богача, скрывающего позорную тайну, и решил разжиться за его счет посредством небольшого шантажа. Так это или нет, старина, тебе виднее, но если так, сейчас самое время открыться нам. Ты среди друзей. Мук придерживается широких взглядов, я тоже. Полиция, правда, смотрит на шантаж косо, но я, например, ничего против него не имею. Быстрый оборот средств и никаких накладных расходов. Если бы у меня был сын, не исключено, что я бы его направил по этой линии. Одним словом, если тебя преследует полиция и тебе нужна дружеская рука помощи, чтобы улизнуть за границу, пока еще не выставили охрану в портах, скажи только слово, и мы…
— Миссис Спотсворт! — объявил Дживс, возникнув на пороге, и Билл проделал еще один подскок в воздух — он, кажется, упражнялся в них сегодня весь день.
Бледный, стоял он и взирал на появившееся в комнате видение.
Глава VII
Миссис Спотсворт вошла с самоуверенным видом дамы, которая знает, что у нее все — как надо: шляпа, и платье, и туфли, и чулки, да еще дома отложено порядка сорока двух миллионов долларов в ценных бумагах, и у Билла с полуразвалившимся загородным домом на руках от этого зрелища сердце должно было бы сразу взыграть. Ибо она, бесспорно, походила на человека, который закупает старинные английские загородные дома не глядя и оптом.
Однако не продажа дома была сейчас у Билла на уме. Память перенесла его на несколько лет назад на Французскую Ривьеру, где и когда он познакомился с этой женщиной, и между ними установились, он вынужден был себе признаться, отношения в высшей степени дружеские.
Конечно, совершенно невинные — просто несколько поездок при луне, да раза два совместные купания и пикники у Эдемской скалы, и обычные обмены любезностями, без которых не обходится пребывание на Ривьере, — но он сильно опасался, а вдруг она вздумает теперь предаться милым воспоминаниям, крайне неуместным, когда поблизости находится твоя невеста, которая, к тому же, успела проявить прискорбную подозрительность.
Так что появление миссис Спотсворт было для него не только полнейшим, но и довольно неприятным сюрпризом. В Каннах у него сложилось впечатление, что ее фамилия — Бессемер, но, понятное дело, в таких местах никто особенно не интересуется фамилиями. Он ее, кажется, именовал просто Рози, а она его, припомнил он с содроганием, — Билликен. Ему ясно представилось, какое лицо будет у Джил, когда сегодня за обедом она услышит, что гостья называет его Билликен. Как на грех, он никогда не рассказывал Джил о своей знакомой по Каннам миссис Бессемер, к слову не пришлось, но теперь, чтобы все разъяснить, по- видимому, потребуется приложить старания.
— Рада вас видеть опять, Розалинда, — приветствовала ее Моника. — Слава Богу, что вы нас нашли, тут, когда свернешь с шоссе, вполне можно заблудиться. Это мой муж сэр Родерик Кармойл. А это…
— Билликен! — радостно воскликнула миссис Спотсворт от всей своей широкой души. Было очевидно, что восторг по поводу этой неожиданной встречи если и был довольно умеренным, то, по крайней мере, не с ее стороны.
— Э-е-е? — вымолвила Моника.
— Мы с мистером Белфраем старые друзья. Познакомились в Каннах несколько лет назад, когда я еще была миссис Бессемер.
— Бессемер!
— Это было вскоре после того, как мой муж покинул наш мир в результате столкновения на скоростном шоссе с грузовиком, везшим бутылки из-под пива. Его имя было Клифтон Бессемер.
Моника бросила брату довольный, одобрительный взгляд. Про миссис Бессемер в Каннах ей было все известно. Он там отчаянно ухаживал за этой миссис Бессемер, а может ли быть для дома, который продается, основание надежнее?
— Вот и хорошо, — сказала Моника. — У вас будет о чем вместе повспоминать. Но только он теперь не мистер Белфрай, а лорд Рочестер.
— Он сменил имя, — объяснил остряк Рори. — Скрывается: за ним охотится полиция.
— Не будь ослом, Рори. Билл унаследовал титул. Знаете, как это бывает в Англии. Начинаешь жизнь под одним именем, потом некто умирает, и ты уже кто-то совсем другой. Некоторое время назад отдал Богу душу наш дядя лорд Рочестер, а Билл был его наследником, вот ему и пришлось отбросить Белфрая и принять имя Рочестер.
— Понятно. Но для меня он всегда останется Билликеном. Как поживаешь, Билликен?
Билл с трудом обрел голос, но в минимальном количестве, и то довольно сиплый.
— Да ничего, спасибо… э-э-э… Рози.
— Рози? — недоумевая, переспросил Рори, как дитя природы, каковым он и был, даже не пытаясь скрыть недоумение. — Я не ослышался? Он сказал, Рози?
Билл враждебно посмотрел на него.
— Имя миссис Спотсворт, как ты уже знаешь из хорошо информированного источника, а именно от Моники, — Розалинда. А друзья, и даже случайные знакомые вроде меня зовут ее Рози.
— А-а, вот оно что! Как же, как же. Теперь понятно. Само собой разумеется.
— Случайные знакомые? — обиженно повторила миссис Спотсворт.
Билл попытался растянуть галстук у себя на шее.
— Ну, то есть, кто просто знал вас в Каннах и тому подобных местах.
— Канны! — сразу же восторженно откликнулась миссис Спотсворт. — Милые, солнечные, радостные Канны! Как мы там весело жили, Билликен! Ты помнишь…
— Да-да, — сказал Билл. — Очень приятное времяпрепровождение. Не хотите ли выпить, или может быть, бутерброд, или сигару, или еще что-нибудь?
Он мысленно благословлял песика Мейнуорингов за то, что по причине его неисправимой мнительности Джил оказалась на другом краю графства. Он надеялся, что ко времени ее возвращения миссис Спотсворт уже спустит пары и насытится счастливыми воспоминаниями. А пока он попытался немного осадить ее восторги.
— Мы рады приветствовать вас в Рочестер-Эбби, — церемонно произнес он.
— Да, я надеюсь, вам здесь понравится, — подключилась Моника.
— Я в жизни не видела ничего прекраснее!
— Вы находите? Старая плесневелая развалина, я бы так сказал, — рассудительно возразил Рори. И по счастью, не встретился глазами с женой. — Разваливается уже не одно столетие. Держу пари, если потрясти эти занавеси, оттуда вылетит чета летучих мышей.
— Патина древности! Я ее обожаю, — миссис Спотсворт закрыла глаза. — Вдоль коридоров в двенадцать рядов стоят мертвецы и хватают тебя, когда проходишь мимо, — пробормотала она, понизив голос.
— Фу, какой ужас, — не согласился Рори. — На мой вкус, и пары цепляющихся трупов более чем достаточно.
Миссис Спотсворт открыла глаза.
— Я скажу вам одну очень странную вещь, — проговорила она, радостно улыбаясь. — Это меня так поразило, что я вынуждена была присесть, едва переступив через порог. Ваш дворецкий решил, что я больна.
— Но это не так, надеюсь?
— Нет, я совершенно здорова. Я просто была… потрясена. Я поняла, что уже бывала здесь когда- то.
На лице у Моники выразилось вежливое недоумение. Разъяснять ситуацию выпало на долю Рори.
— О, так вы экскурсантка? Сюда в летние месяцы по пятницам приезжали толпы народу, и за шиллинг с носа их водили по всему дому. Я этих людей отлично помню еще с тех времен, Мук, когда мы с тобой женихались. Мы их называли «глазельщики». Они приезжали в шарабанах и роняли на ковры ореховый
