трансокеанскую и возить наркотики, у него есть банк, чтоб отмывать деньги, он входит в пятую комиссию Парламента и у него полно знакомых в банковском сообществе. Наконец — он депутат и обладает парламентской неприкосновенностью. Но близятся выборы — и что-то происходит. Он приезжает в дом… вряд ли он застал там жену с тремя мужиками, достаточно было и одного. Либо — он застал в доме кого-то, с кем он совсем не хотел встречаться. Как бы то ни было — он садится за руль Феррари и либо бежит и случайно гибнет при бегстве, либо сознательно кончает с собой, не в силах так дальше жить. Может быть, он даже сознательно пошел на это, потому что это был единственный способ вырваться из чьих то сетей, в которые он попал благодаря Луне. Как бы то ни было — он кончает с собой или гибнет и ломает чью-то игру. Игру, в которую вложены миллионы и миллионы — лир, долларов, рублей — неважно.
Луна остается в Италии, но приезжает Карло, сын барона. Его должны были убить, потому что в этом случае Луна становится единственной наследницей всего — но почему-то этого не происходит. Более того — Карло публично объявляет о мести, взяв по сицилийской традиции кисточку, а Луна вынуждена бежать из страны. Она бежит из страны на Восток, на русские территории — может быть, потому что там ее не достать, может — потому что у нее новые планы. Неизвестно, где она побывала — но рано или поздно она обосновывается в Персии. Персия — рай для нее. У власти — офицеры, совершившие государственный переворот, в основном не старше сорока, женщин мало, потому что это исламская страна, а таких женщин как она — нет вообще. Она открывает дом терпимости — и сразу он становится не домом терпимости, а своего рода салоном, местом для сбора генералитета и высшего офицерства. Туда хоть можно и даже почетно — по слухам Луне покровительствует сам Шахиншах Мохаммед. И не только покровительствует — теперь я почти уверен, что молодая баронесса Полети забеременела не от кого-нибудь — а от самого Шахиншаха. Никто, зная, что ей покровительствует Шахиншах, не осмелился бы прикоснуться к ней, зная, как в этой стране убивают и за что убивают. Трудно даже себе представить, сколь мучительной смертью умер бы смельчак. Рождается девочка — это и есть Анахита, она же Люнетта и она, с большой долей вероятности — и впрямь дочь Шахиншаха! Отец не может ее признать — она родилась не в браке, от христианской женщины, да и еще от женщины, содержащей в столице бордель, такого бы просто не поняли. Мальчик — может быть, Шахиншах еще бы и подумал, признавать сына или нет, но девочка — это второй сорт, презренное существо. Тем не менее — Шахиншах помнит, что у него есть дочь и покровительствует ей.
Луна выходит на связь с кем-то, и сообщает, в какой стране она находится и какой здесь необъятный рынок для кокаина. Куча мужчин, нервы на взводе, в стране то и дело открываются заговоры, ложась спать никто не уверен, что доживет до утра — как тут не стать наркоманом. Шансы умереть в постели у всех равны нулю — так не все ли равно…
Ей отвечают — и в Персию начинаются поставки. Расплата… скорее всего русскими рублями, а может быть — и чем-то другим, например — золотом. Персия — развитая страна, ей есть что предложить. Но Луна — помнит, что произошло в Италии и жаждет отомстить.
Тут происходить что-то такое, чего я пока не могу понять. Девяносто первый год, Милан. Похищение сына барона Полети — процентов на семьдесят уверен, что за этим за всем стоит Луна. Другой вопрос, кто это сделал. Шахиншах и его спецслужбы? Не наемники, нет — какое-то государство…
Нет. Надо знать Шахиншаха, а я его знал. Нет, не Шахиншах — он мог спать с падшей женщиной в свое удовольствие, мог сделать ей ребенка, мог помогать деньгами и закрывать глаза на ее милые торговые операции с кокаином — но обратись она к нему с просьбой сделать такое — он бы презрительно ей отказал. Женщина в его глазах — существо второго сорта, а падшая женщина, шармута[9] — даже не второго и не третьего — а незнамо какого. Ее можно трахать, ей можно сделать ребенка — но она должна всегда знать свое место. Ее проблемы — это ее проблемы.
Тогда кто? Наркомафия? Навряд ли — так чисто они не работают.
Кто? Кто это может быть?
АНГЛИЧАНЕ!!!
Больше — просто некому. САС, спецотряд Пагода. Лучший в мире отряд, занимающийся подобными делами. У нас, конечно, такие люди тоже есть — но создать отряд профессиональных убийц додумалась только Великобритания. В свое время — наша страна посылала мстителей в Великобританию, мстить за Бейрут — но Государь решил, что это надо прекратить и всех отозвали. А Великобритания — они убивали, убивают и будут убивать, это их государственная политика. Скорее всего — в Милане, в девяносто первом — именно САС похитил сына барона Полети.
Убили? А вот это — вряд ли.
Господи… да барон Полети у них до сих пор на крючке. А почему?
ДА ПОТОМУ, ЧТО БАНКА ДИ РОМА ОТМЫВАЕТ ДЕНЬГИ НАРКОМАФИИ!!!
Все в этой игре получили свое. Англичане благодаря Луне — подползли к самому Шахиншаху и к старшим офицерам его гвардии, и вновь началась Большая игра. Уже в девяносто втором, через год — они напали на Бейрут. Луна, и те, кто за ней стоит — получила долгожданную месть и возможность отмывать деньги от торговли наркотиками через банк итальянского Короля! Барон Полети получил титул финансового кудесника и надежду на то, что когда-нибудь он снова увидит сына.
А может быть — они уже его отпустили? Поселили в какой-нибудь стране, под чужим именем. Разрешили переписываться с отцом, может они даже виделись. В принципе — он им больше не нужен для того, чтобы контролировать барона Полети, у них есть на него куда более убойный компромат — деньги, которые пропускались через банк, деньги наркомафии, это само по себе тяжкое преступление, если все вскроется — финансовый гений, барон Полети закончит свои дни в тюрьме. Или нет? Говорили же — что государство здесь с организованной преступностью не борется, особенно, если это связано с большими деньгами.
Но как бы то ни было — если все вскроется, то председатель Совета директоров Банка ди Рома будет вынужден уйти в отставку — это самый минимум. И лишится — своей репутации и доброго имени.
Что было дальше? Что происходило дальше в Персии? Увы, об этом можно только гадать. Никто не знает по-настоящему — что происходило в этой стране последние годы.
Люнетта. Из предосторожности — я не назвал ее имени даже детективу Джордано, хотя узнать можно, если знать, где и как искать. Так и непонятно, какую роль во всей этой истории играет она. Мать — если это мать — инстинктивно будет стараться уберечь дочь от того, что прошла она сама, тем более, если это такая грязь. Не может быть, чтобы мать сдала дочь английской разведке. Хотя… и сдавать не надо, там такие асы работают. Коготок увяз — и…
Случайно ли мы встретились тогда, в Тегеране? Как Люнетта смогла столько времени выживать в обезумевшем городе? С кем она была связана, и что знала про мать?
Не исключено, что англичане подсунули ее мне. Просчитали, что я приеду или просто ждали, когда я приеду — и подвели ее ко мне, очень ловко подвели. Медовая ловушка — вот как это называется, и на ней много кто сгорел.
А теперь — в ней горит Николай. Николай Третий Романов. Господи, не исключено, что в Александровском дворце — воцарился британский агент!
Стоп. Хорошо — они подвели ее ко мне. Но — как они держали с ней связь. Да и что они могли получить от нее. Я тоже не мальчик — и никогда я не выносил совершенно секретные документы из Хрустального дома, всегда следил за своим языком. От меня — Люнетта или Анахита не могла узнать ничего полезного. Нет… просто быть такого не может.
Я поймал себя на мысли — что упорно гоню всяческие сомнения в Люнетте. Просто не могу даже представить, что она предала. И это — после того, что она сделала.
Точно — ствол в рот и…
Все, стоп. Это — уже никуда не годится.
Я — прежде всего дворянин и офицер. Мой первейший долг — защитить Россию от беды. Мы все умрем — Россия останется. Я не могу допустить, чтобы британцам или кому-то там еще удалось ее разрушить.
Не при моей жизни.
Надо сообщить Ксении, немедленно. Николай слишком далеко зашел, в данном случае действует простое и понятное правило: если есть сомнения — сомнений нет! Пусть Ксения сама говорит с ним, пусть поднимает дворянство, Георгиевских кавалеров. Если Николай хочет, чтобы у него что-то было с Анахитой
