- У нас полно скрипторов, Нинген не незаменим. Пусть бы и сдох.
- А как же человеколюбие?
- Ты знаешь такие слова? - Джонсмит встал и подошел к Термиту. - Нинген даже больший преступник и отморозок, чем ты, - прошептал он, - никто бы не заплакал, если бы импланты взорвались и разнесли на куски его гребанную голову.
- Вы обещали...
- Все будет. - Он хлопнул Термита по плечу, оставив белый след на черном смокинге. - Я пойду успокою гостей, а ты можешь собираться домой. Все равно вечеринка уже закончена.
- Хорошо.
Координатор ушел, хлопнув дверью. Термит и Катя остались вдвоем, и тишина в комнате сразу же стала удушающей, неприятной. Они не смотрели друг на друга.
- Застегни мне платье, - сказала девушка.
Термит невнятно хмыкнул и шагнул к ней. Катя повернулась к нему спиной. Вдоль ее позвоночника и на плечах проявились голографические татуировки: рой мотыльков. Их призрачные проекции двигались и меняли цвета с каждым вздохом девушки, с каждым нервическим подергиванием. Термит провел ладонью над кожей. Бабочки исчезали под его пальцами и появлялись вновь, когда он отнимал руку.
Для того чтобы застегнуть платье было достаточно совместить края ткани. Термит осторожно прижал их друг к другу, стараясь не оставить складок. Мотыльки скрылись.
'Бедная девочка... Хорошо хоть мы почти не общались, и мне не придется втянуть ее во всю эту дрянь...'
Ему захотелось сжать руками ее хрупкие плечи, зарыться лицом в фосфоресцирующие синим и зеленым волосы, бросить ее на диван, еще хранящий тепло Джонсмита, и трахнуть самым неджентльменским образом. Он рывком развернул девушку и впился губами в ее губы. Катя толкнула его в грудь, а когда он подался назад, отвесила жгучую пощечину.
Термит отшатнулся. Мелькнула синяя тень, хлопнула дверь. А он вдруг рассмеялся, почувствовав странное облегчение.
Домой Термит добрался уже на рассвете. Первым делом он включил ноутбук и вставил в порт память Нингена. Компьютер отобразил ее как внешний диск, при попытке открыть программа затребовала пароль.
'Если бы он не шифровался, было бы странно. И держу пари, тут-то пассворд настоящий, сложный, возможно, даже запускающий уничтожение данных при неудачной попытке'.
Отчаянно зевая, он нашел в своих базах данных программу-декодер, запустил ее и прилег на спальник.
Едва Термит сомкнул глаза, как кто-то оглушительно забарабанил в дверь.
- Что за черт?
Потирая глаза и невнятно ругаясь, он поплелся открывать.
В коридоре стоял Никотин.
- Пойдем, - сказал он.
- Куда?
- Ты должен это увидеть.
- Ты уверен?
Ник уже развернулся и шел к лестнице. Термит вздохнул и потащился за ним следом. Ступеньки, угловатые граффити, въевшийся в стены запах мочи и сигаретного дыма. На улице было холодно, с неба сыпал ледяной дождь. Они прошли через пару дворов к супермаркету, обогнули его и оказались в узком грязном проулке. Здесь ржавели старые киоски, у стен громоздились мешки с отходами. В конце над кирпичной аркой из распылителя была нарисована Дева Мария с нимбом, напоминающим капустный лист.
Между сломанным кофейным аппаратом и горой рваных шин лежал человек.
- О Господи! - выдохнул Термит, отводя глаза.
- Это Змей, - хрипло сказал Ник. - Тот, с которым вы подрались.
- Ты же не думаешь, что я это сделал?
- Нет, это тот чертов маньяк. Зверь. Гребанный Зверь!
Крик по пустынной улице.
'Зачем ты меня позвал? Хочешь, чтобы я нашел убийцу? Но я же не детектив'.
Термит склонился к телу:
- Может быть, он и не сильно страдал, но перед смертью успел перепугаться. Если у него есть семья, лучше бы им его таким не видеть...
- Мы позаботимся о его матери. Но мне... мне нужна тварь, которая это сделала. И тогда мы увидим, кто из нас больший маньяк, - пальцы Никотина были сжаты в кулаки.
- Ты звонил в полицию?
- Пока нет. Теперь это наше дело.
'Я так и знал'.
- Можно поискать на теле остатки чужого ДНК. Волосы, кусочки кожи из-под ногтей, если Змей дрался. Конечно, генетический фоторобот далеко не идеален, но как начало...
- Спасибо, брат. Змей был отмороженным ублюдком, но он был нашим ублюдком. Этот маньяк получит свое.
'Как же я устал...'
Термит подошел к телу поближе, стараясь не наступить в растекшуюся лужу крови. Сам он и с дулом у виска не опознал бы в изуродованных останках недавнего противника. Тот лежал навзничь, запрокинув синее опухшее лицо. Руки и ноги торчали под немыслимыми углами: все конечности были сломаны. От подбородка и до живота тянулась широкая кровавая рана. Органы внутри убийца изрезал и сместил, и они слиплись в черно-багровый ком. Отливающий лиловым кусок торчал изо рта жертвы; Термиту пришлось наклониться и внимательно осмотреть его, прежде чем он понял, что это - сердце.
- Маньяк распотрошил Змея ножом, но очень неаккуратно. Большинство других органов задето. Такое ощущение, что убийца в какой-то момент сорвался и просто тыкал в живот клинком.
- Он псих, что с него взять?
- Он вырезал сердце и засунул его Змею в рот. Но не тронул гениталии, хотя многие маньяки повертываются как раз на сексуальной почве. Он сломал руки и ноги, это вообще чудовищно, то есть - какая же силища нужна!
- Под гюрзой это вполне возможно.
Термит склонился к разодранному торсу:
- Слушай, у него же была татуировка здесь, - он коснулся кончиками пальцев своей шеи. - Такое мерзенькое солнышко.
- Да, была.
- Мне кажется, ее выгрызли зубами.
Лицо Никотина затвердело:
- Зубами?
- Посмотри сам, раны очень рваные. Не такие, как от ножа.
- То есть, убийца его сожрал?
- Разве что часть горла в пылу схватки. Не думаю, что он каннибал.
Правая рука Змея почти касалась ботинка Термита. Указательный и средний пальцы были сломаны, под ногтями чернела запекшаяся кровь.
'Скорей всего, кровь жертвы, но мало ли'.
К счастью, с теперешней пачки сигарет целлофановую обертку он содрал не полностью. Освободив ее, Термит осторожно завернул в нее кусочек темной субстанции из-под ногтя Змея.
- Пожалуй, это все, что я могу сделать. Нужно убираться подальше отсюда и звонить в полицию.
- Ладно.
Никотин все стоял, глядя на изуродованное тело бойца. Падал снег, хрупкие снежинки таяли, попав в
