хоть и ругал меня за невежество, взвалил на меня все заботы о пациентах. Мне приходилось все делать самому. А все потому, что он считал этих больных всего лишь досадной обузой.
– А тех, кто лечился в монастырской больнице и за которыми ухаживал молодой Кантрелл?
– О них Годдард заботился больше, в противном случае ему пришлось бы держать ответ перед братией. Он присматривал за Кантреллом и даже сделал ему очки, когда стало ясно, что тот едва-едва видит.
– Раньше я сообщил вам, что мы расследуем убийство. Так вот, у нас есть основания полагать, что человека убил Годдард.
– Как?
– Этого я сказать не могу, но убийство было совершено с невероятной жестокостью.
Я был готов поклясться, что Локли испытал облегчение. Он рассмеялся с оттенком презрения.
– Годдард никогда ни на кого не напал бы. Он был холодный человек и ленив, как дьявол. Если он нужен, его никогда не дозовешься. А еще у него было полно денег, я это точно знаю. С какой стати ему кого-то убивать?
Я медленно кивнул и сказал:
– Не сомневаюсь, вы верите в то, что говорите.
Я посмотрел Локли прямо в глаза.
– Но я уверен, что вы скрываете от нас что-то, имеющее отношение к Годдарду. Советую вам рассказать все.
Локли крепче сжал в кулаки лежавшие на столе руки – большие, грозные, огрубевшие от тяжелой работы. Его лицо побагровело.
– Да оставите вы меня когда-нибудь в покое?
Его выкрик заставил меня вздрогнуть от неожиданности, а Барака – потянуться к шпаге.
– Я ничего не знаю! Ничего! Отстаньте от меня! Всю жизнь мной кто-нибудь помыкал! Пациенты, Годдард, тот чертов брадобрей-хирург, который внушал мне, что я проклят.
Он обернулся и уставился на миссис Бьюнс.
– И ты! – Локли уронил голову на руки и простонал: – Я уже сам не знаю, на каком свете живу…
Барак был поражен таким искренним, почти детским всплеском эмоций. Этель Бьюнс стояла, поджав губы, в глазах ее блестели слезы.
– Что вы скрываете, мастер Локли? – мягко спросил я. – Расскажите, и, возможно, вам станет легче.
– Он ничего не знает, сэр, уверяю вас, – сказала миссис Бьюнс. – Видели бы вы, в каком состоянии он находился, когда я его подобрала! Последние деньги пропивал. Фрэнсис не такой сильный, каким кажется.
Локли внезапно вскочил на ноги, да так резко, что стул с грохотом полетел на пол.
– Убирайтесь отсюда! Убирайтесь оба!
– Если вы не ответите мне, вас могут арестовать, бросить в темницу, и там вас будут допрашивать уже совсем по-другому, – ровным голосом сообщил я.
– Валяйте, арестовывайте! Мне наплевать! К черту вас всех! Я возвращаюсь к своим клиентам!
Он направился к двери. Барак сделал движение, намереваясь преградить ему путь, но я отрицательно качнул головой. Локли вышел, двигаясь необычайно быстро для человека его комплекции. Миссис Бьюнс помялась и подняла на меня умоляющий взгляд.
– Фрэнсис не очень крепок на голову, сэр. То, что он говорит, – правда. Его действительно всю жизнь унижали люди, считавшие себя лучше его.
– Так поступает большинство, – неприветливо отозвался Барак.
– Но Фрэнсис не выносит этого, такое обращение дурно действует на него. Я пыталась помочь ему, но, по-моему, все закончилось тем, что он стал видеть во мне еще одного… мучителя. Но ведь это не так.
Женщина беспомощно посмотрела на нас.
– Ладно, мадам, оставьте нас пока, – велел я.
Когда она вышла, Барак категорично заявил:
– Его надо арестовать.
Я вздохнул.
– У нас нет на это полномочий. Мы расскажем о том, что произошло, Харснету, и, я уверен, он сегодня же, как только таверна закроется, пришлет сюда людей.
– А может, он тот, кого мы ищем? – спросил Барак. – Большинство людей покрылись бы холодным потом, если бы им пригрозили арестом, а этому хоть бы хны. Даже его женщина сказала, что он не в своем уме.
Я покачал головой.
– Держать таверну – хлопотное дело, и вряд ли у него получилось бы совершить все то, что сделал убийца, так, чтобы о том не прознала миссис Бьюнс. Кроме того, я не могу представить его убивающим Роджера и других. Просто не могу.
– Откуда вам знать?
Я пристально посмотрел на своего помощника.
– Если Локли действительно убийца, неужели ты думаешь, что он дастся нам живым? Нет, пусть с ним разбирается Харснет.
Глава 27
Из Смитфилда мы решили отправиться прямиком в Вестминстер, поскольку это будет быстрее, чем гнать лошадей домой, а потом искать лодку и плыть по реке. Миновав Холборн и проехав через поля, мы срезали путь и оказались на Друри-лейн. На лужайке резвились заяц и зайчиха, в упоении прыгая в своем незатейливом брачном танце.
– Весна наконец наступила, – сказал Барак.
– Да, хотя в последние дни я постоянно ощущаю холод, как будто зима задержалась внутри меня.
Пока мы ехали через Вестминстер, утопая в его шуме, запахах и тревожном ощущении опасности, я не мог отделаться от чувства обеспокоенности и страха. Под старой часовой башней расположилась группа цыган. Перед маленьким шатром из ярких полотнищ, на которых были намалеваны луна и звезды, стоял столик. Двое играли на флейтах, зазывая народ, а старая цыганка, сидевшая за столиком, гадала на картах, предсказывая судьбу любому желающему. Барак остановился, чтобы рассмотреть их. И впрямь, цыгане в разноцветных тюрбанах и развевающихся цветастых платках являли собой красочное зрелище. Эти живописные пришельцы, высадившиеся когда-то на наших берегах, несколько лет назад были изгнаны по приказу короля, но многим удалось избежать гонений, а некоторые укрылись в вестминстерском убежище.
У этих, судя по всему, дела шли неплохо, даже несмотря на то, что чуть поодаль стоял одетый в черное человек, который, размахивая Писанием, обличал цыган за их языческое, богопротивное занятие. Толпа не обращала на него внимания. Убежище было не местом для проповедей.
– Едем, – поторопил я Барака, нервно оглядываясь по сторонам. – Я не хочу торчать здесь в качестве живой мишени.
Барак кивнул и пустил Сьюки шагом. Мы проехали мимо проповедника, который продолжал надрываться:
– Горе тем, кто идет путем дьявола!
На территорию бывшего Вестминстерского монастыря мы въехали через южные ворота. Поглядев на башню с часами, я обнаружил, что до встречи с Харснетом остается еще добрых полтора часа. Поэтому мы повернули лошадей к дому Кантрелла. Стайка бездомных собак обнюхивала сваленную на углу кучу мусора, надеясь отыскать что-нибудь съедобное. Я громко постучал в дверь под выцветшей вывеской плотника, а Барак тем временем привязывал лошадей. Мне не хотелось оставлять животных здесь, но не тащить же их в дом! По крайней мере, Сьюки с бойцовским характером: она может крепко лягнуть незнакомца, попытайся тот ее отвязать. За дверью, как и в первый раз, послышались шаркающие шаги, и испуганный надтреснутый голос Кантрелла спросил:
– Кто там? Учтите, я вооружен!
– Это я, мастер Шардлейк. Я уже был у вас. В чем дело?
После короткой паузы звякнул засов, и дверь приоткрылась на несколько дюймов. В образовавшейся
