Так, значит, Филлмор и Глэдис Винч поженились! Судя по тому, что я видела, лучшего для братца Ф. и придумать нельзя. Прекрасная девушка. Надо ему написать…
«Лоретт и K°»,
Лондон
Дорогой Рыжик, на прошлой неделе прочитала в субботней газете, что «Путь иллюзий» теперь идет в Нью-Йорке, и весьма успешно. Что ж, я рада. И все же, думаю, не стоит такое помещать в газетах. Некоторых это выбивает из колеи.
Днем позже я проделала одну забавную штуку, из тех, какие приходят в голову, когда ты в плохом настроении, одинок и позаброшен. Я заехала к Вам в клуб и спросила Вас! Приятный старичок в форме на входе по-отечески сообщил мне, что в последнее время Вас что-то не видно, и он лично предполагает, что Вы уехали из города, но не присяду ли я, пока он разузнает. Он подозвал крошечного мальчика, тоже в форме, и тот поскакал, пронзительно выкрикивая на все лады «Мистер Кемп! Мистер Кемп!» Странно было слышать, как Ваше имя эхом разносится по всему дому. Мне стало ужасно стыдно за то, что я причинила им столько хлопот. И когда мальчик вернулся, сунула ему в ладошку два пенса, что, наверное, против всех правил, хотя ему, кажется, понравилось.
Мистер Фоситт продал ателье и подался в деревню, так что я совсем без дела.
Монкс Крофтон
(что же это значит?)
Мач Миддлфорд
Шропшир
Англия
Дорогой Рыжик, все без толку! Без толку! Изо всех сил я стараюсь убежать от Нью-Йорка, а Нью-Йорк преследует меня и настигает прямо в моем убежище. Неделю назад или около того брожу я бесцельно по Стрэнду и вдруг натыкаюсь, на кого бы вы думали? Филлмор рука об руку с мистером Кармайлом! Обойти их мне не удалось. Во-первых, потому что мистер Кармайл заметил меня, во-вторых, потому что теперь, чтобы обойти беднягу Филлмора, потребуется целый день. Я краснею за него, Рыжик! И там, на Стрэнде, тоже покраснела. Даже в самых жутких кошмарах я не представляла его таким огромным. Чем же питался наш Филлмор, чтобы так разрастись? Бедняжка Глэдис! Смотрит на него, наверное, и подозревает, что вышла замуж сразу за двоих.
У Филлмора, как обычно, полно грандиозных проектов, и он с легкостью рассуждает о том, что приобретет в Англии. Он приехал, хотя, полагаю, Вам это известно, чтобы договориться о постановке «Пути иллюзий» в Лондоне. Остановился в «Савое», и они с радостным гиканьем потащили меня туда обедать, как отбившегося от стада ягненка. Ничего хуже со мной случиться просто не могло. Филлмор без умолку говорил о Бродвее, и к тому времени, как он разобрался с французскими пирожными и едва дыша развалился на стуле, дожидаясь кофе и ликера, меня уже охватила такая тоска по родине, что, не будь вокруг столько народа, я бы разревелась. Безумием с моей стороны было приближаться к «Савою». Это же продолжение Бродвея. Повсюду, куда ни глянь, за столиками сидели американцы. Мне казалось, что все происходит в Нью-Йорке.
Что ж, если судьбе угодно перенести Нью-Йорк в Англию специально, чтобы расстроить мои планы, придется с этим смириться. Пусть все идет своим чередом, отныне я плыву по течению. Два дня назад меня занесло сюда. Мистер Кармайл пригласил Филлмора (кажется, он его полюбил) и меня в Монкс Крофтон, и отказаться не было никакой возможности. Так что я приехала, и вот сижу в огромной спальне с камином, креслами и прочей роскошью и пишу Вам. Филлмор играет в гольф. Он возвращается в Нью-Йорк в субботу на «Мавритании». Я пришла в ужас, услышав от него, что в дополнение ко всему остальному он занялся организацией боксерского поединка на звание чемпиона в легком весе.[82] Будет это в Джерси-Сити, и он пообещал обоим боксерам огромные гонорары. Спорить с ним бесполезно. В ответ он просто сыплет примерами, какие состояния сделали на этом другие. Кроме того, уже слишком поздно. Насколько я поняла, бой состоится недели через две. Все равно меня мороз по коже продирает.
Хотя, что теперь беспокоиться. Давайте сменим тему. Вы бывали в Монкс Крофтоне? Вероятно, нет, поскольку, мне кажется, я слышала, что это недавнее приобретение. Мистер Кармайл купил его у какого-то лорда, который проигрался на фондовой бирже. Надеюсь, Вы здесь не были, потому что собираюсь описать это место во всех подробностях. Хочу излить Вам душу. Рыжик, чем Англия заслужила такие райские уголки? В своем невежестве я полагала, что Чисистер мистера Фоситта прекрасен, однако он и близко не стоял. Никакого сравнения. Конечно, у мистера Фоситта обычный деревенский дом, а это — Поместье. Про такие места, как Монкс Крофтон, пишут в романах. Знаете: «Солнце садилось над стенами замка Г… в…шире, вблизи от живописного местечка В… Оттуда рукой было подать до деревушки Д…» Легко представить, что теннисоновская Мод жила здесь. Величественный английский дом. Как же здесь красиво! Я без ума.
На станции вы садитесь в автомобиль и примерно через три мили подъезжаете к большим железным воротам, по обеим сторонам стоят каменные колонны, а на них — каменные звери. Рядом с воротами — хорошенький домик, из которого, притрагиваясь к шляпе, выпрыгивает старичок. На самом деле это всего лишь сторожка, но вы-то думаете, что уже приехали и готовитесь вылезать. Однако тут машина снова трогается, и вы едете еще миль пятьдесят через буковый лес, где полно кроликов, а на открытых лужайках гуляют олени. В конце концов, когда вам уже кажется, что путешествие не кончится никогда, резкий поворот, и вот он дом. До сих пор его не было видно, потому что деревья растут слишком густо.
Дом очень большой, низкий и квадратный, с одного края что-то вроде башенки, и совершенно очаровательное крыльцо с зубцами наверху. Думаю, в старые времена хозяева поливали оттуда визитеров расплавленным свинцом. Повсюду чудные лужайки, кустарники, а в низине среди полей — озеро. Конечно, пока еще слишком но а вообще слева от дома в июне расцветет, наверное, миллион роз. Вдоль розария тянется высокая старая стена из красного кирпича, а за ней огород, который я исследовала сегодня утром. Он огромный, с теплицами и разными штуками. В уголке там прелестнейшая ферма с конюшней, где во дворе бегают щенки, и у вас сердце щемит, такие они миленькие. Большая сонная кошка сидит на солнце и щурится, не обращая внимания на щенков, которые кувыркаются вокруг. И такая кругом тишина, что слышишь, как все растет. А дрозды… Ах, Рыжик, это просто рай!
Но есть здесь и ловушка. Как раз то самое место, где все отрада глазу, лишь низок человек.[83] Ну, может, конечно, не низок, но уж неприятен точно. Теперь я понимаю, почему Вы никак не могли поладить с Семьей. Я видела их! Они здесь! Да-да, и дядя Дональд и все остальные. В Вашей Семье принято ездить по гостям всей шайкой, или мне просто повезло, и я попала на уик-энд в кругу родных? Когда я спустилась к ужину в первый вечер, гостиная ломилась, и не только потому, что Филлмор был там, повсюду сидели дяди и тети. Я чувствовала себя маленьким львом в Данииловом рву. Теперь я точно знаю, что вы имели в виду, говоря о Семье. Они смотрят! Конечно, мне все равно, я чиста как первый снег, но могу себе вообразить, каково было Вам с Вашей вечно неспокойной совестью. Тяжело, должно быть, приходилось. Кстати, отправить это письмо будет непросто, почти как в детстве пронести депешу сквозь вражьи ряды, когда играешь в Гражданскую войну. Здесь принято оставлять письма на столике в холле, а после обеда кто-нибудь забирает их и на велосипеде отвозит в деревню. Однако если положить его туда, один из родственников непременно его обнаружит, и я превращусь в изгоя, поскольку, друг мой, это не шутка — быть уличенной в переписке с таким сорняком, как Вы. Как низко паду я в их глазах. По крайней мере, это следует из того, что я видела вчера вечером, когда за обедом вдруг всплыло Ваше имя. Кто-то вспомнил о Вас, и тут же разожгли костер. Главарем выступал дядя Дональд. Я робко заметила, что встречалась с Вами, и мне показалось, что Вы все же человек. Тут установилась страшная тишина, а потом все заговорили разом, объясняя, как я не права и как жестоко меня обманула девичья неопытность. Оказывается, юное невинное создание вроде меня абсолютно не способно распознать отбросы общества и их истинную подлость. Вы не достойны говорить с такими, как я, поскольку