Марита лежала внешне спокойно. Размышляла, что, ей, кажется, придется и дальше оставаться в этой странной компании. С этой землевичкой, южным рабом и улевцем, тихим, будто книготека. Если они действительно Звезда, то верх глупости – отдаляться. Это не только защита, это, возможно, будущие правители мира. Шанс ничтожен, разумеется, но это хоть какой-то шанс. Во всех остальных вероятностях ее жизнь казалась очень короткой. А еще здесь был алтийский рыцарь… и Дан. А вообще-то… вообще-то, если не цепляться за старое… то здесь не так уж плохо. А?
Дан, не подозревая о мыслях Мариты, думал совершенно о другом. О том, на что способно их 'единение'. Сколько времени займет найти фокус и как его ищут. Учителя б найти, но где? Не просить же у Ордена. При мысли об Ордене уже привычная злость заставила сжаться кулаки. Ничего. И найдем… И посчитаемся… Хорошо бы раздобыть этой самой Звезде седьмой лучик. И вдарить по Ордену так, чтоб и памяти не осталось!
Тир знал, что спутники не спят. Когда-то отец учил его отличать дыхание спящего человека от бодрствующего. Для разведки полезно было. И он помнил, что такие вдохи-выдохи – неровные, неритмичные – у спящих не бывают. Да и кто бы сейчас уснул? Звезда…надо же. Значит, у них все-таки есть шанс на месть Ордену. И еще значит, уходить нельзя. Наоборот, надо остаться. И добиться, чтобы Звезда нацелилась куда надо. А то с лекарей-землевиков-купцов станется пустить силу на какие-нибудь сады-огороды.
А дракон что-то недоговаривает…
Клод размышлял, сколько все-таки лучей в их Звезде? Не уйдет ли Тир? И Марита… Они как-то особняком держатся. И еще – спешить нельзя. Даже зубы дергать (простое дело, в общем-то) с непривычки не выходит. Надо привыкнуть. Надо научиться. Ответственность…
Син молча гладил серого кота и думал, как быстро его раскусили. Про чары поняли. Тир сразу приказывать принялся. Так и будет теперь? Судьбина… Неужели все сначала? Нет, Латка приказывать не будет, и Клод тоже… а вот остальные? Но он все равно не уйдет! Если есть шанс что-то поменять, если можно только… чтоб этот поганый иблик рос везде, в каждой канаве, как сорная трава! Может, тогда не было бы так. Или рабство все равно будет, иблик собирать или северные злаки?
Стимий молча смотрел в звездное небо и думал, что если про Звезду узнает Орден, то ребятам не жить даже в ошейниках…
А кот тихо мурлыкал под рукой человека и думал, что тот хороший. Ласковый… только грустный. И надо бы его чем-то порадовать. Например, мышкой на подушку. И кот твердо решил, что под утро обязательно поохотится и положит подарок человеку на матрасик…
Уже привычный негодующий вопль Мариты из-за очередной выходки кота (Дымок явно невзлюбил дижонку, за что, интересно? В смысле, понятно, за что – если речь о человеке. Но чем она достала кота?) оторвал парней от важного дела – разделки туш. Охота вышла удачной, обе команды охотников вернулись с добычей, и сейчас молча соревновались, кто быстрей разделает свою. Стимий с Клодом начали раньше, но их кабанчик будет побольше барана. Зато на стороне Тира с Даном опыт и рвение. Так кто быстрей?
Но 'Ах ты, пушистый свинюк!' заставил обе партии прервать работу и обменяться взглядами.
– Опять Дымок лапы распустил, – хмыкнул Дан.
– Ясное дело…
– Вот пройдоха.
– Интересно, что он на этот раз вытворил?
– Ставлю на мышь.
– Нет, из-за мыши Марита не стала б так… наверное, Дымок опять ее ленты уволок.
– Где мои ленты, ты, отродье Злиша? – подтвердил Даново предположение рассерженный девичий голос.
– А она выучилась ругаться… – прокомментировал неисправимый ехида-златоградец.
– Зараза! – тут же отозвался голос. – Пиявка!
– Клод, это явно твои словечки…
Свой вклад в пополнение словаря прекрасной дамы Клода не слишком порадовал.
– Может, поможем?
– Коту?
– Даме.
– Сейчас помогут, – ухмыльнулся Дан. И стал загибать пальцы. – Три… два…один…
– Марита, он не хотел тебя обидеть! – тут же вмешался в скандал новый голос. – Дымок, отдай! Отдай сейчас же…
– Мрррррряу!
Парни переглянулись – и рассмеялись. Даже мрачноватый Тир. Нет, они, конечно, сочувствовали Марите… в определенных пределах. Холодноватая дижонка на особое сочувствие к себе не провоцировала. Скорей, наоборот. Было в ней то, что мелькало и в Тире, но не так заметно – высокомерная отстраненность от всех и вся и стремление командовать теми, кто ниже по происхождению. Клод это спокойно терпел – на своей работе он и не к такому привык и спокойно обходил острые углы. Син молча слушался – чары. Бедняга. Латка на каждую выходку знатной девицы принималась ее жалеть – досталось, мол, бедняжке, вот она и… Стимий относился спокойно, как будто Марита была кем-то вроде комара, многочисленное племя которых обитало у ближней речки… Тир был вежлив. Высокомерен, будто королевский сын, но вежлив.
А вот Дан с ней ладил как кошка с птицей долото. Когти и зубы против мощного клюва… За прошедшие два дня они успели поругаться восемь раз и замолкали лишь при драконе.
И чего она к нему все время цепляется?
Спор за стеной вдруг оборвался, словно обоих облили холодной водой. А потом дружно завизжали, испуганно и гневно. Вот это да…
Дан с усмешкой встал унимать девушек… и замер – прямо перед ним вырос орденец.
– Не двигаться.
Это было так неожиданно и так дико, что Клод на пушинку закрыл глаза. Словно надеясь, что это морок…
Но морок продолжался, и даже стал более страшным. Открыв глаза, Клод увидел, как прямо из воздуха вышагивают синерясые орденцы… кольцом охватывают полянку… как мелькают среди них серые фигуры магов… как блестит оружие… извиваются в руках незваных гостей сети и цепи.
– Не двигаться, – повторил негромкий, бесплотный какой-то голос.
Орден, Орден…
Замер Дан, оцепенел Клод, застыл Стимий… затаил дыхание Син… обратился статуей Тир. Тишина накрыла поляну – холодная, липкая…
Пока воздух не резанул отчаянный крик Латки:
– Помогите! Помогииииите!
И тишина рухнула.
– Гад!
– Осторожно, с ними маги!
– Помогите! Архант-Ри-и! Мальчикиииии!
Инстинктивно, не думая, рванулся вперед Син… и тут же, вскрикнув, рухнул на траву. Он не распластался, а как-то странно замер в воздухе, касаясь земли только бедром и локтем, застыл, как мошка, вплавленная в морекамень…
Что-то блеснуло в воздухе, метнулось к орденцу… замерло, не долетев. Зависло у груди 'синерясого'. Нож. Чей-то метательный нож. Стимий или Дан?! Сдавленный вскрик… и взмывшая из ручья вода тоже бессильно опадает, рассыпаясь медленными брызгами.
Воздух странно загустел, словно обратившись в смолу, и даже шевельнуть рукой стало трудно… очень трудно. Проклятие, что это?
Маг. Тот, рядом с главным отче. Серое лицо, серая ряса. И руки, раскрытые навстречу замершей группке беглецов.
