Шкурой, коротко вскрикнул, потом раздались звуки борьбы, шорох, хруст и наконец - падение тяжелого тела. Морт осторожно выглянул - в переулке лежал человек, над ним склонился серый маг. Ворон клевал лицо покойника, устроившись у него на лбу. Лайк взмахнул рукой, сгоняя птицу:
- Не надо, друг мой, не теперь! Ты славно поработал, и заслужил награду, но у нас нет времени на это… не нужно, что следы твоего клюва были слишком заметны. Старик накинул на лицо Шкуры полу плаща - не своего, а плаща, принадлежавшего мертвецу. Потом в его руке блеснул нож. Клинок мерно взлетал и опускался - Лайк наносил удары по закутанному лицу. Ворон расхаживал рядом.
Морт торопливо отшатнулся, тихонько попятился, потом повернулся и побрел к 'Ласковому голубю'. Кажется, теперь он совсем ничего не понимал. Даже меньше, чем ничего.
Часть 5. Грехи империи
Проснувшись утром, Морт первым делом бросил взгляд на постель Лайка. Серого мага на месте не было. Впрочем, посоха у его кровати тоже не оказалось. Значит, он все-таки возвращался и снова ушел?
- А где наш старичок? - спросил Морт, стараясь, чтобы это прозвучало как можно равнодушнее.
- Он ушел, - откликнулся Туйвин, - и велел никому из комнаты не отлучаться и здесь не шуметь. Скоро должны подать завтрак.
Морт оделся и стал точить меч. Верней, не точить, а без нужды возить промасленной ветошью вдоль клинка. Лезвие в этом не нуждалось, но Морту было спокойней, когда он хотя бы изображал, что занят делом. Махаба, глядя на него, вытащил из чехла свой 'драконий' лук.
- Что, - подмигнул Морт - будешь точить его?
Махаба шутку не поддержал, ощупал древко, слегка согнул на пробу и снова стал увязывать в шкуры. Потом явился Густиль с подносом.
- Что в городе? - спросил его Морт.
- Плохо, - печально ответил хозяин заведения. - В двух кварталах отсюда зарезали человека. Сейчас ко мне приходил посыльный, собирают членов общины. Цеха и торговые братства будут выбирать новый Совет.
- Ты тоже участвуешь в выборах?
- Конечно! Я же состою в торговом товариществе! У нас свой представитель в магистрате! Эх, трудно будет выбрать… После вчерашнего солидные рассудительные люди вряд ли захотят занять место в Совете.
- Сидеть на стуле мертвеца - плохая примета, - кивнул Махаба.
- Не в том дело… в нынешние дни выходит, что член Совета не сидит на стуле, а стоит на нем с петлей на шее. И ждет удара сапогом, который выбьет из-под него этот стул, так говорят на улицах. Невеселая шутка!
- Невеселая, - согласился Морт, - а человек, которого убили в двух кварталах от постоялого двора - кто он?
- Пока непонятно, его лицо сильно изрезано. Должно быть, убийца нарочно изуродовал, чтобы не узнали. Но в руке у этого бедняги был здоровенный кинжал, вот как. Хорошо бы, если это разбойники сводили между собой счеты, но почему рядом с моим заведением? О Солнце, ну почему рядом с моим!..
Лайк возвратился после полудня.
- Я узнал новости, - объявил он. - Сегодня мы не сможем покинуть Байвенну. Ворота заперты, на причалах выставлена стража, никто не имеет права покинуть гавань, даже рыбакам запрещено выходить на лов. Надеюсь, завтра с рассветом, когда вновь избранный магистрат позволит, нам удастся отправиться в путь. Теперь нужно решить, как мы должны выглядеть в Джагайе. После вчерашнего погрома нам лучше не изображать купцов из Байвенны. Я думал поступить именно так… но теперь это невозможно.
- Да какие из нас купцы… - буркнул Туйвин. - Тем более, ты с посохом…
- Я бы оставил посох.
- Это преступление! Серому магу воспрещается… - забеспокоился Туйвин. - Опасно нарушать законы в столице империи!
- Не более опасно, чем серому магу вообще появляться в столице империи, - отрезал Лайк. - Я бы изображал старого слугу, ты купца, Морт - твоего телохранителя.
- А я? - подал голос Махаба.
- С тобой было бы проще всего! Надеть на тебя ошейник, и…
- Изображать невольника? Я свободный горожанин, член лайвенской общины!
- Как свободного горожанина тебя бы вздернули. А как раб, ты находился бы под защитой хозяина… но оставим пустой спор. Нужно придумать, кем мы нарядимся. Кто не вызовет злобы джагайского рыцаря на дороге, ведущей из Байвенны?
- Другой рыцарь, - брякнул Морт. - Всех остальных они, по-моему, ненавидят.
Ненадолго в комнате стало тихо, только тихонько скрежетали коготки ворона, который прогуливался по подоконнику.
- Это… - растеряно протянул Туйвин. - Это…
Морт осознал, что все глядят на него со странным выражением на лицах.
- Ну чего вы уставились? Мы нарядим Махабу Черным Рыцарем из детской сказки, таинственным воином с опущенным забралом. А потом он - бац, забрало поднимет, тут-то все и обхохочутся. Скажут: надо же, какой черный рыцарь!
- Это самая лучшая идея! - объявил Лайк. - Если только Махаба сумеет выдержать жару. В Джагайе сильный зной, потому что этот край много претерпел от чужих грехов. И с опущенным забралом будет тяжко.
- Я вытерплю, - буркнул эйбон, - лишь бы не рабский ошейник! Но беда в том, что я не умею драться как рыцарь.
- Этого не потребуется, - перебил серый маг, - лишь бы ты удержался в седле. В Джагайе нее устраивали турниров с самой Долгой Зимы. Значит, Махаба - рыцарь, Морт - оруженосец, он вполне подходит. Ну а мы с Туйвином будем слугами, нам потребуется рыцарский конь, доспехи, оружие, лошадка для оруженосца и хотя бы один осел для перевозки поклажи.
- Какой поклажи? - удивился Морт. - У нас ничего такого нет…
- У нас нет. А у рыцаря должна быть поклажа. Туйвин, мне необходимы деньги, мои собственные на исходе, а тратить сегодня придется много.
Коротышка, тяжело вздыхая, полез под тунику на груди, где, как давно подозревал Морт, у него имелся потайной карман. Одна за другой стали появляться монеты - серебряные алеры и золотые кройны.
Морт промолчал, но то, как безропотно прижимистый Туйвин расстается с монетами, его удивило. Потом Лайк с Туйвином ушли, напоследок маг повторил приказ: сидеть тихо и не выходить из комнаты. Эти двое Морту не нравились, и он не хотел их расспрашивать, вот Махаба - иное дело. С ним было спокойней, и Морт попросил эйбона объяснить, что толкуют спутники о жаре в Джагайе? Это такая шутка? Или там в самом деле будет намного теплей, чем здесь? Джагайя лежит к югу от Байвенны, но не так уж далеко, чтобы климат сильно отличался.
- А ты совсем ничего не знаешь? - удивился Махаба.
- Откуда же мне знать? Поле Греха отобрало мою память.
Эйбон нахмурился, и Морту показалось, что его слова не понравились Махабе.
- Это случилось после битвы, - наконец произнес эйбон. И задумался.
- Что случилось после? Не тяни! Я думаю, будет проще, если ты мне расскажешь, потому что от твоих кислых взглядов мне не становится яснее. Дружище, я ведь в самом деле ничего не помню! Лед меня возьми, я даже не знаю, что именно я должен помнить, а что - нет!
Махаба долго глядел на Морта… потом заговорил:
