Ведь от праха, друзья, получил я начало.Стать мне прахом опять, видно, время настало.Перед тем, как с пучиною буду я слит,В море выброшу я свой прославленный щит.Я родился нагим, и, закрыв мои вежды,Вы заройте меня без венца и одежды.Был без бремени я. Время царства забылЯ навек, буду наг я, как некогда был.Посетила скалу птаха малая. ВскореУлетела. Скала испытала ли горе?Я — та малая птаха, а царство — скала.Миру трудно ль забыть Искендера дела?Порождать и сражать мне подобных он любит.Злобный мир! О, горбун![483] Всех, проклятый, он губит!Хоть внимал я всем людям, хоть не был я злым,Но насилие все ж применял я к иным.Вы простите меня. Судей жду я не строгих.Ведь неправых владык обезглавил я многих.В черный прах мой опустится черный престол.Дух мой к светлым взлетит, в их лазоревый дол.Не стенайте с покрытыми пеплом главами!Пусть прощенья слова будут сказаны вами».Все он молвил. Безмолвье возникло в ответ.Он уснул. Мнилось всем: в нем дыхания нет.
Заклинание, обращенное к матери, и смерть Искендера
Музыкант, вновь настрой свой рокочущий руд!Пусть нам явит ушедших твой сладостный труд.Запевай! Посмотри, я исполнен мученья.Может статься, усну я под рокоты пенья.* * *Если в утренний сад злой нагрянет мороз,Опадут лепестки чуть раскрывшихся роз.Как от смерти спастись? Что от смерти поможет?Двери смерти закрыть самый мудрый не сможет.Лишь смертельный нагрянет на смертного жар,Вмиг оставит врачей их целительный дар.Ночь скончалась. Вся высь ясной стала и синей.Солнце встало смеясь. Плакал горестно иней.Царь сильнее стонал, чем в минувшую ночь.Бубенцы[484]… Отправленья нельзя превозмочь.Аристотель, премудрый, пытливый мыслитель,Понимал, что и он — ненадежный целитель.И, узнав, что царя к светлым дням не вернуть,Что неведом к его исцелению путь,Он промолвил царю: «О светильник! О чистый!Всем царям льющий свет в этой области мглистой!Коль питомцы твои не сыскали пути,
