Литературный текст: проблемы и методы исследования. 8. Мотив вина в литературе (Сборник научных труд

224

Окуджава Б. Стихотворения. СПб., 2001. С. 230. Далее стихи Окуджавы цитируются по данному изданию с указанием в тексте номера страницы.

225

Отнюдь не исключающей обычного застольного философствования, ср.:

«Славная компания… Что же мне решить?
Сам я непьющий — друзья подливают.
Умирать не страшно — страшно не жить.
Вот какие мысли меня одолевают».

(«Славная компания… Что же мне решить?..». С. 477.)

— и традиционных для российского modus vivendi кухонных интеллигентских споров (см. вторую строфу стихотворения).

226

См. комментарий к этому тексту: Сажин В. Н. Примечания // Окуджава Б. Указ. соч. С. 674–675.

227

В этом стихотворении Сталин напрямую назван убийцей:

«И у него в бумажнике — убийца
пригрелся и усами шевелит». (С. 369.)

228

Отметим, что «вино стихов» здесь не самостоятельный троп, а именно фрагмент рассматриваемого мотивного комплекса, метонимически его замещающий. В процитированном стихотворении присутствуют в трансформированном виде и другие элементы этого комплекса: «наш двор <…> с ним теперь уже не справиться, хоть он и безоружен» (дружеское единение и его мощь); «Володя во дворе, / его струны в серебре», «пусть <…> теперь поэту воздают по чину» (застольное величание, поэтическая солидарность). Таким образом, названный в тексте формальный критерий сопоставления вина и стихов — их крепость — оказывается не столько основой тропа (поскольку здесь не сравнение «вина» и «стихов», а констатация их изначальной соположенности внутри мотивного комплекса), сколько указанием на заложенные в этом тропе смысловые возможности: «крепость» стихов означает и их качество, и силу их поэтического воздействия, свидетельствует о том, что они прошли проверку временем etc.

229

Возможно, здесь важнее мысль о беззащитной хрупкости человеческой жизни вообще, ср.:

«На откосе, на обрыве
нашей жизни удалой
ты не удержался, Гиви,
стройный, добрый, молодой.

Кто столкнул тебя с откоса,
не сказав тебе „прощай“,
словно рюмочку — с подноса,
будто вправду невзначай?»

(«Памяти брата моего Гиви». С. 404.)

230

Встречающийся у Окуджавы прием: ср., например, «Мне нужно на кого-нибудь молиться…», смысловую игру в «Молитве» («Господи мой Боже, зеленоглазый мой!» — С. 240).

231

Образ большой Родины-государства — России, СССР — соотнесен в поэзии Окуджавы с совершенно иными мотивами. Если среди них фигурирует мотив вина / пития, то скорей в сугубо негативном аспекте:

А то ведь послушать: хмельное, орущее, дикое,
одетое в бархат и в золото, в прах и рванье —
гордится величьем! И все-таки слово «великое»
относится больше к размерам, чем к сути ее.