маг, назывался 'Ласковый голубь'. Хозяин, едва увидев входящих, замахал руками и предложил уйти.
- Старик, - узнал он Лайка, - снова ты? Тебе мало неприятностей, которые у меня возникли в прошлый раз? По твоей милости возникли, по твоей!
Потом Махаба откинул капюшон плаща, и владелец заведения снова завопил:
- О Солнце, помилуй нас, нынче ты приволок с собой эйбона! Меня точно убьют! Эйбона, лед меня возьми! Эйбона!
Трапезный зал был пуст, и хозяин мог болтать что угодно - никто не слушал.
- Не суетись, Густиль, - заявил Лайк. - Я был в порту и видел, что натворили Ожидающие. Но завтра они не заявятся, потому что были сегодня. Ты понял? Завтра нас здесь никто не увидит!
- Хватит и того, что вас увидят сегодня, - буркнул Густиль. - А когда явятся эти молодые звери, кто- нибудь непременно покажет им мое заведение: здесь дают приют серым магам и чужеземцам!
- У тебя нет постояльцев, нас никто не увидит. А я хорошо заплачу, - пообещал маг.
- Наверняка кто-то видел, как вы сюда входили!
- Что с того? Густиль, нам нужен ночлег на одни сутки, самое большее - двое суток. Потом мы уйдем, и никто не узнает, что мы здесь останавливались. А если ты будешь орать, полгорода прослышит, как ты прогоняешь мага и эйбона. Тогда всякая мразь станет задаваться вопросом: почему эти двое явились именно в 'Ласковый голубь'? Давай ключи от комнаты, мы запремся и носа не высунем. Ужин принесешь туда.
- Но…
- Густиль, - маг пристукнул посохом о пол, - я теряю терпение. Я все равно никуда не уйду на ночь глядя! Ну?
- Ладно, вот, возьмите ключ. Но, умоляю, не выходите днем. Ночью уберетесь отсюда, ночью!
Они прошли по полутемному коридору, Лайк отпер дверь и впустил всех в комнату.
- Огня не зажигать, - сказал серый маг, - не шуметь и не выходить. Учтите, я говорю очень серьезно. Вы видели, что произошло сегодня в городе.
- Не понимаю, почему они терпят, - сказал Морт.
- Раньше Ожидающие такого себе не позволяли, насколько я помню, - объяснил Туйвин. - Хотя и прежде от них горожанам доставалось… Но кому понадобилось дразнить этих одержимых, ломая памятник Ирго Ужасающему?
- Все верно, - подтвердил Лайк. - Я побывал здесь в прошлом году, и было куда спокойней. Жители Байвенны не бунтовали, а Ожидающие не позволяли себе подобного. Сегодняшняя выходка может многое изменить. Тем лучше нам отправляться скорее. Я думал задержаться на пару дней, поглядеть, не выслеживают ли меня здесь, но сейчас вижу: придется покинуть Байвенну как можно скорее.
- Да уж, - криво улыбнулся Махаба, - фокус с человеком из Эйба здесь не пройдет.
- За нами никто не следил по дороге из порта, - добавил Туйвин. - Улицы были пусты, и я никого не заметил.
- Что ж, будем надеяться на это, - кивнул серый маг. - Махаба, ты сам видишь: тебе опасно появляться в Джагайе. Если хочешь, можешь поискать корабль, идущий на север. Я дам тебе денег, чтобы…
- Нет, я проделал достаточно долгий путь с вами, хочу посмотреть, что будет дальше.
- Тогда нам нужно тебя спрятать. Я подумаю, как это сделать.
Потом в коридоре раздались шаги, и все притихли. Морт положил ладонь на рукоять меча, Махаба вытащил кривой нож. Но это был всего лишь хозяин 'Ласкового голубя' с ужином. Он молча отдал поднос Лайку и удалился, тяжело шаркая по полу… в пустом коридоре эти негромкие звуки казались едва ли не оглушительными. Когда с едой было покончено, Лайк велел всем ложиться спать.
Проснулся Морт в темноте. Рядом похрапывал Туйвин, и тихо протяжно вздыхал во сне Махаба. Морт уже собрался снова закрыть глаза, но вдруг услышал негромкий шорох, кто-то шелестел одеждой совсем рядом, здесь, в комнате. Потом скрипнула половица. Морт, стараясь не шуметь, сунул руку под подушку и нащупал рукоять ножа. Потом тонкий лучик лунного света, пробивающийся сквозь щель в ставнях, сделался шире, в темной комнате вырисовались серебристые очертания мебели и спящих людей на кроватях. И еще один человек - этот стоял у окна, он-то и распахнул ставни. Седая белая борода - это Лайк. Ворон слетел с плеча серого мага на подоконник, и тут же снаружи захлопали крылья. Старик нагнулся и выглянул в окно. Он молчал и больше не двигался - должно быть, ждал чего-то, что зависело от действий птицы. Потом поставил колено на подоконник, сунулся наружу… исчез.
Морт окончательно проснулся и думал: 'Может, я просто не помню, что в обычае людей Грайлока вставать среди ночи и лезть в окно? Или это обычай серых магов? А вовсе не всех людей?' Это рассуждение навело его на новую мысль: при старике не было посоха с кристаллом. Точно - вон он прислонен в углу, и лунный свет играет на граненом навершии, рассыпается тонкими серебристыми лучиками. Морт знал, что серым магам воспрещается оставлять этот знак ремесла. Выйдя на улицу без посоха, Лайк совершает серьезное преступление. Ставни медленно сошлись, и в комнате опять стало темно.
Морт еще раз прислушался - снаружи не доносилось ни звука. Тогда он сел в кровати, нашарил на полу башмаки, обулся, торопливо влез в брюки. Нож он тоже прихватил с собой.
Тихо встал, подошел к окну, приоткрыл ставни и выглянул - никого. Ни звука, ни движения, серебристые лунные блики чередуются с чернильно-черными тенями. Вот в конце улицы между коньками крыш мелькнула тень, тихо захлопали крылья, и все смолкло.
Морт тихонько выбрался следом за Лайком. Крадучись двинулся вдоль стены, при этом он держался в тени. На перекрестке выглянул за угол - старика не видно, но зато Морт снова заметил ворона, птица слетела на раскинутых крыльях в переулок. Морт последовал за ней. Стараясь двигаться как можно тише, подобрался к угловому зданию. Стоп. Слышны тихие голоса. Морт распластался, прижимаясь к стене, и стал слушать.
- Почему ты тянул так долго? - это с недовольством спрашивает Лайк. - Что, если бы я появился в Байвенне раньше? У нас был уговор: к моему приезду статуя должна быть обезглавлена.
- Но ведь так и случилось!
- Говори тише! По твоей милости я угодил в самый центр заварухи! Все должно было пройти гораздо раньше, чтобы шум улегся.
- Вот именно, шум! Ты думаешь, легко сбить голову статуи, которая торчит посреди самого людного места в порту? Да еще уволочь эту болванку… Зачем ее нужно было забирать?
- Чтобы статую не смогли восстановить к моему приезду! Я ж думал, ту управишься скорей! Кстати, куда ты дел голову?
- Утопил там же, у пирса. Ты собираешься вручить мне остальные монеты, старик?
- Вот они, держи.
Морт не решался высунуться и поглядеть на Лайка и его собеседника, так что он напрягал слух и как будто разобрал тихое звяканье, когда старик вручил наемнику плату. Потом звякнуло еще раз, человек подкинул кошель на ладони.
- Проклятые деньги! И проклятая работенка. Ты знаешь, сколько народу полегло в Байвенне из-за этой выходки?
- Они сами виноваты, что позволили себя безропотно казнить.
- Они же не знали! Не были готовы! Проклятье! Лед бы тебя взял, старик…
- Ты можешь истратить монеты на помощь семьям погибших, - буркнул Лайк, - раз уж у тебя вдруг проснулась совесть.
- Оставь мою совесть в покое, старик, - в голосе незнакомца звучала злоба. - Верно говорят, кто связался с магом, тот уронил душу в лед.
- Придержи язык, Шкура, - сказал Лайк, теперь и в его интонациях звучала угроза. - Не то пожалеешь.
- А что ты мне сделаешь, старичок? Без своего посоха ты всего лишь дряхлая развалина. Может, мне стоит сейчас убить тебя, а после объявить, что это ты изувечил статую Ирго в порту? А что, все поверят! От вашего брата, магов, только и жди беды! Все будут рады, если я прирежу колдуна. Вот я сейчас…
- Ну что ж, ты сам напросился.
- Чего?
Захлопали крылья, Морту этот шум показался ужасно громким. Незнакомец, которого маг назвал
