шеей и бодро сказал: - Ну так и что, любезные мои? Выбираться будете или тут останетесь? Рекомендую выбраться - пользы будет больше.
- Как? - откликнулся папа. - Железку не расшатаешь, а во время похода в туалет... Я пробовал - чуть без зубов не остался. Э-эх!
- ... А вот кого освобождать! А вот кому цепочки отмыкать! Всего за одну душу с носа! - В окошко под потолком влетел... влетела... в общем, черт.
- Ну уж нет, - сказал он при виде наших радостных лиц. - Я вас уже три раза вытаскивал, четвертый нельзя. И так шпинату обожрался.
- А с нами еще папа и сестра, - вкрадчиво сообщила Тиль. - Состав наш изменился, они тоже могут гадать!
Черт принялся бегать по телам узников, ругаться и рвать из хвоста волоски. Обладатели горящих злобных глазок разбежались по всему его телу, и черт стал напоминать усеянную огоньками новогоднюю елку.
- Ласвегас, - сказала волшебное слово сестра, и черт остановился.
- Что это? - с подозрением спросил он. - Уже имя угадываешь?
- Нет, просто слово красивое. Само на ум пришло. А что это по тебе бегает?
- Черепячки, - неохотно сказал черт, сгоняя корявым пальцем свою живность в одно, строго определенное место.
- А кто они?
- Черепашек знаешь? А черепочки себе представляешь? Вот они - нечто серое и нечто среднее.
- Подари одного, - попросил Ланс. - Я его при свете рассмотрю как следует.
