связано множество воспоминаний, и он недоумевал, почему она назначила встречу именно здесь.
К нему подошла официантка. Он заказал кофе. Просто так, чтобы провести время. Решил, что будет ждать, пока не выпьет кофе, потом позвонит Рене.
Меньше чем через пять минут, как раз когда он доставал свой телефон, Рена вошла в кафе. Он встал, чтобы она сразу его увидела, помахал ей рукой. Она его проигнорировала.
Ни темные круги под грустными глазами, ни измученное выражение лица не могли умалить ее красоту. На ней был синий свитер, подчеркивавший глубину ее глаз. На плече висела сумочка, в руках была кожаная папка. Он подождал, пока она подойдет к столику и сядет, потом сел сам.
— Я уже хотел звонить тебе. Решил, что ты передумала.
Рена покачала головой:
— Извини, что заставила тебя ждать. У меня было дело сегодня утром. Оно немного затянулось.
— Какое дело? — спросил он, недоумевая, что могло заставить ее опоздать.
Она отвернулась к окну, минуту поколебалась, затем опять повернулась к нему:
— Я сегодня в первый раз была у врача. Насчет ребенка.
Тони откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нее:
— И что сказал врач? Все в порядке?
Рена не смогла сдержать внезапной вспышки радости:
— Да. Ребенок здоровый. Родится в октябре.
— Это хорошо, Рена.
Но эта новость напомнила, что ему предстоит взять на себя заботу и ответственность за чужого ребенка и для этого жениться на женщине, которая его не любит. Внезапное осознание этого было как удар в солнечное сплетение.
— Что еще сказал врач?
— Я должна стараться сохранять спокойствие. Не допускать, чтобы стрессы меня истощали.
— Он прав, Рена. Тебе пришлось через многое пройти, но ты должна постараться расслабиться и…
— Я не нуждаюсь в твоих лекциях, Тони.
Он сжал зубы. Беременные женщины иногда бывают капризны, по крайней мере так говорили его приятели, но с Реной дело не только в этом. Его предложение по сути было шантажом под сладким соусом. Черт, он не хотел для нее лишних мук. Но он дал Дэвиду обещание и должен его выполнить.
Она посмотрела на него и глубоко вздохнула:
— Извини меня, Тони. Мне все это нелегко. Поверь, я ни на минуту не перестаю думать о благополучии моего ребенка.
Тони был не так чувствителен, чтобы обидеться. С другой стороны, большинство женщин сочли бы его предложение за великое счастье.
Подошла официантка:
— Добрый день! Что вам принести?
Рена даже не открыла меню:
— Калифорнийский кофе и салат.
— Поняла. А вам, сэр?
— И еще, — прервала Рена официантку, — чизбургер с перцем.
Официантка усмехнулась:
— Наше фирменное. Присмотрю, чтобы перца было много.
— Кроме того, я не отказалась бы от лимонада.
— Хорошо. Я принесу лимонад.
Тони заказал то же самое и, когда официантка ушла, посмотрел на Рену:
— Я все думал, почему ты хотела встретиться со мной здесь?
Она пожала плечами:
— Сегодня, с тех пор как проснулась, не перестаю думать о чизбургере с перцем.
— Да, мы немало съели их тут в свое время. Мы просто опустошали это место. Ты помнишь?
— Да, помню.
На минуту выражение лица Рены смягчилось. Тони вспомнил, что он чувствовал, когда они проводили время вместе. Как хорошо им было, как сильно они любили друг друга.
Но затем Рена посмотрела на кожаную папку, которую положила на стол, и выражение ее лица изменилось.
— Что у тебя тут? — спросил Тони.
— Кое-что для тебя.
Тони удивленно поднял брови:
— Так скажи мне.
Она протянула ему папку:
— Это брачный договор. — И посмотрела ему прямо в глаза.
Тони не выказал удивления. Надо выслушать ее, потом делать выводы.
— Я выйду за тебя замуж при условии, что Пурпурные Поля останутся моей собственностью. Я хочу быть единственной хозяйкой магазина и виноградника. Когда-нибудь этими землями будет владеть мой ребенок. Это однозначно. Пусть твой юрист просмотрит этот договор. Все абсолютно законно. Проблем быть не должно.
Тони тяжело вздохнул:
— Ты не видишь иронии во всем этом?
Рена поймала его взгляд:
— То есть?
— Во-первых, Пурпурные Поля мне не нужны. Я женюсь на тебе не затем, чтобы запустить руку в твои винные погреба. Дело в том, что я стою десять миллионов, Рена, и все, что принадлежит мне, будет твоим. И я не прошу тебя заключать со мной брачный договор.
— Если ты хочешь заключить со мной договор, я его подпишу.
— Не хочу, черт подери! Я вступаю в этот брак не с легким сердцем. Если мы поженимся, вся ответственность будет лежать на мне. У нас будет ребенок, семья. Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать?
— Да, конечно. Но ты уже раньше давал мне обещания, а потом не сдержал их, так что теперь у меня нет выбора. Я хочу каких-то гарантий. Ты должен понимать это. Ведь ты Карлино.
Тони сжал губы. Он не хотел ввязываться в ссору, поэтому ему приходилось очень осторожно подбирать слова:
— На сей раз это другое дело. Я не собираюсь нарушать данные тебе обещания.
— Я бы спала спокойнее, если бы могла тебе верить, — вздохнула Рена.
У Тони в ответ вырвалось проклятие. А она продолжала объяснять:
— Я только оберегаю свою собственность. Можно ли меня осуждать за это? У меня ничего нет, кроме Пурпурных Полей, и я не хочу их лишиться.
Тони, рассердившись не на шутку, даже не стал себя утруждать прочтением договора:
— Хорошо, пусть будет по-твоему.
Он достал из кармана ручку, вынул из папки бумаги, мельком взглянул на них и подписал.
— Ты не хочешь показать договор своему юристу? — спросила Рена, с удивлением глядя, как он аккуратно складывает документы.
Он покачал головой:
— Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы быть уверенным, что здесь все гладко. Я тебе доверяю.
Рена откинулась на спинку стула и гордо вскинула голову:
— Я не заставлю тебя раскаиваться.
— Я не стараюсь пристыдить тебя, — сухо заметил Тони, но, увидев, что Рена готова заплакать, смягчился. — Бумаги подписаны — ты получила что хотела. Я никогда не собирался отнимать у тебя Пурпурные Поля. — Он положил локти на стол и наклонился к ней. Их взгляды встретились. — Мы должны
