— Могли бы и не жаловаться, — сказал Майлз. — Ведь они получают бесплатный доступ в Карнеги- холл.
Они отправились в постель и Майлз добился близости. Пола не переставала удивляться, откуда берется его неистощимая энергия.
«Универсальная» Мэгги не только справлялась с отделкой интерьера в «Бич Бам Норт», но и готовила публику к его открытию. У них едва хватило денег на маленькое объявление в «Тайме» и, поэтому она полагалась на сплетни и рекламу, которую даст магазину Роксанна. Когда Мэгги сообщила подруге, что собирается попросить Роксанну составить список приглашенных на открытие, Пола отнеслась к этому неодобрительно.
— Но почему? — спросила Мэгги. — Она уже помогла нам. Почему бы не помочь и сейчас?
— Мне не хотелось бы просить ее, — ответила Пола.
— Милая, все это из-за твоей ревности…
— Это не правда.
— Не дурачь Мэгги.
— Не правда! Просто она помогает Майлзу, и я не желаю вмешиваться.
— Малыш, помни, что при удачном открытии мы получим по четыре тысячи. Роксанна сможет удружить нам, если соберет на открытие свой комплект знаменитостей. Так что — нравится тебя или нет — я не попрошу ее об этом.
Она так и сделала. Роксанна не только помогла Мэгги составить список, но и обзвонила многих из получивших приглашения, расхваливая новый магазин до небес и настаивая на их присутствии. Мэгги была в восторге.
К счастью, день открытия выдался тихим и ясным. Двери распахнулись в полдень и тут же заиграл рок-ансамбль «Лиловый Вихрь», нанятый Мэгги. Появились бесплатные напитки, а после четырех часов — коктейли и канапэ[9]. Вначале посетителей было немного, но к трем часам дело пошло веселее. К пяти, когда из центрального магазина приехала Пола, народу было хоть отбавляй. Бросалось в глаза оформление филиала: на стенах и потолке теснились плакаты в ярких психоделических рамах, расписанных Джимми Россом. Они представляли: Хэмфри Богарта, Теду Бару, Питера Фонду на мотоцикле, Махариши, Рави Шанкри, Ринго Старра, Марлона Брандо и Ширли Темпл. Плакаты окаймляли крошечные мигающие лампочки, усиливая ярмарочный эффект праздничного электрического шоу. «Лиловый Вихрь» теснился на центральном островке, между купальными костюмами и пляжными халатами. Усилители, грохоча, извергали ритмичные мелодии в стиле «нью саунд». Сквозь разодетую толпу протискивались манекенщицы в купальниках, а следом спешили официанты в белых смокингах с подносами, уставленными напитками и закусками.
— Потрясающе! — перекрывая шум, воскликнула Мэгги, обнимая Полу и Майлза. — Им это нравится! И все в сборе!
Действительно, телефонные звонки Роксанны собрали весьма модную толпу, представляющую деловое, общественное и театральное общество. Ненадолго заглянул сам Лорен Бэколл, и от этого настроение Полы и Мэгги взлетело до небес.
Пола не разговаривала с Роксанной с тех пор, как узнала о новой карьере Майлза. Она избегала общения с ней, поскольку стыдилась «шпионить» и не переносила ее влияния на мужа, хотя и не сомневалась, что их отношения оставались платоническими.
Теперь уклониться от встречи с ней было невозможно. Пола протиснулась через толпу к Роксанне, одетой в белое платье-мини с вышивкой; та беседовала с принцессой Иной Андраши. Заметив Полу, Роксанна с улыбкой повернулась к ней.
— Ваш магазин просто великолепен!! Поздравляю.
— Все это — заслуга Мэгги. Я хотела поблагодарить вас за хлопоты по приглашению замечательных гостей.
— Рада была помочь. Это оказалось несложным: всем ужасно хотелось сюда попасть. У меня лишь одна претензия.
— Какая?
— Оркестр! — кривя губы, она указала на «Лиловый Вихрь», исполнявший одну из наиболее громких песен. — Я оглохну!
— Боюсь, сегодня от них не избавиться, — улыбнулась Пола.
— Вот почему я не переношу дискотек — они страшно шумны. Пожалуй, музыка мне нравится, но громкость! Однако скажите мне, как вы восприняли успехи Майлза?
Пола сняла с подноса проходящего официанта бокал с виски.
— Это напоминало шок.
— О, знаю! И боюсь, мы проявили излишнюю изобретательность…
«Мягко сказано, — подумала Пола. — Скорее, шпионский заговор!»
— Но для Майлза очень важно было убедиться в своих, силах до того, как сказать вам. Я понимаю его, а вы?
— Конечно. Ясно, что он опасался моего отношения к подобному риску. Но если он хочет попытаться — я согласна.
— Вы восхитительная жена! — сжала ей руку Роксанна. — Большинство женщин думают лишь о собственном покое и ни о чем ином. Для них он важнее счастья мужа. Счастье Майлза — музыка, и он сделает блестящую карьеру. Мой отец заметил его талант и я полагаю, что его вердикт оправдывается. Думаю, Майлз великолепен, а вы?
— Пожалуй, не то слово. Я все еще не верю в его новое качество исполнения. Я не специалист, но даже мне видно, что его успехи грандиозны. Неясно, как он этого достиг.
— Филип Розен от него в восторге. Он занят подготовкой к дебюту и обеспечит присутствие всех влиятельных критиков, а заодно и боссов звукозаписи. Не удивляйтесь, если Майлз вскоре войдет в моду. Поверьте, его карьера будет блестящей, как у моего отца.
В этой женщине нет ни капли зависти, подумала Пола. Но почему? Должна ли женщина, преданная отцу подобно Роксанне, слепо ревновать к молодому человеку, способному затмить репутацию ее отца?
Очевидно, нет. Похоже, она искренне этому рада. Впрочем, если Майлз на самом деле Дункан, она и не будет ревновать.
«Пола, прекрати! — приказала она себе, — Прекрати немедленно».
Майлз — это Майлз.
Открытие планировалось закончить к десяти. В девять тридцать народу было по-прежнему много и никто не собирался уходить. Несмотря на восторг от успешного вечера, Мэгги начала беспокоиться. Протиснувшись к Майлзу, она сказала:
— Кое-кто уже начинает дуреть от выпивки. Может, пора закрыть бар?
— В приглашениях сказано: «Напитки до 10», не так ли?
— Да, но я не думала, что все они так задержатся.
— Осталось полчаса, не паникуй. Лавку не разнесут, а если ты прикроешь спиртное, люди назовут тебя жадиной.
— Пожалуй, ты прав, — вздохнула Мэгги. — Ну, как тебе магазин?
— Нравится. Ты здорово поработала. Мне жаль, что Пола не смогла помочь тебе как следует.
— Не глупи. Одной из нас нужно было заниматься центральным. Без нее я не смогла бы управиться.
— Возможно, — Он нахмурился и задумчиво уставился в пол. — Мэгги… ты не заметила в ней какой-то странности?
— Странности? — она удивилась. — Нет. Но почему?
— Я беспокоюсь о ней.
— Из-за Роксанны?
