Таким же должен быть и царь: он окружен нищими, рабами, крестьянами, дворянами, князьями, вельможами, царями и повелителями, — он должен знать их обычаи, порядки, занятия, труды, горести, заботы, торговлю, еду и питье, дары и плату.
Если бы твоему сыну не пришлось так долго простоять на ногах, как узнал бы он горести рабов, слуг и виночерпиев, — труд, выпадающий на долю тех, кто стоит? Царь обычно сидит. Пожелает — встанет, а нет — сядет. Как знать ему, что такое труд слуг, как знать, что они ради него переносят? День-деньской они стоят и терпят.
Если он не испытает голода, откуда ему знать, как голодают нищие и немощные или как другие терпят недостаток в пище? Ведь он-то каждый день ест и пьет все, что есть лучшего, и не голодает.
Пословица гласит: 'Сытый крошил хлеб голодному и укорял — зачем ест, как свинья'. Если бы твой сын не испытал, что значит идти пешим и босым, как мог бы он понять труд сокольничих, вестников и скороходов? Откуда ему взять сострадание, чтобы пожалеть их? Сам же он ездит на скакуне или иноходце или сидит в колеснице.
Если бы он не узнал горечи палочных ударов, то, разгневавшись на своих слуг и отпустив им сто или двести ударов, — одним больше, другим меньше, — он считал бы это ничтожным наказанием. Но я научил его понимать бедствия всех убогих, немощных и простых людей, а теперь рассудите и вы, чему еще следует его выучить?
Царь выслушал и понял его дельное слово и этими словами высказанную суть, И он раскаялся во всем дурном, что причинил Леону, Он обнял его и сказал:
— Что делать, сын мой, я сожалею, что язык злых людей и забота о сыне меня взволновали.
Рассказал Лeoн притчу:
20 НЕСПРАВЕДЛИВЫЙ ШИРВАН-ШАХ
Сидел на троне Ширван-шах, несправедливый, безжалостный к людям, разоритель многих стран. Где бы он ни увидел челобитчика или нищего, тотчас же убивал его. Все царство было разорено.
Однажды он увидел челобитчика и приказал его убить. Человек этот сказал:
— Не следовало бы меня убивать, потому что мне понятен язык всех животных и птиц.
Царю это понравилось. Приняв сказанное им за правду, он помиловал его, поручил своему везиру и приказал так:
— Выучись у него сам, а потом научи меня.
Везир взял того человека к себе. Он понимал, что тот ради спасения своей жизни выдумал, будто знает язык животных и птиц, и отпустил его.
Прошли дни. Однажды ночью Ширван-шах сидел на пиру. Вдали перекликались две совы. Царь вспомнил того человека, языковеда. Он спросил везира:
— Л ты выучился птичьему языку у того человека? Везир ответил:
— Да, выучился. Царь спросил:
— Что говорят совы? Везир ответил:
— У одной совы есть дочь, другая сватает ее своему сыну. Отец невесты говорит: 'Если ты не подаришь моей дочери на смотринах семьсот пустошей, где были когда-то деревни, я не отдам ее'. Отец жениха отвечает: «Если я подарю твоей дочери семьсот пустошей, то у меня еще шесть сыновей, — что же я дам их невестам?» Отец невесты говорит: «Чего ты скупишься и сокрушаешься? Если продлятся дни Ширван-шаха, он разорит еще много деревень».
Шаху это показалось обидным, и он сказал:
— Разве я так несправедлив?
Везир ответил:
— Так говорят совы.
После этой беседы шах стал милостивым.
— Подобно сему, пока жив ваш евнух, много таких дней выпадет мне на долю.
Царь сказал:
— И евнух и женщина слабодушны. Забудь об этом.
Рассказал Леон притчу:
21 РАНЕННЫЙ ЯЗЫКОМ
Побратались человек и медведь.
Человек зазвал медведя в гости и задал ему пир.
Медведь, уходя, простился с хозяином. Человек поцеловал медведя и приказал жене поцеловать его.
Однако, когда жена почувствовала зловонный медвежий дух, она плюнула и сказала:
— Не терплю вонючих гостей!
Медведь ушел. Некоторое время спустя человек отправился его проведать и взял с собою топор:
— Нарублю дров да притащу домой, — сказал он. Медведь вышел его встречать, и они ласково приветствовали друг друга — каждый, как ему было свойственно. Затем медведь стал настойчиво просить человека:
— Ударь меня топором по голове, порань меня. Человек отнекивался, медведь не отставал.
Тогда человек хватил медведя топором и поранил ему голову. Медведь ушел в лес, а человек возвратился домой.
Месяц спустя они снова встретились. Голова у медведя успела уже зажить, и он сказал человеку;
— Братец, рана, которую ты мне нанес топором, за жила, но не зажило сердце, раненное языком твоей жены.
— О царь, язык, а не что иное убивает человека. Безвременно пораженного языком — язык уже не воскресит. Рана, нанесенная языком, неисцелима.
Леон добавил;
— Пословица говорит: «Звон страты, попавшей в другого, для тебя подобен трубному звуку». Кто посочувствует мне в том, что случилось со мною?
Царь ответил:
— Произошло это по ошибке, не вспоминай больше об этом.
И рассказал царь притчу:
22 РАССКАЗ О СОБАЧКЕ
Был царь, и был у него злоязычный слуга, да такой, что ни одно доброе слово не сходило с его уст.
Царь уходил в поход лет но пять и сказал этому злоязычному слуге:
— Произнеси хотя бы одно-единственное доброе слово, и, возвратясь, я подарю тебе новую одежду.
Злослов отвечал:
— А если не возвратишься, кто мне ее подарит, — я же задаром потеряю доброе слово?
Царь ушел в поход. Прошло два года. Злоязычный человек стосковался но царю и отправился повидать его.
