Страх, сковывавший меня, исчез, внутри белым огнем разгоралось настоящее кошачье бешенство.
– Ну сколько можно?! – я развернулась, ожидая увидеть демона, но дорога, перечеркнутая тенями деревьев была пуста. – Хватит со мной играть!
Ветер начал завывать, чуть не сдувая с меня одежду, дергая за полы тиски и кафтана невидимыми руками, отрывая кисточки с рукояти меча, подталкивая в спину.
Сдерживая желание преобразиться и вцепиться в кого-нибудь зубами, я освободила меч из обертывающей лезвие ткани.
– Вот он! Возьми его!
Шай шин в моих руках шипел и дергался, как живой. От его жуткого голоса достойного того, чтобы звучать в царстве мертвых, в самых ужасных его уголках, замирало сердце. Хотелось бросить клинок и убежать, но, пересилив себя, я сделала несколько шагов вперед, войдя в лес.
Ветер продолжал бесноваться, волоча по дороге целые ручейки снега, а деревья вокруг оставались неподвижны, не шелохнулась ни одна веточка, даже у растущих на обочине придорожных кустов.
И тут я увидела Пса Дорог, приняв его поначалу за пень, непонятно почему появившийся посреди дороги, но вот пень повернул голову. Превращаясь в огромного, медведеподобного пса. Самые крупные чей-ни крошки рядом с этим зверем. Но, судя по всему, они его младшие родственники, походя на демона сложением и белыми глазами. Стих, будто и не поднимался ветер. Сердце упало куда-то глубоко вниз и замерло там, не решаясь биться. Пес Дорог сделал несколько шагов ко мне и вновь сел, пристально разглядывая. Обычная собака, только очень большая. Не зная, что делать, я протянула ему шай шин на вытянутых руках, но демон вдруг отшатнулся. На песьей морде появилось брезгливое выражение. Он робко оглянулся назад. Я проследила взгляд Пса Дорог и, показалось, на миг сумела рассмотреть в сумраке высокую белесую фигуру невероятно худого человека с длинными руками и ногами, но стоило моргнуть, как непонятное видение рассеялось, а демон сделал шаг вперед, к подрагивавшему в моих руках клинку. Чудовищные зубы сомкнулись на лезвии, сталь захрустела и осыпалась осколками, изо рта Пса Дорог потоком хлынула кровь. Я отшатнулась прочь, гадая, что со мной сделает раненый демон. Но Пес Дорог остался спокоен, равнодушно глядя на то, как осколки меча тают будто льдинки, багровыми светящимися каплями растапливая снег.
– Не должен тот, чья душа не рождена для битвы, пить столько крови. Неподготовленный дух пьянеет от нее и, чем больше пьет, тем больше хочет, – раздался четкий голос у меня за правым ухом. Разобрать, кто говорит, женщина или мужчина, я не могла, как ни старалась, на загривок будто опустилась ледяная рука, не давая повернуть голову. – Люди любят сами себя превращать в Одержимых, лить кровь. Нельзя. Хватит. Плохо! – голос растаял.
Ослабевшие ноги подломились, и я опрокинулась навзничь, глядя на усыпавшие небо кусачие зимние звезды, обещающие мороз. Мимо меня проплыло что-то огромное – Пес Дорог. Больше я не была ему интересна.
– Матушка, – обратилась я, не зная к кому, глядя в ночное небо. – Матушка, услышь меня. Прошу помоги. Помоги всем уцелеть, пусть их кровь не прольется, – перед глазами встали лица друзей. Я прикрыла веки, по вискам медленно покатились слезы, сначала обжигая, а потом леденя кожу.
– Боги! – этот голос был живым и хорошо знакомым. Аднский упрямец! – Чиа! Ты жива?!
– Тише! Вдруг она ранена!
И мальчишка с ним. Они принялись тормошить меня в четыре руки, пришлось собраться и открыть глаза.
– Кажется, чтобы вас помирить, мне придется помереть.
Риддин и Огонек отпрянули, как огнем опаленные и наградили друг друга ледяными взглядами.
– Что с тобой? Что случилось? – Риддин помог мне сесть. От него пахло беспокойством и страхом.
– Все хорошо. Кажется, от одной проблемы избавились.
– Как это произошло?
– В лагере расскажу, – я поднялась, испытывая сильное желание притвориться томной барышней, и пусть тащат меня до лагеря на руках. Но от такого мне сразу стало не по себе, неприятно вспомнилось, как Риддин пытался отправиться к демону вместо меня. Попробуй, покажи такому свою слабость – на перинку усадит, подушками обложит и самостоятельно ходить запретит.
Мэйо, завидев нас издали, кинулся навстречу, повис на шее, счастливо улыбаясь, потом отстранился и внимательно посмотрел мне в лицо.
– Страшно было?
– Очень.
– Расскажи!
– Подожди, давай дойдет до лагеря. Шаванси и Суре ведь тоже будет интересно послушать.
И я не ошиблась, все слушали затаив дыхание. Когда я закончила. Дочь богини покачала головой.
– Я не знаю, что вокруг нас происходит, такое ощущение, что боги сговорились.
– Кто это был?
Шаванси передернула плечами, обхватила их руками, как будто сильно замерзла.
– Видишь ли. В легендах, самых старых, у Пса Дорог был хозяин. Тот, по чьему поручению демон бродил по дорогам, его имени я не знаю.
Риддин что-то быстро строчил в своих путевых заметках, дописав, он посмотрел на Шаванси.
– А не может это быть кто-то из старых богов, тех которым поклонялись многочисленные народы, жившие на просторах Империи до ее объединения?
– Я не знаю, – пожала плечами дочь богини. – Да и не на ночь говорить о таких вещах, вон Мэйо уже дрожит весь. Спать давайте.
Несогласных не было. А мне долго, пока не заснула, мерещилось несуществующее, ледяное прикосновение к загривку.
Глава 14
Когда мы останавливались в деревнях или гостиных дворах, я старалась держаться как можно незаметнее, да и мои спутники старались следить за собой, и не выдавать меня. И нам удавалась наша нехитрая игра, потому что никто больше не пробовал ни препятствовать нам, ни пленить меня. До того самого момента, как мы остановились в небольшой деревеньке почти у самого подножия гор.
Мы уже наступали аднцам на пятки, но неожиданно лошадь Огонька испугалась чего-то по дороге и понесла. Кау Ши успел спрыгнуть и ничего себе не поломал, но бестолковая скотина, отловленная Разбойником где-то в лесу, захромала. Так что пришлось останавливаться и искать кузнеца. Пока нашли, пока уговорили посмотреть подкову и взяться за работу, наступила глубокая ночь.
Любезный хозяин гостиного двора предложил снять комнаты за полцены, так хотел, чтобы мы у него остались. Посетителей почти не было, зима все же таки. Он рад был любому постояльцу.
Мы с Шаванси устроились в одной комнате, а мужчины поделили между собой еще две. Ужин прошел в усталом молчании, а потом все разошлись отдыхать.
– Ты спишь? – спросила я, через некоторое время после того как мы легли.
– Только что спала, – недовольно отозвалась Шаванси. – А тебе чего не спится?
– Я вот все думаю, как мы будем сражаться с отрядом аднцев. Их много, а нас горстка.
– Мне кажется, нам не надо с ними сражаться. Догнать мы их не сумели. Надо попробовать выкрасть Ксаниш, когда они будут у ворот крепости Тассан. Или помочь Тассанам с ними справиться. Ведь Ксаниш, чтобы открыть внешние ворота понадобится пройти через всю крепость. До того, как она прикоснется к воротам и откроет переход, аднская армия даже не сможет найти дорогу к крепости.
– Это-то я понимаю. Но Император так на нас надеется.
– Прежде всего, Император вряд ли хотел бы, чтобы мы совершили безрассудный поступок, атаковав впятером отряд в тридцать человек. Сомневаюсь, что он хотел видеть нас мертвыми.
Мне отчего-то вспомнилась рассказанная Шаванси история о шестом клане оборотней.
– А вдруг именно этого он и хотел? Помнишь, ты рассказывала историю про клан Ичейро. Про то, как они воспротивились воле правителя, поставив Империю выше Императора. А я ведь прямо об этом ему заявила, сказав, что Империя прежде Императора. Вдруг это он задумал уничтожить кланы?
Шаванси хмыкнула в темноте.
– Ты сомневаешься в Императоре? Раньше за такое могли и казнить. Твои слова не лишены логики, но я
