Государю. 'Между тем Иоанн (Калита. – В.Б.) и Князь Суздальский, верные слуги Узбековой мести, приближались (с войсками. – В.Б.) ко Твери, несмотря на глубокие снега и морозы жестокой зимы… Тверь, Кашин, Торжок были взяты, опустошены со всеми пригородами, жители истреблены огнем и мечом, другие отведены в неволю… Хан… будучи доволен верностию Князя Московского (Ивана Калиты. – В.Б.), дал ему самую милостивую грамоту на Великое Княжение, приобретенное бедствием столь многих Россиян (тверитян. – В.Б.)'. /Н.М. Карамзин 'История …', том IV, стр.269./ Вот таким образом Московия 'за тридцать серебряников' купила, наконец, себе право на великокняжеский стол. Каким долгим и страшным путем они шли к этому праву на воровство! Великороссов никогда не мучила совесть за сии жестокие деяния. Описывая события Московского предательства Твери, Н.М. Карамзин даже слегка не пытается осудить за бандитизм Ивана Калиту. Нет! Он не осуждает предателя – московита. Он осуждает тверского великого князя Александра Михайловича. Мол, зачем он все это затеял, лучше бы стал на колени, залез в ярмо, да испросил прощения у Хана. Он осуждает 'хитрого' Хана Узбека, который 'казнит россиян россиянами'. Он осуждает жестоких и 'свирепых монгольских воевод'. Но для предателя Ивана Калиты не находит даже простейшего слова осуждения. Так выглядит в обнаженном виде двойная русская мера: для своих и для чужих. Однако читателю не стоит заблуждаться относительно московского князя Ивана Калиты. То был всего лишь ревностный служака Золотоордынских Ханов. Значительно позже, когда 'сказателям' русской истории понадобится обосновать грязные деяния своих московских предков, они изыщут новые приличные термины, типа: 'собирание земли русской', 'Московский государь', 'монарше повеление' и тому подобное. И весь этот букет украшений возложат не на истинного хозяина Суздальской земли и Московии – Золотоордынского Хана, а на Рюриковичей-московитов, ползавших на коленях в ярме перед Ханом, жадно искавших Ханской улыбки. Но вернемся к событиям тех далеких времен. Князь Александр Михайлович, побивший татар в Твери, вынужден был сбежать из своей вотчины в Псков. Однако и там его настигли прислужник Хана Узбека – Иван Калита совместно с Митрополитом. 'Иоанн (Калита. – В.Б.), боясь казаться Хану ослушником или нерадивым исполнителем его воли, приехал в Новгород с Митрополитом и многими Князьями…видя, что надобно сражаться или уступить, прибегнул к иному способу, необыкновенному в древней России (Московии. – В.Б.): склонил Митрополита наложить проклятие на Александра и на всех жителей Пскова (вставших на защиту князя Александра Тверского. – В.Б.), если они не покорятся (приказу Хана. – В.Б.)'. /Н.М. Карамзин 'История …', том IV, стр.276./ В этих событиях очень впечатляет поведение Митрополита. Как бы Русская Православная церковь не пыталась отмежеваться от связи с татаро- монголами, проделать ей это не удастся. Нагляднейший пример, когда простые христиане целого города подвергнуты церковному проклятию, ради сохранения величия, признанного Русской церковью своим Верховным Царем, Хана Узбека. Московская Православная церковь и ее Митрополит были верными слугами Хана Золотой Орды, служили ему преданно, денно и нощно молясь за него. В приведенных выше словах Н.М. Карамзина кроется вся так называемая 'обособленная независимость развития Московии от Золотой Орды'. Как видим, уважаемый читатель, даже самые изощренные тезисы русской мифологии рушатся под жестким напором фактов. Требуется всего лишь отбросить словесную шелуху оправданий. Если московские дела и события ХIII-ХV веков рассматривать без добавленного впоследствии 'примеса лжи', то факты повествования имеют отчетливую логику: повелитель единого государства – Хан Узбек, где оба московита, и князь Иван Калита, и Митрополит Феогност, всего лишь верные слуги Золотой Орды, повелел им доставить к нему проштрафившегося подданного. Что ретивые Митрополит с Московским князем и делают. Всего – то! Но псковитяне не пошли на поводу у, проклявшего и отлучившего их от церкви, Митрополита. Они не предали Александра Тверского, и тот свободно уехал в Литву. Как же вел себя в дальнейшем Иван Калита? Я не стану излагать в деталях его действия, а приведу несколько выписок из Н.М. Карамзина. Суди, читатель, сам. '…Иоанн частыми путешествиями в Орду доказывал свою преданность Хану…' 'Новогородцы, торгуя на границах Сибири, доставали много серебра из-за Камы, Иоанн требовал оного для себя и, получив отказ… в гневе уехал тогда к Хану (жаловаться. – В.Б.)'. 'Истощая казну свою частыми путешествиями в корыстолюбивую Орду и видя, что Новогородцы не расположены добровольно поделиться с ним сокровищами Сибирской торговли, он хотел вооруженною рукою перехватить оные. Полки Иоанновы шли зимою, изнуренные трудностями… встреченные сильным отпором Двинских чиновников, они не имели успеха и возвратились, потеряв множество людей'. 'Новогородцы отправили обыкновенную Ханскую дань к Иоанну, но Великий Князь, не довольный ею, требовал… еще вдвое более серебра, будто бы для Узбека'. /Н.М. Карамзин 'История …', том IV, стр.278, 280, 286./ Так верой и правдой служил Золотой Орде Иван Калита, всегда пресмыкаясь у ног Хана, а дома занимался обычным разбоем, выискивая для Орды лишнюю деньгу. Только по грубым прикидкам, Иван Калита с 1327 по 1340 годы провел в Орде, включая дорогу туда и обратно, не менее 9 (девяти) лет. Посему, внушаемая сотни лет ложь, что Иван Калита – первый Московский князь – 'собиратель земли русской', 'возвеличитель Московии', – всего лишь обычный 'примес лжи'. Иван Калита был верным подданным Хана Узбека, служил ему верой и правдой. Притом отличался величайшей трусостью, подлостью, интриганством и предательством, что подтверждает и Н.М. Карамзин в IV томе. Послушаем, уважаемый читатель, еще об одной интриге этого князя-московита. В 1336 году беглый князь Александр Тверской принял решение вернуться в Тверь. Поехал к Хану и повинился перед Узбеком. После чего был возвращен Ханом на тверской стол. Это событие очень обеспокоило Ивана Калиту и он принялся плести новую интригу. 'Иоанн…(принял. – В.Б.) иное безопаснейшее средство погубить Тверского Князя… он спешил в Орду, и взял с собою двух старших сыновей, Симеона и Иоанна, представил их величавому Узбеку, как будущих надежных, ревностных (вот настоящая цена князей – московитов. – В.Б.) слуг его рода, искусным образом льстил ему, сыпал дары и, совершенно овладев доверенностию Хана, мог уже смело приступить к главному делу, то есть, к очернению Тверского Князя. Нет сомнения, что Иоанн описал его закоснелым врагом Моголов, готовым возмутить против них всю Россию (землю Моксель) и новыми неприятельскими действиями изумить легковерное милосердие Узбеково. Царь, устрашенный опасностию, послал звать в Орду Александра (Тверского. – В.Б.), Василия Ярославского и других Князей Удельных… Иоанн же (подлая душонка! – В.Б.), чтобы отвести от себя подозрение, немедленно возвратился в Москву ожидать следствий'. /Н.М. Карамзин 'История …', том IV, стр.283./
