нежностью.
— Иду.
Полуобнаженная и возбужденная, Джесси не хотела больше ждать. Она желала лишь как можно скорее сорвать этот чертов галстук и покрыть поцелуями шею и грудь Дэна. Она хотела провести пальцами по гладкой коже его спины, пощупать стальные мышцы.
Дэн посмотрел на нее, не понимая причины ее замешательства, потом привлек к себе. Ее грудь вжалась в хрустящую хлопчатобумажную ткань рубашки.
— О, Джесси, я так хочу тебя!
— Так я снимаю твой галстук?
— Нет.
— Нет? — Джесс подняла голову.
— Ложись в постель.
— Хорошо, шериф.
Джесси оторвалась от уютной опоры и направилась в спальню.
С первого взгляда чувствовалось, что в этой комнате прежде жила старая женщина: обои украшали россыпи фиалок, таким же было постельное белье. Но Дэн, казалось, не заметил комода красного дерева с кружевными салфетками и тюлевых занавесок, скрывающих плотные белые шторы. Откинув цветастое покрывало, он сел на кровать, потянув Джесси к себе. Его глаза очутились на одном уровне с ее грудью, а руки стянули юбку с бедер. За ней последовали чулки и черные шелковые трусики, а Джесс, подняв руки, расстегнула золотое ожерелье. Она уронила украшение на пол, а Дэн, обвив руками ее талию, прошелся губами по животу и завораживающе медленно проник языком в пупок.
Дэн не выпускал Джесси из своих объятий, его губы скользнули ниже, по шелковистым вьющимся волосам. Он еще крепче прижал девушку к себе, наслаждаясь ее телом и подводя ее угрожающе близко к пику наслаждения. Джесси дрожала, заливаемая жаркими чувственными волнами, требующими выхода. И вот Дэн оторвался от нее, провел ладонями по округлым ягодицам, затем снова обнял за талию. Когда он уложил Джесс на кровать, она была рада тому, что подгибающимся ногам больше не нужно держать тело.
Сбросив с себя одежду, Дэн присоединился к Джесс. Его тело было горячим, словно внутри пылала печка. Натянув презерватив, Дэн уже готов был овладеть Джесси, но та остановила его, перекатив на спину.
— Теперь моя очередь, — тихо произнесла она.
Джесс проложила поцелуями дорожку по его волосатой груди. Когда она прикоснулась языком к плоским мужским соскам, Дэн застонал. Джесси опустилась ниже, но он, не выдержав, положил девушку на себя и медленно проник в нее.
Джесси почувствовала, как вся наполнилась им, и застонала от удовольствия, когда Дэн стал покусывать ей грудь, потягивая соски зубами. Где-то в глубине души она поняла, что вновь обрела ту частицу себя, которую считала потерянной навсегда.
Дэн задвигался чаще, все увеличивая получаемое Джесс наслаждение, заполняя ее чувства, и наконец она прильнула к нему, закрыв глаза, дрожа в волнах захлестнувшего ее восторга. Дэн проник еще дальше, еще глубже и тоже застонал от восторга облегчения. Его пальцы впились Джесси в ягодицы, удерживая ее на себе, и лишь спустя какое-то время расслабились. Джесс упала ему на грудь, а он обнял ее за талию. Биения их сердец слились воедино.
Джесси вздохнула, прижимаясь щекой к его груди. Да поможет ей Господь она полюбила Дэна Макадамса. Она полюбила того мужчину, которого не могла забыть, где бы ни находилась, чем бы ни занималась.
Ему нужно больше, чем она в состоянии дать, но Джесси знала, что в эту ночь она сможет дать ему многое. Она отдаст ему свои поцелуи, ласки, свою любовь. Она поделится с ним своим телом, но спрячет сердце. Ибо, если Дэн узнает, что она любит его, он не отпустит ее от себя.
Дэн понимал, что пора уходить. Как ни хочется остаться здесь до утра и любить Джесс, он отец, возвращения которого ждет няня, сидящая с его ребенком. Ему надо идти, но как трудно покинуть эту теплую кровать и женщину, которая лежит в ней! Надо только встать с постели, не разбудив Джесси. Ее мягкие волосы опутали Дэну руку, лоб вжался ему в плечо. Девушка лежала соблазнительно обнаженная; один сосок выглядывал из-под розовой простыни, призывая Дэна остаться еще на час.
Дэн с трудом оторвал взгляд от нежной кожи. Он осторожно встал с кровати, и Джесс тотчас же устроилась в оставленном на подушке углублении. Дэн прикрыл ее одеялом, едва удержавшись, чтобы не поцеловать.
Если она откроет глаза и улыбнется, он останется, чтобы еще раз любить ее. Если только, вдруг с беспокойством подумал Дэн, проснувшись, она не будет сожалеть о случившемся. Нахмурившись, он собрал свою одежду и на цыпочках вышел из спальни. Вряд ли Джесс будет сожалеть об этом. Хотя он плохо знает женщин.
Прикрыв за собой дверь, Дэн быстро оделся в гостиной. На улице шел снег, но не сильный. Как раз такой, чтобы припорошить замерзшую землю и сделать скользкими и опасными улицы. Подбросив в печь два полена, Дэн стал искать свои вещи.
Ботинки стояли перед диваном, прикрытые столиком, куртка висела на спинке стула. Дэн засунул галстук в карман. Костюм ему не понадобится до рождественского концерта.
Может, на нем будет Джесс. А может, и не будет.
Теперь все зависит от него. Сможет ли он убедить ее, что она будет здесь счастлива? Смогут ли материнство и любовь заменить ей овации и новые альбомы?
Дэн бесшумно отворил и закрыл входную дверь. Выйдя на затихшую улицу, он направился домой. Завтра он поговорит с ней. Завтра начнет делать все, черт побери, чтобы она осталась.
Ибо, если она снова уйдет от него, он больше никогда не будет таким, как прежде.
Глава 10
— Джесс? Это Дэн. Что, если я через час зайду за тобой и мы вместе позавтракаем?
Джесси зевнула, прижимая трубку к уху. Она сняла ее машинально, чтобы остановить трезвон.
— Джесси! — Голос у Дэна был веселый. — Ты еще не проснулась?
— Не совсем. Сколько времени?
— Десять. А я считал тебя жаворонком.
— Только не после такой ночи, — не подумав, ответила она, и Дэн прыснул. Снег еще идет?
— Раздвинь шторы, взгляни сама.
Джесси силилась открыть глаза, но ей это давалось с трудом. Окна были зашторены, и в спальне царил полумрак.
— Сейчас точно десять часов, а не шесть?
— Точно.
— Во сколько ты ушел вчера?
— В полночь.
Джесси села в постели. Все тело у нее ломило. Они дважды любили друг друга, и после этого она заснула в объятиях Дэна.
— А ты, похоже, встал давно.
— В семь часов Анна бросила мне в лицо резиновую игрушку.
Джесс еще была слишком сонная, чтобы следить за своими словами, и потому у нее вырвалось:
— Мне хочется, чтобы ты был здесь. — Она, изнывала от желания прижаться к нему. И не только прижаться.
Последовала пауза. Наконец Дэн тихо промолвил:
— И мне тоже.
Они долго молчали. Первым заговорил Дэн:
