– Выходит, юный Пирс потрудился на славу.
Я пододвинул к себе каравай.
– Тамазин еще не встала?
– Только что. Она в последнее время стала лениться.
Я посмотрел на Барака, и он покраснел.
– Синяки у нее на лице почти сошли, да и рот заживает, но она все равно пока не хочет, чтобы ее видели. Через день или два она будет в полном порядке. До сих пор бушует, вспоминая того зубодера, который пытался купить у нее зубы.
– В ту ночь ее могли убить, – со всей серьезностью напомнил я, – и виной тому наша работа. Моя работа.
Барак положил на стол недоеденное яблоко. Некоторое время он молчал.
– Мне самому ненавистно гоняться за этим сумасшедшим, или одержимым дьяволом, или кто он там такой. И я вымещал это на Тамазин, – со вздохом признался он и неловко поерзал на стуле.
– Почему? – мягко спросил я.
– Наверное, потому что она всегда оказывалась рядом и попадала под горячую руку.
– Ты по-прежнему хочешь, чтобы она была твоей женой? – так же осторожно спросил я.
– Конечно хочу!
Барак зыркнул на меня глазами, и я на миг испугался, что зашел слишком далеко, но Джек вздохнул и покачал головой.
– Я понимаю, что вел себя с ней по-свински, но…
Он провел ладонью по своей нерасчесанной густой каштановой шевелюре и снова вздохнул.
– Я принял решение: когда все это закончится, я сниму маленький уютный домик поближе к Линкольнс- Инн, и мы переедем в него из Олд-Бардж.
Я улыбнулся.
– Вот этим ты меня порадовал! Тамазин будет на седьмом небе от счастья.
– И я буду проводить дома больше времени и перестану шляться по… кабакам.
То, что Барак запнулся, заставило меня насторожиться. Неужели Тамазин была права и он действительно встречался с другими женщинами?
– Ты уже сказал ей?
– Нет. Подожду, пока все немного не уляжется.
– Тебе следует сообщить ей о своем решении теперь же.
Барак нахмурился, и я понял, что на сей раз действительно зашел слишком далеко.
– Я скажу ей тогда, когда сочту нужным, – отчеканил он. – Пойду оденусь и велю Питеру седлать Сьюки и Бытие, чтобы они были наготове.
Барак встал из-за стола и вышел.
Упомянув Питера, он невольно напомнил мне обещание, которое я дал мальчику по имени Тимоти. Перекусив хлебом с сыром, я сунул в карман одно сморщенное яблоко и пошел на кухню. Там я нашел Джоан и Тамазин. Жена Барака сидела за столом и резала овощи для вечерней готовки. Отечность немного спала, но лицо женщины по-прежнему оставалось опухшим, а синяки цвели всеми цветами радуги. Увидев меня, Джоан приветливо улыбнулась, а Тамазин, наоборот, прикрылась рукой.
Джоан стирала, склонившись над большим деревянным ведром. Она принялась выжимать выстиранную простыню, и ее лицо под белым чепцом раскраснелось от усилий. Ощутив укол вины, я подумал, что бедняжке почти шестьдесят лет и хлопотать по дому ей нелегко. Ее муж когда-то был у меня слугой, и после его смерти пятнадцать лет назад я оставил Джоан своей домоправительницей. Это было необычно для холостяка вроде меня, даже несмотря на нашу разницу в возрасте, но мне был по душе ее спокойный нрав и заботливое, почти материнское отношение ко мне. Накануне я собирался спросить ее, не нужен ли помощник по дому кому-нибудь из соседей, но ночью у меня родилась другая мысль.
– Послушай, Джоан, – заговорил я, – а не взять ли нам мальчика, чтобы он помогал тебе на кухне?
После недолгих раздумий она ответила с усталой улыбкой:
– У Питера, конечно, много дел – и на конюшне, и по хозяйству, но я, признаться, не знаю, как он отнесется к появлению в доме еще одного парня.
Теперь улыбнулся я.
– Мальчик, которого я имею в виду, младше Питера, и мы сразу же дадим им понять, что Питер из них двоих – главный.
– Что ж, помощник, конечно, не помешает, сэр.
– Тогда, возможно, он появится у тебя уже сегодня.
– Спасибо, – поблагодарила Джоан, взяла ведро с грязной водой и понесла его на двор.
Тамазин тоже встала, открыла ей дверь и вернулась к столу.
– Ты выглядишь гораздо лучше, Тамазин, – сделал я комплимент.
– На меня все равно страшно смотреть, сэр, но вскоре синяки должны сойти.
– Как твой рот?
– Сейчас почти не болит. В конце концов, тот зубодер оказался не так уж плох.
– Гай не стал бы рекомендовать негодного врача.
– И все же мне до сих пор не верится, что он хотел купить мои зубы и собирался вырвать их все до единого.
Голос женщины был печальным и лишенным эмоций. Она подняла на меня глаза.
– Что случилось вчера вечером? Джек не стал мне ничего рассказывать, когда вернулся. Сказал только, что ложится спать.
– Он не хотел тревожить тебя, Тамазин, но, к несчастью, произошло новое убийство.
Ее глаза округлились.
– Вы с Джеком были в опасности?
– Нет, мы всего лишь обнаружили тело.
– Да закончится ли это когда-нибудь?! – в отчаянии воскликнула женщина. – На Джека уже без слез не взглянешь, и на вас тоже, сэр. Я замечаю!
На лице Тамазин появилась саркастическая усмешка, отчего она сразу будто постарела.
– Или, может быть, я ошибаюсь? Может, Джек просто устал от меня, а я ошибочно думаю, что так влияет на него ваша охота за убийцей?
– Ты его по-прежнему любишь? – напрямую спросил я.
– Да, – не задумываясь, ответила она. – Но я не смогу выносить этого вечно. В отличие от многих других женщин я не стану половой тряпкой, о которую можно вытирать ноги.
Я улыбнулся.
– Вот этим ты и привлекла его в Йорке. Своим боевым духом.
Тамазин выдавила из себя улыбку, в которой все еще ощущался горьковатый привкус.
– А не своим привлекательным личиком? Впрочем, оно уже далеко не привлекательное!
– Твое личико по-прежнему прелестно, Тамазин. Наверное, я не должен говорить тебе об этом, но я скажу. Джек все так же любит тебя. Он понимает, что вел себя не лучшим образом, и сказал мне, что, когда это дело будет закончено, вы переедете из Олд-Бардж в хороший дом.
– Он так и сказал?
– Да, клянусь честью. Но не выдавай меня. Он не должен знать, что я первым рассказал тебе об этом.
Женщина наморщила лоб.
– Но почему он сам не скажет мне об этом?
– Даже мне пришлось буквально клещами выдирать из него это признание. Ты же знаешь Барака.
– Я думала, что знаю его.
– Дай ему время, Тамазин. Я знаю, с ним может быть нелегко, но… Дай ему время.
Она посмотрела на меня в упор.
– Я дам ему время, но оно не будет длиться вечно.
Открылась дверь, ведущая во двор, и вернулась Джоан с пустым ведром.
– Пожалуй, мне пора отправляться на конюшню. Джек, наверное, заждался меня. Этим утром нам нужно
