Объелся Егоркин сырыми грибами.
Схватился за брюхо и начал икать!
Икнет, и болтает, как дурень, ногами.
Нет, право, противно про это писать.
Бегемоты лезут в дверь.
Не было заботы!
Не хватало мне теперь
Только бегемотов!
Вот лежишь, скребёшь живот,
А потом, вдруг, — НАТЕ! —
Развалился бегемот
На твоей кровати!
Ходят по полу, плюют.
Во, какие хамы!
Я метелкой их гоню:
«Кыш, гиппопотамы!!!»
У инвалидов плексиглассовые ноги.
У инвалидов челюсть на пружинке.
Бывает, скажут слово, ну а челюсть
Потом вибрирует по пять минут и больше.
Вот если бы какой-то инвалид,
Заместо плексиглассовой ноги,
Приделал па шурупах табуретку,
А вместо глаза, выбитого в драке,
Приклеил бы часы с секундомером,
А если нет часов с секундомером,
То можно лампочку поставить небольшую,
А провода с квадратной батарейкой
В кармане спрятать и включать оттуда.
Тогда бы все другие инвалиды
Ему, наверное, завидовали очень.
Наташе Головиной
Ослики пасутся па лугу.
Курочки глотают шелуху.
Без тебя, мой котик, не могу.
Сохну я, как листик на дубу.
Зайчики мелькают впереди.
Без тебя, мой птенчик, нет пути.
Если ты обманешь, то учти —
Ухнусь в пруд с гантелей на груди.
Лыжники падают с гор.
В проруби тонут моржи.
С крыши сосульки летят,
И убивают людей.
Скоро придет новый год.
Дети нацепят коньки.
И на каток поспешат
Стукаться лбами в толпе.
Вьются мухи перед носом.
Я луплю по ним подносом!
Металлическим подносом,
Чтоб не вились перед носом!
Что бы стало с моим носом,
Если б не было подноса?
Я чешу свой чудный нос.
Хорошо, что есть поднос!
Желтобрюхий Гао Линь ловко уплетает рис.
Он живет в краю Ишань, что у речки Хуншуйхэ.
Там китайцам хорошо, — только плюй и веселись,
Только плавай на плоту по стремительной реке.
Там китайцы все подряд носят по двое порток,
От зари и до зари лопают горстями рис,
Песни бойкие поют и растят себе живот,
А у девушек глаза светятся, как фонари.
Приезжайте к нам в Ишань, мы вас рисом угостим,
На бамбуковом плоту покатаем по реке,
Песню бойкую споем и подарим вам портки.
Приезжайте к нам в Ишань, что у речки Хуншуйхэ.
