государственном размежевании Средней Азии 1924 г., был выработан западноевропейской историей XIX века», и потому он, Бартольд, не видит оснований «для проводимых в настоящее время перемен» (Там же. С. 161). А ранее (в статье «Сарт») он констатировал: «Оседлый житель Средней Азии чувствует себя в первую очередь мусульманином, а затем уже жителем определенного города или местности; мысль о принадлежности к определенному народу не имеет для него никакого значения. Лишь в новейшее время, под влиянием европейской культуры (через посредство России), возникло стремление к национальному единству» (
215 См.:
216 Цит. по:
217 См. подробно:
218 Цит. по:
219 Несмотря на то что некоторые русские востоковеды (историк Н.И. Веселовский, путешественник- лингвист В.В. Радлов) и другие специалисты по Средней Азии (особенно астроном Ф. Шварц, 15 лет проработавший в Ташкентской обсерватории) утверждали, что «особых экономических выгод Россия от присоединения Туркестана ожидать не может», что, более того, Туркестан не имеет «экономической будущности» и обречен, – ибо придет в упадок основанная на искусственном орошении земледельческая культура, – на «неминуемую гибель» (см. подробно:
220
221 Там же. (Курсив мой. –
222 Там же. С. 533.
223 Цит. по:
224 Там же.
225
226 Хотя сам же проявлял недовольство по поводу «такого безвредного для конечных итогов науки (? –
227
228 В те же 20-е годы Бартольд осудил (хотя и в очень осторожной форме) ряд пантюркистских концепций – такие, как стремления доказать, будто турки «первоначально, до смешения с монголами, были народом белой расы» (
229 Там же. С. 396. (Курсив мой. –
230
231 Там же. С. 376.
232
233 Граф Алексей Сергеевич Уваров (1825–1884), русский археолог, один из основателей Русского археологического общества, был сыном Сергея Семеновича Уварова, того самого, который так много сделал для активизации в России интереса к Востоку и организации востоковедного образования.
234
235 Там же. T. IX. С. 589. (Курсив мой. –
236 Ислам – это «настоящий аттестат зрелости… арабской народности, главный вклад ее в культурную историю человечества, центр, из которого исходят все лучи арабского просвещения, и фокус, в котором они в большей или меньшей степени отражаются» (
237 А вот Н.И. Веселовский – всегда в общем-то остававшийся шовинистом – видел и в исламе (см., в частности, его рецензию на книгу Н.И. Гродекова «Киргизы и Каракиргизы Сырдарьинской области» Ч. I. Ташкент, 1889 // ЗВО РАО. T. V. 1891. С. 118), и в буддизме, и в дальневосточной и среднеазиатской государственности, да и во всех тех других элементах, которые составляли понятие «культурное прошлое Востока», силы, враждебные современной русской и европейской культуре (см.:
238
239 Explorations in Turkestan. Expedition of 1903 under the Direction of R. Pumpelly. Washington, 1905 – Рецензия Бартольда на эту книгу в ЗВО РАО. 1907. T. XVII. С. 83–97.
240 Немудрено, что Бартольд (Соч. T. VI. С. 341) поэтому совершенно не соглашается с М. Хартманном, который, еще до Первой мировой войны посетив Туркестан, «не отрицал заслуг русской культуры в Азии» (см.:
241 Более того, Веселовский как-то писал: «Мы думаем, что внесли цивилизацию… Мы думаем, что дали покоренным нами азиатцам мир, спокойствие, безопасность… Но есть еще и высшее благо, выше всего этого. Это национальность, национальное чувство… Надо войти в положение покоренных мусульман, тяжела смерть политическая, еще тяжелее смерть национальная. А при нашем владычестве они именно обречены на обезличение… И надо ли удивляться, что будут вспышки против нашего владычества?» (Цит. по:
242 И сам Бартольд еще в 1898 г. (в «Письме в редакцию» «Русский Туркестан». 1898. № 41) выступил – вопреки мнению других лиц – против переименования (на русские) станций Самаркандско-Андижанской железной дороги (см.:
243
244 В некрологе (1918 г.) о тюркологе, этнографе и археологе академике Василии Васильевиче (он же Фридрих Вильгельм) Радлове Бартольд приводит резкие оценки им среднеазиатско-мусульманских государственностей. В уничтожении их как «исконных очагов фанатизма и деспотизма» Радлов видел большую заслугу России (хотя и не ожидал никаких экономических выгод для нее от завоевания Туркестана). По Радлову: «для Англии было бы только выгодно, если бы Россия когда-нибудь сделалась ее соседкой в Афганистане». Бартольд вносит в эти характеристики существенные поправки: «Радлову не было известно, что самые крупные оросительные работы в Туркестанском крае были произведены