Обольщаться тебе все же миром не надо:Будет небо твоим вожделеньям не радо.Что с влюбленными в мир мир свершает, взгляни!Как не ласков он с ними! Как страждут они!Окружая престол вихрем злым и веселым,Как играет он тем, кто играет престолом!Опьянившихся сладким дурманом винаПоразил он, — по в чем же была их вина?Если ты — Кей-Хосров, семь кишверов приявший,Если ты — Искендер, все величье познавший,То от чаши и зеркала[413] все свои дниБольше блага имей, чем имели они.Что б ни делал, сбирай ты припасы в дорогу:Ты без добрых деяний не надобен богу.О даритель венцов! О горящий венцом!О завещанный нам венценосным отцом!Веселись, хоть ушли те, что веселы были,Ты — в венце, хоть венцы все они позабыли.Пусть красив этот сад, как фазанье крыло,Отцветет он, как всё, что когда-то цвело.Прочь ушел кипарис: нет царя Ахситана![414]Ты ж цвети всем цветением крепкого стана.Пусть, ко мне снисходя, дал мне силу и весИ вознес он меня до высоких небес,Оценил ты меня еще выше, — в наградуДал бродить мне по царственной щедрости саду.Пусть же звезды, что правят земною судьбой,Дверь отрад раскрывают всегда пред тобой!Никого тебе равных, о щедрый, не стало.Так живи, чтоб сиянье твое мне блистало!Что ж еще я свершил? Где носило меня?По каким бездорожьям гонял я коня?* * *Видя чашу и трон с его древним узором,—Трон, что служит отрадою только лишь взорам,Ибо каждый престол для души и умаВсех сидящих на нем — не престол, а тюрьма,—Царь позвал Булинаса. Пред чашей ХосроваСел мудрец, чтобы тайны не стало покроваНа устройстве сосуда, который умелОтражать буйный мир и чреду его дел.Взор вперил Булинас в надпись дна золотогоИ прочел начертанье от слова до слова.Там, где чаша скреплялась, узрел он, дивясь,Еле видимых строк прихотливую вязь.И вгляделись и царь и мудрец в эти строкиИ расчет их постигли премудрый, глубокий,И все числа, что были таимы в строках,Затвердил Булинас, затвердил шаханшах.
